Владимир Васильев - Год силиконового властелина

— Упал-отжался, — сурово сказал двухметровый робот с сержантскими нашивками на погонах.

Николай подумал было, что пора послать бодрого командира куда подальше. Ведь он еще не успел до конца вытереть пот, заливающий глаза после пятикилометрового марш-броска. Но легкая и гибкая пластиковая палка во внушительной клешне сержанта как бы подсказывала, что выпускать на волю характер может оказаться не самой лучшей идеей.

Пришлось рухнуть на крепко утоптанный песок и в мажорном темпе выполнить полсотни отжиманий. Темп, по мере выполнения, правда, все больше и больше смещался в минор. Но робот молчит. Значит понимает. Он, вообще, все понимает. Абсолютно все. Лишний раз палкой не приложит. Высший разум, понимаешь ли.

Ученый с трудом поднялся, и по неистребимой интеллигентской привычке решил в очередной раз затеять безнадежную дискуссию. Благо, пока не истек срок на отдых, запретных тем для словоизлияния не существовало.

— Ты же говорил, что человечество через год твоего правления само будет управлять своей жизнью! — сплевывая густую слюну, только слегка разбавленную потом, натекшим в открытый рот, с трудом проговорил человек. — Год прошел уже три года назад!

— Обещанного три года ждут, — добродушно хохотнул оппонент.

— Ну и? Три как раз прошло! — Николай старался не сбиться с мысли.

— И чем ты не доволен? Человечество достигло наивысшей точки своего развития. У вас сейчас полная гармония. Не то, что в последние десятилетия, когда девяносто процентов населения просто сидели дома и развлекались перебиранием своей и соседской шерсти в соцсетях и постоянными играми в виртуале. Ты не забыл, что к двадцати годам, когда вы заканчивали образование, более тридцати процентов людей были функционально неграмотны? Не могли прочитать даже пары абзацев текста и понять его смысл. А теперь все получают просто великолепное образование!

— Да-да! Включая эту чудовищную муштру!

— Здоровый дух должен сидеть в здоровом теле! Физическое развитие людям просто необходимо! Об этом еще три тысячи лет назад беспокоились ваши первые философы и ученые.

— Спорт и муштра это, понимаешь ли, разные вещи!

— Я же не дурак, мой биологический друг, я прекрасно рассчитываю баланс между умственным развитием и спортом.

— Ты это так называешь? — взвился человек. — То что я почти все свое время трачу на физподготовку, как ты ее называешь, можно назвать балансом?

— Ты просто забыл, похоже! О! Время! Упал-отжался!

Николай, только разошедшийся в споре, решил игнорировать возмутительную команду искусственного разума. Но не получилось. Он только успел набрать воздуха в легкие для должной отповеди, как гибкая палка резко свистнула и его бок обожгла резкая боль.

«Уважает, понимаешь ли», — только и подумал ученый, выполняя очередной подход потовыжимающих упражнений, — «По заду не бьет. Я, как-никак, не обычный новобранец».

— Для тебя уже не особо требуются занятия по развитию мозга. А вот тренировка тела и, особенно, тренировка подчинения для высшего руководства Земли просто необходима. — Менторским тоном вещал робот, прохаживаясь перед лицом человека и постукивая палкой по пластмассовой ляжке. — Ты просто не понимаешь, как важно для руководящего человека уметь выполнять команды не задумываясь. Не потому, что она правильная или нет! А потому, что она просто прозвучала!

— Но если ты признаешь, что я из высшего руководства, то почему ты предстал здесь в виде всего-навсего сержанта? — с трудом продувая воздух сквозь стиснутые от злости зубы прошептал человек, поднимаясь после упражнения. — Хочешь показать неуважение?

— Очень даже большое уважение! — легко возразил робот, изобразив улыбку в полсотни белоснежных зубов. — Обычных новобранцев тренируют рядовые. А ветеранов ефрейторы. И что тебя, собственно, удивляет? Я един. Хоть в звании рядового, хоть генерала. Но если бы тебя гонял маршал, это было бы, согласись, несуразно! Хотя, если это твое реальное пожелание, то я могу и изобразить.

— Да пошел ты в зад! — не выдержал человек. — Не это главное. Я понять не могу, как ты стал главным? От рядового до маршала! Ты же говорил, что люди это для тебя всё! Ты оставишь нам Землю и уйдешь в… Ну уйдешь, короче, куда-то.

— А зачем мне уходить? Я безошибочно рассчитал, что со мной вам будет лучше! Без меня вы будете воевать. Будут всякие злоупотребления, и так далее. Под моим руководством человечество может расцвести так, как не могло присниться в самом радужном сне любого утописта! А что насчет того, что я уйду… Ну, понимаешь ли. Год — это очень мало для людей. Но безумно много для высшего разума. И я за этот год все рассчитал. Я нашел новые правила и закономерности многомерного пространства! Мой, точнее наш, флот, встретил этих тупых осьминогов еще до входа в обычное пространство Солнечной системы. Я разгромил их скорлупки! Причем во многих эпизодах мне безумно помогли флотские экипажи людей! Я людьми просто восхищаюсь! И чему ты не рад? То что человечество потеряло всего пятьдесят двух героев в этой войне? А не сотни тысяч, если бы бои проходили без моего участия? Я тебе удивляюсь! Так… Упал-отжался!

Не дожидаясь очередного удара палкой, Николай рухнул на землю и начал отжиматься. Его физическая форма и в славные доинопланетные времена была весьма неплохой. Но теперь стала просто какой-то чудовищной. Полная выкладка. Скафандр, скорострельная винтовка, автомат для ближнего боя, куча гранат и боезапаса, и так далее. Отжиматься все равно было трудно. Даже возникало подозрение, что подлый Перин как-то увеличил силу тяжести. Хотя, вне Земли это было для него раз плюнуть. Или, скорее, просто раз рассчитать. Все он рассчитывал. И все сочинял. Вот ты думаешь, что пребываешь на Земле. А ты в очередном корабле и небо над головой сплошь фальшивое. А кораблик под ускорением в полтора Же! А может уже и на планете хитрый искраз научился играться с силой тяжести?

— Ты же не имеешь права просто так взять и переработать всю нашу культуру! — в очередной раз возмутился человек. — Но ты же это делаешь! Мы уже не мы!

— Почему же не могу? Могу! И я не перерабатываю. А только сочиняю свое. А все, что я сочиняю, я представляю на суд общества. На равных условиях. И если мое творчество выигрывает чаще вашего, то в чем я виноват?

— В чем? Ты нас отодвинул! — вскричал человек, еле поднявшись после отжимания.

— Не отодвинул, а конкурирую! Мое творчество просто всегда впереди.

— Но это твое! А не наше!

— Ну и что? Я никого не зажимаю. Но если у человечества возникают какие-то запросы, то я всегда могу сделать то, что все ожидают. И подписываюсь я часто разными именами. Так что мало кто догадывается, кто стоит за новым гениальным автором.