Илья Рясной - НЛО майора Казанцева

— Им это не под силу, — отозвался Астр.

— С трудом верится, что этот ржавый народец может нам помочь, — заметил я.

— Наши представители не были здесь три десятка циклов. Отсталый оплот примитивной цивилизации, с которой у нас договор, — поведал Астр. — Главное, чтобы у них были необходимые ресурсы.

— И ты уверен, что у них это есть? — скептически вопросил я.

— Ресурсы должны быть по договору. Но их может не быть. Или не хватить.

— И чем это нам грозит?

— Этот затруднит Миссию. Отсутствие нужных ресурсов может помещать нам вовремя войти в окно возможностей. И тогда Миссия оттянется.

— Надолго?

— Не знаю. На год. На сто лет, — произнес Астр. — Новые расчеты. Новые опасности. Так что нам очень нужны их ресурсы…

Возились здесь с нашим кораблем пять местных суток, которые чуть короче земных. За это время я так и не увидел хозяев базы. Хоть бы зашел какой завхоз — накладные подписать, или бутылочку выманить за срочность, чтобы рабочий класс порадовать. Нет, ничего. Не катят в космосе земные аналогии.

За это время соседняя ракета улетела. Без шума и дыма, каковых я от нее ожидал. Просто на гравитационной подушке поднялась в воздух и прыжком исчезла. Видимо, это все же была не совсем примитивная лохань.

Наконец, механизмы разъехались. И мы остались одни.

— Мы в готовности. Мы улетам, — произнес Астр…

Три месяца прошло. По местным меркам это сверхдальнее путешествие. Запредельно дальнее.

Трехмерность-серый туман-трехмерность. Цикл за циклом.

Я видел, что штурману, пилоту и капитану приходится тяжко. Какие преграды мы встречали на маршруте — я не знал. Но Астр сказал, что мы идем очень опасным путем, по которому никто из чужиков никогда не ходил. По земным аналогиям — это как бодрый поход по минному полю. Не увидишь мину или растяжку, и вот ты уже на небесах пишешь мемуары, как погибнуть дураком.

В этот прыжок в серый туман мы ушли почти на неделю. Это было запредельно. И я со страхом ожидал, сидя в рубке, что откроется нам, когда корабль вынырнет в реальное пространство.

Вынырнули. Как и ожидалось, дар речи я потерял. С трудом пришлось его искать, чтобы вернуть обратно и выдавить:

— Вот же…

Под нами простирался невероятный и грандиозный Млечный Путь. Мы висели, прилично приподнявшись над его плоскостью. Он был как на ладони. Хотелось погладить бархат его туманностей и обжечь пальцы об окурки звезд.

— Мы вне Галактики и ее частот, — уведомил Астр, и я готов был поклясться, что он горд торжественностью момента. — И, к счастью, мы находимся под защитой. Иначе нас бы давно раздавило и закрутило. Мы бы просто распались на частицы.

— Что эта за защита? — спросил я, не в силах оторвать взор от открывающегося зрелища.

— Ее подарили нам Хозяева Пустоты.

— В чем она выражается?

— В информации о частотах допустимых вибраций. Думаю, если бы мы с самого начала знали, что нам предстоит такой путь, то не пошли бы по нему. Поскольку у нас не было ни малейшего шанса. Но вот путь пройден. И мы живы.

— И что мы здесь нашли? — спросил я, не видя в доступной близости ничего примечательного.

— Планету Первых, — уронил размеренно весьма значимые для него слова капитан.

— Где она? — спросил я. — Не видно.

— Конечно, — произнес Астр. — Она находится за миллисекундным сдвигом частот…

Еще неделю мы висели неподвижно. А штурман возился, не разгибаясь, что-то подлаживая и подгоняя в своей вотчине.

И все это время я любовался Млечным Путем. Отсюда он напоминал единый механизм, все части которого притерты и действуют согласно программе. Он был восхитителен и монументален. И меня не просто переполняла эйфория от прелестных видов. За этим стояло нечто большее. Внутреннее ощущение находящегося рядом Величия, которые ты смог рассмотреть, только выйдя из его границы. Может, для этого я жил много памятных жизней, пронзал миры, чтобы в итоге принять восторг от чувства тесного единства со своим миром и вместе с тем страшной отчужденности от него.

Однажды вполне буднично штурман сообщил:

— Мы готовы к частотному совмещению.

— Я принял порядок совмещения, — подтвердил астропилот.

— Ты сможешь его выполнить? — спросил Астр.

— На пределе возможностей, — пояснил пилот. — С вероятностью половина.

— Это высокая вероятность, — произнес капитан. — Действуй, и да пребудет с тобой Вечная Ипостась серого народа!

Торжественно объявлено. При этих словах зазвучали низкие звуки, свет замигал, выдавая замысловатую композицию. Видимо, так подчеркивалась торжественность момента…

Корабль начал синхронизацию. Я ждал всяких привычных фокусов перехода, вроде меняющего свет неба и всполохов огня. Но прошло все на редкость мирно.

Галактика оставалось под нами все та же. Космос не изменился. Ничего не убавилось в нем.

— Планета здесь, — объявил Астр.

Перед нами медленно, будто выползая из укрытия, проявлялась в реальности огромная планета. Размером, наверное, не меньше Урана. Только это не газовый гигант. Ее поверхность ровно светилась золотым светом…

И здравый смысл, и законы природы восставали против наличия такого объекта. За плоскостью галактической спирали, в абсолютной пустоте висела идеально круглая планета с плотной атмосферой. Несмотря на огромные размеры, тяжесть на ее поверхности была примерно земной. И ей не требовалось светила — сама планета дарила себе и свет, и тепло.

— Это прям не небесное тело, а космический корабль для комфортабельного исследования Вселенной, — усмехнулся я.

— Возможно, так и есть, — произнес Астр. — И это действительно корабль Первых.

— А не великоват для корабля?

— Это Первые, — заметил Астр. — Им чужды наши оценки и наши подходы. И им вполне под силу было сделать такой корабль.

— Или базу?

— Или базу, — не стал возражать капитан. — Но, скорее всего, это просто механизм, оставленный для будущего Галактики, которое уже не принадлежало Первым, но в котором они хотели наследить.

Сверху было видно, что металлическая, с золотым отливом, поверхность Планеты Первых покрыта одним странным узором. Спирали и змейки повторялись, нагромождались друг на друга, вспучивались в виде высоченных гор и падали в разломы. Гигантский фрактал — вот что это такое.

«Разум воздействует на материю через геометрию» — так сказал когда-то Астр. Те, кто рисовали геометрические фигуры здесь, явно были великими геометрами. Они проникли в какую-то суть предметов.

— И что вы собираетесь делать с находкой? — полюбопытствовал я. — Мне кажется, вы вряд ли сможете воздействовать на нее. Зато нас тут раздавят, как тараканов, если сунем свой нос, куда не просят.