Александр Белых - Изгоняющий

— И при этом мы собираем крошки. — Упрямо отозвался Арчи.

— Глупое сравнение! — наверное, первый раз наставник повысил голос. — Рейбел морочит тебе голову, парень, играет на жажде могущества. Но поверь — Орден не зря скрыл древние знания от экзорцистов.

— Потому что им не выгодно, чтобы мы стали равными им по силе! — продолжил настаивать Арчи.

— Нет! Потому что человек слаб! Человек алчен и жаден! Вот почему людям нельзя давать столь сильное оружие. Вспомни атомное оружие! Вспомни разрушительные войны, которые ведут люди! Мы сами себе худший враг. Даже демоны не причинили нам столько бед, сколько мы сами!

— Просто сила должна быть в руках достойных! — выразил свою точку зрения парень.

— Первый шаг в сторону тотальной диктатуры. — Усмехнулся учитель. — История знает множество примеров, когда власть доставалась «достойным». Знаешь, чем все заканчивалось? Ужасам и смертями. Кровью и трупами.

— Это пустые слова, — настаивал на своем Арчи, — знания всего лишь знания.

— Я видел собственными глазами! — Пруденс вскричал и встал на ноги.

Арчи первый раз увидел наставника столь разгоряченным от переполняющих эмоций.

— Хочешь знать, почему мы изгоняем , а не поглощаем силу существ из Бездны? Ведь куда быстрее обрести силу, черпая из озера ведром, а не ложкой, точно? Забирая их силу себе, мы шаг за шагом утрачиваем человеческое. По началу это незаметно. Ты чувствуешь силу, много силы, и продолжаешь брать еще больше. Потенциал растет, силы увеличиваются, кажется, нет ничего неподвластного. А затем происходит точка невозврата. Все! Тебя уже не остановить, ты хочешь еще больше! Вечный голод! Желание стать еще могущественней! И человек сходит с ума, превращаясь в демона. В его душе уже больше потустороннего, чем своего. Мы, магистры, сами ограничиваем себя в потенциале. Мы понимаем, куда ведет дорога могущества. За сотни лет не ты один узнавал древние знания. И хочешь узнать, где все эти экзорцисты?

— Орден уничтожил их?

— Не всех. Те, кого не успел остановить Орден — убили они сами. Человеческое тело не смогло вмещать столь великую энергию и экзорцисты развоплощались, открывали грань двух миров и исчезали в Бездне. Они сам рыли свою могилу.

— Я не верю!

— Я видел собственными глазами. Двадцать лет назад один из магистров переступил черту, не смог справиться с силой, которую обрел. Верховные почти успели. Он погиб. Это было очень страшно, Арчи. Мы все увидели цену могущества.

— Что будет со мной? — голос Арчи прозвучал безнадежно и глухо.

— Тебя не станут ни убивать, ни сажать на всю жизнь в темницу. Ты продолжишь жить и работать. Станешь успешным, если не разочаруешься в профессии после всего, что узнал. Вас оберегают, не рассказывая всего. Вы не жертвы.

— Что будет с Рейбелом?

— Ему не место в нашем мире. Решать судьбу демона станут верховные . И ты должен понимать, что не сможешь остаться в стороне после всего случившегося. — Кор Пруденс тяжело вздохнул. — Я просил Совет не вмешивать тебя. Однако они решили иначе. Рейбел слишком силен. Потребуется загнать демона в западню. Ты приведешь его.

— Моя жизнь взамен на его?

Отвечать не имело смысла. Все было понятно. Но наставник все же сказал:

— Такой вердикт вынес Орден.

Поздний вечер. Паб. Посетители, шумные и не очень. И два родственника.

— Место выбрано весьма «удачное». — Как всегда в голосе дядюшки проскальзывало неприкрытое недовольство. — Приличнее ничего не нашел?

— Помнится в последнюю встречу кто-то жаловался, что я навещаю его исключительно на рабочем месте. И вот мы здесь. И ты снова ворчишь.

— Ворчание не входит в число смертных грехов. — Отозвался дядя Лука, с тоской оглядывая помещение паба. — Грехи тяжкие, сколько срама!

Последняя фраза прозвучала значительно громче, а шея священнослужителя едва не хрустнула от напряжения. Мимо медленно прошла, покачивая бедрами весьма привлекательная особа, из одежды обладающая высокими сапогами, короткой мини-юбкой и полоской топа, скорее не скрывающего, а подчеркивающего достоинства незнакомки.

В отличие от старого родственника, Арчи бросил быстрый взгляд и только хмыкнул.

— А вот похоть в число грехов входит. — Не забыл напомнить племянник.

— Я бы с удовольствием помог объяснить этой привлекательной, но грешной женщине о ее неправедной жизни. Господь даем всем шанс встать на путь истинный.

Дядя Лука проводил внимательным взглядом уходящую незнакомку.

— Боюсь ее спутник не одобрил бы твоих благих намерений. И все закончилось бы тем, что сначала избили бы тебя на заднем дворе возле мусорки, а потом и меня для порядка.

— Вокруг одни грешники! — вздохнул дядюшка тяжело. — Сколько работы!

К ним подошла официантка:

— Что будете пить?

— Пиво светлое. — Заказал Арчи.

— Сорт?

— Выберете что посвежее.

— А вы? — взгляд официантки остановился на дяде Луке.

Священнослужитель в очередной раз тяжело вздохнул.

— Вино в вашей забегаловке подают?

— Только пиво.

— А сидр?

— Только пиво. — Еще более сухо ответила девушка.

— Что, даже и медовухи не окажется? — начал было священнослужитель, но Арчи не дал старому родственнику договорить и быстро произнес. — Стаут, пожалуйста.

— Одно светлое и одно темное, — записала карандашом в блокнот официантка.

— И стакан выберете почище, дочь моя! — вслед попросил дядя Лука.

Арчи обреченно закатил глаза.

— Теперь нам точно плюнут в пиво.

— Не я выбрал столь возмутительное пристанище на вечер! — напомнил родственник.

Они принялись ждать заказ, нахохлившись как два грифа, ожидающих, когда жертва наконец лишится сил, упадет замертво, превратившись в трапезу.

— Без рясы я чувствую себя голым. — Пожаловался дядюшка Лука. — Ты застал меня врасплох своим звонком. Я не планировал ночных прогулок, когда отдавал рясы в химчистку.

Арчи понимающе хмыкнул. Молодой человек тоже оказался одет не в привычный наряд экзорциста, а в обычную одежду. Священник и экзорцист. Две профессии, две стороны одно медали. Изгоняющий из людей сущности и отпускающий людям грехи.

— Так зачем ты хотел меня видеть?

— Ответ соскучился не устроит?

— Попробуй еще раз. Но убедительней.

— Мне нужен совет, единственный родственник. — Признался парень.

— Вот это ближе к истине. — Возвел указательный палец к воображаемым небесам, священнослужитель. — Что на этот раз, мой мальчик?

— Все то же распутье, дядюшка. И выбирать нужно между предательством и предательством. — Арчи грустно вздохнул и, замявшись, признался. — А еще мне очень страшно. Я мотылек, пытающийся уберечь крылья межу двух огней костров.

— У тебя бывают дни без приключений?