Антон Федотов - Магия калибра 7.62

Интересно, что усомнившийся в искренности моих слов во время беседы о гранате испытание прошел. И не только это.

До стандартных спаррингов дотянули всего тридцать человек. Как ни странно, именно это испытание оказалось самым скудным на отсев. Положенные три минуту с инструкторами кулачного боя ОКЖ[1] отстояли все. Причем стояли насмерть.

А вот моим парням показать себя "в канатах" не удалось. После двух поломанных дуболомов, я попросту запретил им выходить на ринг. Все-таки уже больше полугода работаю с ними. Успели кое-чего нахвататься.

"Выживших" я привел в центр небольшого поля, и выстроил в ряд напротив длинного неглубокого окопа, глубины которого едва хватало, чтобы там лежа мог укрыться взрослый человек. Еще одной достопримечательностью полянки были танки. Три линии в шахматном порядке по десять машин в каждой. Ох, не зря я выпросил у Фрица возможность провести испытание именно на полигоне для бронетехники.

— Закапывать, что ль, будете, ваше благородие? Могилку-то уже приготовили даже!

О, это тот! Фома неверующий. Кстати, как позже выяснится, именно так его и звали. Я внимательно всмотрелся в посеревшее разбитое лицо, на котором под слоем грязи еще можно было разглядеть оставшуюся после спаррингов кровь…

— Какое я тебе благородие, родной! — Негромко усмехнулся я, но тут же громко выкрикнул. — Ну что, господа и дамы! Перед вами гордость и краса имперских военных сил — танки Т-55. Скорость такого монстра — до 50 километров в час…

Это по трассе. По "пересеченке" в два раза ниже. Но кому сейчас есть дело до таких мелочей, когда до бронированных носовых скосов меньше двадцати метров. А ведь до окопчика еще пять… Поднимаю руку. Ответом мне становится рев тридцати оживших металлических монстров. Резко опускаю конечность вниз, и стальная волна обманчиво медленно начинает движение в нашу сторону.

— Делай как я! — Кричу уже бросаясь вперед, чтобы успеть занять местечко в окопе поудобнее.

Мужчина был достаточно стар, если считать по прожитым годам. Да вот кто только верит цифрам, когда речь идет о сильном маге. Настолько сильном, что вот уже почти век держит в узде Род Громовых. Именно при нем Семья окончательно вошла в обойму первых в империи и выпадать оттуда пока не собиралась. Однако и юношей высокого сухопарого старика назвать не сможет и самый прожжённый жополиз из тех, что мелкими прилипалами увиваются за сильными мира сего, надеясь урвать хотя бы небольшой кусочек с барского стола. За свои полтора века мужчина Станислав Матвеевич пережил многое. Настолько, что глаза его стали водянистыми, будто навсегда вымороженными подарившей ему долголетие стихией. Казалось бы, действительно удивить его уже практически ничего не способно. Однако…

— Танки?! Он положил мою племянницу под ТАНКИ?!

Глупые до таких лет не доживают по определению. А потому делать какие-либо выводы по поводу случившегося не спешил. Но сама формулировка…

Внутри старика шевельнулось что-то практически забытое… Любопытство. Он мастерски умел имитировать это чувство, равно как и интерес к людям, жизни и много других эмоций. Однако настоящего огня в груди не чувствовал очень и очень давно. Это было… Ново.

— И мою сестру, — спокойно ответил сидевший рядом с ним за небольшим столиком молодой как на вид, так и по годам Изгой рода Кареевых. — И всех принявших участие в отборе. Он назвал это обкаткой танками.

— Любопытный тест, — пожал плечами потомок Бенкендорфов, как всегда холодный и бесстрастный — такой, каким и должен быть палач империи. — Отлично помогает понять кто чего стоит. Сейчас каждое действие Объекта отслеживают аналитики. По результатам примем решение по внедрению подобной практики и в наших подразделениях.

— Как род Кареевых только допустил такое?…

— Формально, я не имею права отдавать сестре приказы. Младшая ветвь, знаете ли…

— Алина Кареева — офицер отдельного корпуса жандармов. Ее группа находится в личном подчинении главе V экспедиции Третьего отделения Его Императорского Величества особой канцелярии.

Старик игру раскусил мгновенно. Тонкая улыбка дала ясно понять это всем участникам чаепития.

— Мы вместе служили, — не стал отпираться канцелярист. — А потому перевод девушки было организовать не так уж и сложно, выведя ее из-под влияния главы Кареевых…

Громов поднял ажурный заварочный чайник и разлил напиток в три небольшие чашки.

— А не проще ли?.. — Спросил он, подав пример и сделав первый глоток.

Бенкендорф криво усмехнулся, что при его мимике можно было приравнять к смеху в голос.

— Я задавал этот вопрос. Объекту.

— Вот как. И что же он? — В этот раз искренний интерес к словам собеседника изображать практически не пришлось.

Уж больно интересным юношей оказался этот Александр Коротков.

— Равнодушно пожал плечами и заявил, что лично он бы не стал. Сейчас мы имеем лояльного спеца который с одной стороны усилит наши позиции, а с другой он предложил представить вариант проникновения к нам нелояльного профессионала его уровня. Так что с собственной ликвидацией лично он бы не спешил.

— Больше он ничего не добавил? — Поинтересовался Станислав Матвеевич, вполне признавая, что и прозвучавших аргументов более чем достаточно, чтобы не только сохранить жизнь этому самому Короткову, но и даже включить его в иные расклады.

— Добавил, как не добавить! — Включился в беседу распробовавший напиток Кареев. — Заявил, что вообще-то он еще и пожить хочет. Когда же я спросил, почему этот аргумент он не выдал первым, ответом стало: "Оставил при себе как личное мнение, на процесс принятия решения не влияющее!".

— Интересно…

— Более чем, — согласился Изгой. — Великолепный чай! Могу я поинтересоваться его происхождением?

— К сожалению, его практически невозможно достать в свободной продаже! Однако я с удовольствием подарю вам его в качестве небольшого презента. Что ж… Пуская наш молодой человек пока резвится…

На слове "наш" двое за столом как-то напряглись.

—…Пока же я хотел поговорить немного о другом. Мне докладывали, что вы, Артем Эдуардович, увлекаетесь разработкой и просчетом альтернативных экономических моделей…

Ситуация развернулась в миг. Вроде бы ни один из участников даже не изменил выражения лица, но каждый за столом понимал отчетливо, что сейчас вопрос пойдет не о дальнейшем существовании Объекта, а о том, кто покинет эту комнату живым, а кто очень даже и не очень.

—… Я не слишком люблю все новое, — признался Громов, слегка поморщившись. — Оно нарушает сложившийся порядок вещей и ломает устоявшиеся связи. Однако признаю, что без умения быть гибким и действовать в условиях "как есть", а не "как хотелось бы", выжить невозможно. Ситуация в мире сегодня мне представляется таковой, что придется вновь приспосабливаться. И выбор будет не между хорошим и плохим, а между плохим и ужасным. Да, что-то потеряем все мы. Однако я готов рискнуть и попытаться оседлать волну. Вы знали, что слово кризис на языке наших китайских соседей очень верно состоит из двух иероглифов? "Опасность" и "Возможность". Однако на данный момент я не вижу источников развития для системы нынешней. Мы их исчерпали. А вот систему новую я пока не очень представляю. Впрочем, я готов помочь ресурсами тем, кто пытается нащупать выход.