Руслан Муха - Воронов дар. Играя с судьбой

Во-вторых, я никогда не знал, какая категория силы у Борислава, то есть рисковал и собственной свободой. Если поклянусь на роду в любом случае буду вынужден вернуться на домашнее обучение, а мне бы этого делать очень не хотелось.

— Струсил, Гарван? — гаркнул на меня Деграун.

— Нет, я хочу, чтобы он подумал еще раз, прежде чем это сделать. Ты уверен, Борислав?

— Да, я уверен, — пробормотал Григанский, но вдруг резко переменившись, зло прошипел: — Условия мы обсудили, теперь нужно решить где и когда. Предлагаю на пустыре технического сектора на следующей неделе в первый учебный день после уроков.

— Хорошо, — согласился я.

После мы закрепили договоренность родовыми клятвами. Все это время я ловил на себе странный взгляд Быстрицкого, он смотрел на нас с какой-то грустью, видимо, единственный, кто понимал, что все это неправильно.

Я искренне до самого последнего момента надеялся, что Борислав передумает, но он был настроен решительно. Клятвы были произнесены и закреплены родовыми печатями.

Борислав с компанией направился прочь, не забыв на ходу толкнуть меня плечом. Я остался стоять в задумчивости, дожидаясь, когда они уйдут. Теперь у меня возникла еще одна проблема — секундант. Никому из одноклассников я не доверял, да и, в общем-то, особой дружбы не водил. Жаль, что Илью Демина забрали из школы, он бы как никто подошел на эту роль.

У меня вновь зазвонило зеркало связи, я нехотя достал его из кармана, все же решив ответить. Но вместо ожидаемого гневного лица бабули, увидел холодный взгляд отца.

— Ты где? — спросил он. — Жду тебя в тетраходе у входа.

Значит Платон Иванович и ему уже позвонил, и значит мне сейчас влетит.

Уже морально настроившись на выслушивание нотаций я молча сел в тетраход, спокойно выдержал тяжелый взгляд отца.

— Что случилось? — холодным тоном спросил он.

— Ничего серьезного. Я защищался, — спокойно пояснил я.

Отец продолжал глядеть, явно давая понять, что подобных объяснений недостаточно.

— Григанский вел себя как свинья, — вздохнул я, — он не оставил мне выбора. И да, мне теперь нужен новый рюкзак и учебники, прошлые пришлось выбросить.

— Понятно, — спокойно выдохнул отец, завел двигатель тетрахода, усмехнулся каким-то своим мыслям и добавил: — Молодец.

Я удивленно уставился на него:

— И что? Больше ничего не скажешь? — спросил я.

— А что тут сказать? Ты молодец, давать себя в обиду нельзя. А Григанские… — отец снова усмехнулся. — Знаешь, в твои годы у меня не раз были проблемы с его отцом. Мы постоянно дрались. Правда, в мою юность все было наоборот, это я задирал Радмира и доставал его. Видимо, это месть, которая теперь перешла на тебя.

Мне снова пришлось удивляться, этого я не знал, как и того, что наши отцы учились в одном классе.

— А зачем ты тогда приехал за мной? — не понял я. — У тебя ведь наверняка много дел.

— Наш утренний разговор не выходит у меня из головы. Я решил, что мы должны это сделать сегодня. Договориться с тем человеком и сразу узнать, сколько это будет стоить. Мы едем к нему.

— Э, нет! Мы не можем поехать к нему. Никто не должен нас видеть там, особенно тебя.

— Хорошо, используем Вороново око и договоримся так.

— Я собирался сам с ним встретиться и договориться. Такие дела сложно будет обсуждать с помощью одного Гарыча.

Отец нахмурился, тетраход двинулся по улице, отъезжая от школы.

— Нет, ты тоже не можешь встречаться с ним лично. Это опасно. Сначала я должен увидеть этого человека и убедиться, что мы ему можем доверять. А сейчас ты расскажешь, что это за человек и как ты с ним встретился.

Смысла лгать отцу не было, поэтому я вложил все, что знал и рассказал о том, как отправился в спальный район и как нашел Царя. Единственное, о чем умолчал, что в этом участвовал и Андрей, брата подставлять было незачем. Отец слушал меня, неодобрительно качал головой, но не перебивал, пока я не закончил говорить.

— Как тебе вообще такое в голову пришло? — сокрушаясь, выпалил отец, когда я, наконец, закончил. — Тащиться в спальный район и искать преступников. И не просто преступников, а главаря преступности! Черт, отдел защитников их переловить не может, а мой малолетний сын взял и нашел их логово! Я просто не понимаю — как?!

— Ну-у!.. — протянул я, выпучив глаза. Неужели отец настолько наивен, что полагает, что наши защитники не получают откат от преступников и не покрывают их?

— Как, Ярослав?! — повторил свой вопрос отец. — Это ведь опасно, мало ли что они могли с тобой сделать!

— Ничего бы они не сделали, они воры и сутенеры, а не идиоты, чтобы лезть на рожон. Да и сама преступность — зло неискоренимое, поэтому лучше их держать под контролем, чем истреблять. Это и наши защитники прекрасно понимают, уберешь одних, придут другие, а новые — черт еще знает, что там у них будет в голове.

Отец вытаращил на меня глаза:

— Кто ты и где ты дел моего сына?

Всерьез он интересовался или нет, я не понял, но все же ответил:

— Я твой сын, не переживай. Может просто немного изменился, а так, я все тот же Ярослав.

Отец странно посмотрел на меня, но больше ничего не сказал. Так в молчании мы и приехали домой.

После ужина отец позвал меня в восточную башню, и зачем именно, догадаться было несложно. Я уже настроился на разговор с Царем и, в общем-то, прекрасно понимал, что сегодня договориться вряд ли выйдет. Гарыч хоть и говорящая птица, но не настолько, чтобы обсуждать все детали. Да и отец явно собирался брать инициативу в собственные руки, чем мог все испортить.

Гарыча на месте не оказалось, поэтому полчаса мы обсуждали с отцом, как все будет происходить. Договорились, что я полечу первым, и приведу Гарыча на место, а когда буду убежден, что Царь на месте и готов говорить, передам Вороново око отцу.

Гарыч вернулся как раз в тот миг, когда мы уже окончательно устали ждать и собрались уходить. В клюве он принес дохлую мышь — несмотря на то, что воронов хорошо кормили, время от времени они все равно предпочитали охотиться самостоятельно.

Уложив добычу в гнездо, Гарыч деловито уставился на нас, изучая.

— Игорь! — с каким-то удовольствие в скрипучем карканье протянул он, после подлетел к отцу, начал тереться головой о его ногу и ластиться, точно кот.

Отец рассмеялся, присел, наклонившись к ворону:

— Здравствуй, дружище. Соскучился? Эх, давно я тебя не проведывал.

— Давно! — согласился Гарыч.

— Поможешь нам? — улыбаясь и легонько поглаживая птицу по крылу, спросил отец.

— Поможешь, дружище, — ответил ворон.

Отец протянул мне родовой артефакт, я поспешил надеть. Гарыч откуда-то всегда знающий, что делать, тут же перескочил мне на плечо.

Мир мгновенно изменился, поменялось восприятие, и я тут же направил ворона в холодную ясную ночь прочь из башни.