Zak Dummy - Когда богу стало скучно 4 том [СИ]

Из-за длинных волос, прикрывающих половину измождённого лица, я не могу понять, что за эмоции он испытывает.

Он сделал ещё два шага.

— Лоран.

Это всё, что позволила сказать, сдавленная грудь. Я сейчас же хочу обнять его, сказать с возвращением сынок, я рад, что ты жив, но не могу. Я знаю, как он на подобное реагирует, поэтому и остался стоять, показывая радость лишь в слабой улыбке на слегка дрожащих губах.

Чтобы сдержаться, я со всей силы сжал край стола так, что ногти заныли.

— Я-я.

Засохшие губы то открываются то, вновь закрываются, не в состоянии сказать и слова. Он почему-то не может сказать то, что хочет.

Наверное, поэтому он решил показать то, что хотел сказать. Его ноги подкосились, он упал на колени. Я рефлекторно напрягся, готовясь помочь ему встать. Я думал, что он случайно упал, но это оказалось не так.

Он сделал это специально.

Его худые, нет вернее будет сказать, иссохшие руки старика, коснулись моих ботинок, как и лоб пару секунд спустя.

— Прости меня, Дядя.

Слабый и хриплый голос, двадцатилетнего парня, который стал мне как сын, кто бы что не говорил, сейчас произнёс эти слова. Он стоит на коленях, так, что его лоб касается моей обуви.

«Он знает?»

По всему моему телу прошли мурашки, а сердце сдавило. Сейчас я чувствую себя так, как и наверное подросток, которого застукали за просмотром фильмов для взрослых.

— Прости, Дядя.

Иссохшую кожу на кончиках пальцев, неприятно царапает велюровая обувь, Дяди, поясница ноет, а в горле першит, но я не двигаюсь, ожидая реакции.

— Давно?

Этот вопрос могу понять только я. Для других это сцена показалась, как минимум странной.

— Да, давно.

Сглотнув, решил пояснить.

— Спустя полгода после аварии.

Да, в то время, после аварии, я буквально возносил Дядю, считал его чуть ли не отцом. Бегал за ним, радовался, играл, но это было до того момента, как я однажды не увидел его за молитвой, так похожей на ту, что делал почти ежедневно мой отец, а после и мать.

Обычно последователи Вита, молятся перед заходом солнца, как бы желая спокойной ночи своему богу, если упростить, но Дядя это делал поздно ночью, когда я должен был уже спать.

Сказать, что я был поражён ничего не сказать. Разум ребёнка, у которого даже не начался подростковый период, принял сильный удар, подобно удару ножу в спину. Сейчас я понимаю, что именно это чувство, будто бы меня предали и послужило дальнейшим проблемам.

Сначала появился Нарол, а потом чтобы сбежать от страха, что Дядя станет таким же, как и мои родители, я просто начал подменять воспоминания. Я убегал от себя, боясь, что меня предаст человек, к которому я так привязался. Человек, ставший для меня примером для подражания.

— Прости.

Вот, что он только сказал, прежде чем приподняв ступню, развернуть и наступить на пальцы правой руки.

Религия «Вита», свод правил, которому следуют последователи этой религии или же толстенная книжка в пару тысяч листов — это Филра.

Родом эта вера, прославляющая «бога жизни» из Родалии. Та ещё странна, честно скажу. Фанатики, да и только, но физически сильные до ужаса. У них обычный подросток запросто может поднять взрослого человека одной рукой. Н за силу им пришлось платить своей тупостью. Многие из народа не знаю толком, как написать собственное имя.

До бума технологий, эта раса можно сказать главенствовала во всём мире, используя силу, но после создания огнестрельного оружия они сдали позиции. И с каждым годом их власть всё уменьшалась. Сейчас это не более чем отсталое государство на отшибе планете.

Но вот их религия всё ещё осталась. Она, как и была всемирной так и осталось. Умные люди лишь отредактировали её, чтобы не было хотя бы моментов с совращением детей, да бы отчиститься от скверны.

— Спасибо.

Дядя наступил на мою правую руку, это значит, что меня простили, если бы он выбрал левую то, трактуется это, как то, что он ещё не простил, но в процессе. Ну а если и вовсе ничего не сделал то, можно это переводиться, как то, что я не достоин даже того, чтобы на меня время тратили.

— Надеюсь, мы сможем поговорить нормально. Спустя столько та времени.

Поднявшись, я улыбнулся. Дядя, улыбнулся в ответ.

— Да, сынок.

Он потрепал меня по голове. От этого чувство стало так тепло в сердце. Мне сразу вспомнился первый раз в детстве. Когда я лежал на обследовании в больницы после аварии. Меня пугали белые шторы, врачи в халатах, шприцы и процедуры, потому что я ходил сюда с самого детства. Они всегда причиняли мне боль, поэтому я непроизвольно трясся, думая, как бы сбежать.

Тогда он и погладил меня впервые.

«И теперь»

Я повернулся.

«Ритц и Хильда»

Ритц стоит, буквально сжигая меня взглядом, всё его тело словно сталь, настолько оно напряженно.

А Хильда же дрожит, вбившись в угол, словно желая пройти через него. Она смотрит на меня глазами полными страха. Её взгляд то, и дело перепрыгивает то на меня то, на дверь.

«Бедняжка»

Я, пройдя Ритца, который напрягся ещё сильнее, кинул.

— Мы квиты. Надеюсь сработаемся.

«Да, я его избил. Признаюсь, что переборщил, но начал та первый он. Я спас его людей, а он вот чем ответил мне. Да и не будем исключать ещё и то, что вылечили его скорей всего тем камнем, что принёс я»

Он не ответил, лишь продолжил стоять с опущенной головой, а я же тем временем беспощадно сокращал расстояние между мной и Хильдой.

— Не подходи!

Дрожь усилилась. Холодный пот скатывается с её лба, заставляя неухоженные волосы прилипать к лицу.

«Что же с тобой стало? Я уже сомневаюсь, кто из нас побывал в аду. Ты или же я?»

Между нами, чуть меньше метра, Хильда продолжает дрожать, прыгая взглядом.

— Не бойся.

Медленно, словно пытаясь приручить дикую кошку, вытянул руку.

«Ты страдала, да? Что же стало с той сильной женщиной, которая столько раз спасала меня?… Хотя нет, не так»

Стоило немного приблизить руку к ней, как она словно крыса, загнанная в угол, напала на меня.

Она хотела повалить меня собственным весом, но я был готов к этому. Увернулся в право, сжав кулак, нанёс удар в нос. Хлынула кровь, костяшки пальцев затрещали. Ещё удар, но уже в челюсть. Кулак пронзила острая боль.

Но даже после этого удара Хильда не собирается успокаиваться. Она, шатаясь, занесла кулак назад.

«Да, всё это время я ошибался. Ты не сильная женщина. Далеко не сильная»

Всё ещё чувствуя ноющую боль в руке, со всей силы ударил по подбородку. У Хильды подкосились ноги. Она упала на пол, с колющим грохотом в моих ушах.

Кисть болезненно напряглась, отдаваясь пульсами боли, стоит только двинуть хотя бы пальцем.

«Ты всегда была слабой девочкой. Я должен был понять это. Ты не взрослая сильная женщина. Нет, ты просто слабая маленькая девочка. Прости, что не замечал»