Zak Dummy - Когда богу стало скучно 4 том [СИ]

С тяжёлым грузом на сердце и не неприятным послевкусием во рут, я покинул до последнего просившую о помощи Хильда, оставив возле неё с двадцаток обычных шаров в пластиковом стакане и тёплый термос.

Сначала я думал взять стеклянный, но потом передумал, по понятным причинам.

«Прости, Хильда. Пожалуйста прости. Это всё ради твоего же блага»

--------------------------------

Пять рядов примерно по шесть человек в каждом. Все они замолкли стоило выйти к ним. Их любопытные взгляды изучают меня с ног до головы.

«Вот ведь гемморой. Для такого интроверта, как я, говорить речь, когда на меня так смотрят… Хуже не придумаешь»

Поджав губы, я начал говорить то, что первое пришло на ум.

— Здарова, смельчаки или же вернее будет сказать смертники? Кому как удобнее. Ну не суть. Меня зовут Лоран, прозвище Хамлей.

Все сразу же зашептались.

— Этот тот самый Хамлей?

— Я слышала, что у него нет руки.

— А я что он немой.

— Нет, глухой же.

Перешёптывания всё усиливаются, перерастая в бедлам.

«Да уж, это точно не моё»

— Эй, ушлепки! Я вроде не давал команды голос!

Я стал слегка раздражаться, та зажатость постепенно начала уходить. Никто ничего не ответил, поэтому я продолжил.

— Так-то лучше. Слушайте внимательно, недоноски. Вас здесь примерно тридцать. Не буду ходить во круг да около, не люблю прелюдии, они только затягивают процесс и перейду к делу. Скорей всего больше половины из вас подохнет при первом же выходе из лагеря.

Я заметил, как взгляды большинства удивлённо расширились.

— Вы сейчас не люди, вы всего лишь пушечное мяса. Лишь десять процентов из вас станет хоть как-то полезным для лагеря. И то это в лучшем случае, а худшем же вы все подохнете.

Сцепив руки за спиной, я начал ходить с одной стороны ряда к другой лишь иногда поглядывая на испуганных смертников.

— Чертовски не люблю этого делать, но повторюсь. Вы сейчас не люди, а лишь пушечное мясо. Пушечное мясо, не имеет своего мнения, желаний или же половой принадлежности. С этих пор я для вас мать, отец, начальник, дьявол и даже бог. Вы можете ненавидеть меня или же любить. Мне начхать на ваши чувства так, что, если у кого будет что высказать мне, предупреждаю, лучше сразу засуньте всё, что хотите сказать себе в задницу. И то продуктивнее будет потому, что мне плевать.

Шаги стали грубее, а мысли упорядочились. Я понял, что хочу сказать.

— Вы для меня все на одно лицо, вы не достойны, чтобы я хотя бы имена ваше запоминал. Так что можете не представляться. Ко всем я буду обращаться, эй ты. Если кому-то что-то не нравиться…

Мой поток слов, вдруг прервал наглый голос.

— То что?

Я посмотрел на источник голоса. Та оказалась… Девушка? Да, девушка уверенно держащаяся несмотря на то, что все взгляды приковались к ней. На её молодом лице играет дерзкая улыбка, ноги расставлены широко, будто бы говоря мне, что она готова выстоять против чего угодно, а руки она держит на талии, словно какой-то уверенный в себе политик.

— Хмм.

Дерзкий взгляд, токсичная улыбка, по которой хочется проехаться пару раз ногой, да и вызывающая стойка с выпяченной вперёд несуществующей грудью.

«Нашла время»

— Вопросы?

— Да, но не к тебе.

Ухмыльнувшись и слегка прищурив взгляд, она посмотрел на меня, как бы сверху вниз, словно на насекомое.

Развернувшись, она, набрав воздух в лёгкие, гордо вздёрнула голову.

— Люди, нет товарищи!

Её рука оказалась на груди, а басистый голос зазвенел в ушах

— Все мы жертвы, нас никто не спрашивал, никто не предупреждал. У нас просто отняли дом, родственников, у кого-то даже детей и родителей. Все мы страдали, но чудом смогли выжить, добравшись сюда. Да, мы жертвы, но так-же мы и личности, даже больше мы сильные личности, раз смогли выжить, а не пушечное мясо, как выразился этот человек.

Не обернувшись, она показала на меня рукой.

— Я повторю, чтобы вы поняли. Мы личности, мы имеем право на самое лучшее, но не получаем даже самое необходимое. У многих из вас, кто горбатиться, вспахивая землю, ремонтируя дома, следя за животными, нет даже воды в номере. Я не говорю о еде, когда же этот мужчины, что с таким презрением смотрит на нас, не считая нас не то, что за равных даже за людей, живёт в самом роскошном номере, роскошнее только у главы, чьим сыном он и является.

Качнув корпусом, она продолжила, но уже больше.

— Я думала, что время, когда собственность народа переходит от одного коррупционера к его сыновьям уже давно прошло, но нет. Эти… люди, решили злостно воспользоваться сложившейся ситуацией. Они высокомерно решили заставить страдать людей, которые и так страдают. Они работаю за пятерых, они не доедают. Из-за них теперь в этом лагере дети умирают на руках матерей, а женщины вынуждены торговать телом за булку хлеба. Вот таким сделал лагерь человек, которого все тут называют главой и во всём этом ему помог никто иной как он.

Она уже всё же соизволила обернуться ко мне, хоть и в пол корпуса, а её палец так и тычет в меня, словно готовясь в любой момент выстрелить.

«Что эта дура несёт вообще? А про страдающих мужчин ничего не скажешь? Их как бы тут подавляющее большинство»

Всё тело аж передёрнуло от этой ереси. Пальцы начали холодеть, тело неметь, а глаз нервно дёргаться.

«И эта её благодарность? Я, конечно, не ждал этого, всё же мне платят за то, что я делаю. Хотя при желании я могу легко уйти отсюда и жить где-то в отдалении, прихватив с собой парочку женщин, что будут снимать с себя трусики по одному моему желанию. Да, я мог это сделать.

Это бы значительно облегчило мне жизнь. Я бы меньше работал и больше мог себе позволить. Я бы прошлый так бы и поступил в это время. Я бы наплевал на всё и жил бы только ради себя, но теперь всё иначе.

Я хочу искупить свои ошибки, хочу помогать другим и особенно Дяде. Я не жду благодарностей за это, мне плевать на них, но всё же?»

На мгновение я почувствовал, как отключаюсь. Всего мгновение, но они ощутимы. Голова то и дело отклоняется в бок, а в глазах темнеет чаще, будто бы я заморгал в два раза быстрее.

Холод уже подошёл к ступням, а во рту пересохло. Горло зачесалось, я вновь почувствовал жар на затылке, так же, как и тогда.

«Как она может подобное говорить? Как так можно? Благодаря Дяди вы все ещё не подохли? Он усмирил вас, и пашет целыми днями, практически без сна, чтобы только вам было лучше, а такие как я, Ритц, Гноми, Чанко, Роза и даже Хильда с Робертой… Ральф умер, обеспечивая вас трусов. А вы сейчас смотрите на меня с такой злобой, стоило только сказать вам, что мы виноваты в ваших страданиях. Да большая часть живы только благодаря мне. Меня всего месяц не было и тут все начали умирать с голоду»

Суховатый привкус гнили почувствовался во рту. Мне захотелось блевать только лишь одного вида этих отбросов.