Аристарх Нилин - Дорога к звездам (СИ)

— Считаю, что это большая глупость.

— А вот они так не считают. По данным, которые нам предоставил профессор, численность боевых кораблей у нас немногим меньше, чем у мимикрозов. Если склонить на свою стороны хотя бы часть неприсоединившихся миров галактики, то это даст в военном отношении преимущества, а эффект неожиданности будет нам на руку. В принципе, в их доводах есть доля здравого смысла. К тому же, сведения, полученные от профессора относительно гравитационного оружия и способах противостоять ему, делают военную операцию вполне возможной. В конце концов, пора кончать с империей Лифинга раз и навсегда, — решительно произнес Манкоа.

— Простите, но я не совсем вас понимаю. На Совете вы выступали протии проведения военной операции.

— Сейчас да, я против. Сначала надо заручиться поддержкой глав государств неприсоединившихся миров, а уже затем проводить широкомасштабную операцию.

— Тогда я не понимаю, зачем надо было посылать корабли и фактически арестовывать корабль мимикрозов? Там и так находится большая группа наших людей, а Михаил полностью сотрудничает с нами по всем вопросам.

— Согласен, — произнес Манкоа и после непродолжительной паузы, произнес, — но он утаил информацию о кодах доступа. Мы догадывались, что такая возможность управления кораблем и всеми зомби существует, но полагали, что ими владеет только профессор Мукси. Однако наши специалисты дали заключение, что вероятно и Михаил владеет кодами, а раз так, то есть шанс их получить и тогда наше преимущество неизмеримо возрастет. Ты согласен со мной?

— Да, но...

— Разве я не прав?

— Вы правы, но профессор и его люди добыли для нас и так много нужной и полезной информации. К тому же, удалось запустить практически все заводы оборонного комплекса, за исключением тех, что на Сайгате. Благодаря этому, началось строительство новых боевых кораблей, существенно возрос выпуск ракетного вооружения. Получены данные о новых технологиях производства самовосстанавливающего материала для корпусов кораблей. В ответ, мы хотим их по сути арестовать.

— Об аресте речь не идет, — Манкоа откинулся на спинку кресла.

— Не идет? Тогда зачем надо было посылать три боевых корабля? Демонстрировать силу или на всякий случай, если придется отражать нападение?

— Это желание военных. Они всегда считают, что чем больше, тем лучше. Очередная глупость, но перечить им сейчас вряд ли стоило. Вопрос не настолько важный, чтобы из-за него обострять и без того сложные взаимоотношения.

— Но ведь можно было использовать наших людей на корабле. Наконец, просто предварительно поговорить с Михаилом. Вы же его знаете, разговаривали с ним. Он не просто симпатизирует нам, он сумел убедить профессора и его помощницу прилететь к нам. Это о многом говорит.

— Да я согласен с тобой, но ты пойми, мирный договор был подписан обманным путем. Профессор всех нас, в том числе и меня, убедил, что Лифинг жив и неожиданно решил прекратить войну. А что в итоге? Мы пошли на беспрецедентные уступки, десятки заводов бездействовали, а это сотни тысяч рабочих и инженеров, которые лишились работы. А если добавить к этому смежников, которые работали по их заказам. Да что мне тебе говорить, ты сам это все прекрасно знаешь. А теперь появился некий Коэн, который вероятно ничем не лучше Лифинга. Так что мирному договору конец, а на войне, сам знаешь, все способы хороши ради достижения победы. Пятьдесят лет войны. Целое поколение живет, не зная, что такое мирное небо.

— Мы прожили полтора года в мире.

— Мы не жили, а выживали. Короче, что ты хотел мне сообщить, у меня дела.

— Нет, ничего, впрочем, — Лабарган еще раз обдумал говорить или нет Манкоа относительно послания, полученного от Михаила, и после секундной паузы, произнес, — напрасно Барденгоа, послал три корабля. Михаил, несмотря на молодость и отсутствие опыта в части военного дела, хорошо ориентируется в происходящем, и это уже не раз выручало его.

— Но не в этот раз.

— Как знать. Но если он улетит, мы о многом пожалеем, но будет уже поздно.

— Хорошо, я услышал тебя. Поговорим об этом позже, когда вероятно тебе, придется его допрашивать. Не хотел бы, чтобы это делали люди Барденгоа.

— Не возражаете, если я слетаю на Q1108? Там начали производство новых ракет, которые я спроектировал. Хотел бы проконтроливать процесс сборки, как никак первая партия.

— Да, конечно, слетай, но долго не задерживайся. Ты мне здесь будешь нужен. А вообще, я не понимаю, когда ты все успеваешь?

— Без работы жизнь скучна, а чтобы победить в войне против мимикрозов, мы должны опережать их в развитии военной стратегии, идти на шаг впереди. Мы слишком долго отставали, пора наверстывать упущенное и тогда победа будет за нами.

— Золотые слова. Возьми корабль С08, в нем нет особой надобности у военных, да и вопросов будет меньше, куда и зачем летишь. Время сейчас неспокойное. Удачи и до скорого.

— Постараюсь не задерживаться, — ответил Лабарган и поспешил на корабль. До момента, когда выяснится, что Михаил улетел, оставалось не так много времени.

Менее чем через час после того, как Лабарган покинул базу Зулу, пришло сообщение, что корабль, на котором находился Михаил и еще несколько мимикрозов, а так же большая группа специалистов и бойцов из группы охраны покинул зону в неизвестном направлении еще до прибытия туда трех боевых кораблей. Через десять минут Барденгоа собрал срочное совещание Совета лиги, на котором высказал недоверие Деи Манкоа, как председателю лиги и обвинил в предательстве. После чего предложил до выяснения всех причин арестовать Манкоа. Вопрос был поставлен на голосование. Девять из пятнадцати проголосовали за, двое воздержались, остальные были против столь поспешного решения. Прямо в зале заседаний Совета Деи Манкоа был взят под стражу, а Лаян Лабарган, объявлен в розыск, как возможно причастный к бегству мимикрозов на своем корабле. Барденгоа единогласно был избран председателем Совета лиги сопротивления.

Лабарган, зная, что Михаил покинет орбиту планеты и вероятный исход того, что власть в Совете захватит Барденгоа, решил не рисковать и ввел координаты точки выхода непосредственно в гиперпространстве, указав при этом вовсе не звездную систему Q1108, а совсем иную, где можно было не опасаться, что его быстро найдут и арестуют. Так в одночасье он из героев сопротивления и одного из ведущих конструкторов вооружения, превратился в беглеца, подозреваемого в предательстве.

Барденгоа не стал церемониться и в короткий срок убрал со всех постов людей, которые по его мнению были преданы Деи Манкоа и могли в любой момент встать на его защиту и поднять мятеж. Люди из личной охраны, и те, кто давно и преданно работал под руководством Манкоа, были сначала отстранены от своих обязанностей, а позже сосланы на дальние планеты, а кое-кто и вовсе погиб при допросах. В официальных документах было сказано, что погибшие дали признательные показания, что тайно помогали Лифингу, а позже профессору Мукси и передавали секретную информацию военного характера. Показания всех были направлены на полную дискредитацию Манкоа, что могло быть главным аргументом для того, чтобы приговорить его к смертной казни и тем самым устранить угрозу для его возвращения в большую политику. Барденгоа прекрасно понимал, что авторитет Манкоа слишком высок, чтобы его можно было так просто приговорить к смертной казни. Нужны были весомые доказательства, и побег Михаила удачно совпал с борьбой за власть, так как именно Манкоа вел все переговоры и санкционировал оставить Михаила и всех, кто с ним прилетел на боевом корабле, хотя в этом, по мнению Барденгоа, особой нужды не было. Вот почему из всех задержанных буквально выбивали нужные признания, после чего ликвидировали, представляя все так, будто те, раскаявшись в содеянном, кончали жизнь самоубийством.