Александр Пономарёв - Хранители. Чернобыль Лэнд [litres]

– Так я и думал, – сказал Лекарь, когда Крапленый поведал об установке профессора Шарова. – Слышь, старый, – он посмотрел на Скитальца. Тот трясущейся рукой наощупь собирал со скатерти хлебные крошки и кусочки выпавшей из его рта еды, складывая те в тарелку. – Если у Балабола все получится, ты опять будешь видеть, как раньше, ну и помолодеешь чутка.

– Хорошо бы. Ых-хы-хы-хы-ы-ы, – провыл Скиталец.

– Заткнись, пока ложкой по лбу не получил! Хуже маленького, ей-богу, все воет и воет. Надоел уже.

– Тебе-то хорошо-о-о-о. Ты видишь, а я не-е-т. А-а-а-а!

– Ну вот что с ним прикажешь делать, а? – всплеснул руками Лекарь. – И выгнать не выгонишь, и терпение на исходе.

Крапленый пожал плечами. В этот момент на печке засвистел чайник. Лекарь с кряхтением встал из-за стола, пошаркал в совмещенную с кухней прихожую. Зазвенел чашками, доставая их из шкафчика. Вскоре он вернулся с подносом в руках. По комнате поплыл запах ароматного травяного взвара. Лекарь составил чашки на стол. Подвинул одну из них Скитальцу, кивком указал Крапленому на другую и сел на место.

– Я до сих пор не могу понять, как ты догадался, что это Шаров во всем замешан? – спросил Крапленый, отхлебнув горячего настоя из чашки. – Я думал, это из-за гибели Колдуна Зона исчезла.

– Я тоже так думал, – прошамкал Скиталец и так сильно подул на чашку, что из нее выплеснулось немного темной жидкости на скатерть.

– Скажу честно, эта мысль и меня не раз посещала. Я даже подумывал над тем, как бы распечатать портал и можно ли сделать это вообще. О том, что к угасанию Зоны непосредственное отношение имеют ученые, я узнал от профессора.

– Шаров сам тебе это сказал?!

Крапленый замер с удивленным лицом. Выпученные глаза напоминали шарики для пинг-понга, а раскрытый рот походил на дупло в стволе старого дерева. Скиталец же был сама невозмутимость. Казалось, его сейчас кроме парующей в руках чашки ничего не интересовало. Он попивал травяной чай маленькими глотками, щурясь, как довольный кот.

– Ну не так чтобы прямо в лоб заявил. Когда мы беседовали во время одной из наших встреч, к нему подошел лаборант и сказал что-то насчет быстро снижающейся мощности сферических излучателей. Профессор мигом раскланялся, сославшись на непредвиденные дела. Тогда я не придал этому значения. Ученые постоянно что-то исследуют, экспериментируют, ставят опыты, вот я и подумал, что это один из таких случаев.

Лекарь шумно отпил из чашки, причмокнул от удовольствия, сделал еще несколько глотков и продолжил:

– Возвращаясь от профессора, я заметил, что уцелевшие на болотах ловушки стали более активными. Как будто их подзарядили аномальной энергией. Но в том-то и дело, что выбросов нет не первый год и этой самой энергии попросту неоткуда взяться. А еще дома меня ждал приятный сюрприз. В тот вечер Скитальцу ненадолго вернулось зрение, хотя до этого он полгода жил в кромешной тьме. Сопоставляя факты, я пришел к выводу, что профессор приложил руку к угасанию Зоны. Но, как говорят в определенных кругах: слово к делу не пришьешь. Нужны неопровержимые доказательства.

– А-а! Так ты поэтому велел устроить так, чтобы Балабол пошел к профессору, – догадался Крапленый.

– В точку, – кивнул Лекарь и снова хлебнул из чашки. – Я как-то раз попробовал ненароком выведать у профессора, что он делает с этими излучателями, но тот заболтал меня, ловко уводя от темы. Смысла продолжать расспросы не было. Шаров все равно бы не ответил, а лишний интерес с моей стороны мог подтолкнуть его к мысли порвать со мной любые контакты. Нужен был лазутчик, человек, которому профессор мог довериться в критическом случае.

– Погоди. Раз ты завербовал Балабола, не мог он сам явиться к профессору? Обязательно надо было провоцировать Длинного на драку с ним? Мне так-то денег это стоило.

– На благое дело денег не жалко, а Балабола, к твоему сведению, я не вербовал. Говорят, лучшие агенты получаются из тех, кого используют вслепую. Наш «троянский конь» блистательно это подтвердил сегодня.

– Ничего не понимаю, – помотал головой Крапленый. – Если Балабол, условно говоря, действовал по собственной инициативе и ты тут ни при чем, то как тогда я отслеживал его перемещения, да к тому же слышал разговор с профессором?

Лекарь хотел ответить, но его перебил громкий храп. Пока двое Хранителей беседовали, Скиталец допил настой и незаметно для себя уснул.

– Началось, щас будет рулады выводить, – хмыкнул в усы Лекарь.

– Может, растолкать его? Пускай идет в кровать и храпит там сколько влезет.

– Ага. Разбудишь, а он возьмет и не уснет потом. Будет вытьем своим нервы мотать. Нет уж, пусть лучше здесь храпит.

– Тоже верно, – сказал Крапленый и поморщился: Скиталец так громко всхрапнул, что зазвенело в ушах. – Ты мне так и не ответил, – напомнил он Лекарю.

– Это вышло спонтанно. Я даже не думал, что так получится. Когда ты привел Балабола, я хотел оказать ему медицинскую помощь и на этом распрощаться, но потом подумал, что он может принести пользу. Я вживил микропередатчик со встроенным маячком в один из швов на лице парня. Оставалось дождаться удобного момента и довести дело до логического конца.

– Идея хорошая, ничего не скажешь. Но я вот что понять не могу. Откуда у тебя передатчик? И как ты узнал о нападении на исследовательский центр Шарова?

– Передатчик мне достался от одного из эсбэушников. Его, кажется, Александром звали. Фамилия Дегтярев. Я нашел его на болотах тяжело раненным в голову. Можно сказать, с того света вытащил. В награду за спасение он рассчитался тем, что у него было с собой: специальным пистолетом и тремя маленькими дротиками к нему. Внутри каждого дротика маленькая емкость с плавающим в физрастворе передатчиком. Когда игла втыкается в тело, физраствор под давлением впрыскивается под кожу, а вместе с ним в организм человека попадает устройство слежения и прослушки. Я не стал пользоваться пистолетом. Просто вонзил дротик в рубец шва и вживил в Балабола передатчик.

Лекарь откашлялся, разом допил почти остывший травяной чай и продолжил:

– А насчет нападения я так скажу. Конкретно о том, что налет произошел, мне доподлинно было неизвестно. Я догадался, что случилось нечто серьезное, когда не получил очередной весточки от своего человека на базе. Около семи лет назад на меня стал работать один из лаборантов профессора. Единственному сыну его любимой сестры не могли помочь на Большой земле. Парень медленно умирал от опухоли головного мозга, а врачи беспомощно разводили руками. Убитая горем мать попросила брата помочь. Тот обратился ко мне, не надеясь на чудо. Я сумел поставить мальчишку на ноги, попросив взамен ежедневно слать мне короткие сообщения о происходящих на базе событиях. Естественно, лаборант согласился. Подумаешь, черкнуть пару строк каждый день. Это ведь даже не шпионаж. Просто короткий отчет о проделанной учеными работе.