Александр Пономарёв - Хранители. Чернобыль Лэнд [litres]

Полковник помолчал, наблюдая за реакцией профессора. От нахальной самоуверенности Любимова не осталось и следа. Он побледнел, руки едва заметно тряслись, а правый глаз поразил нервный тик. Довольный произведенным эффектом, Самохин продолжил, чтобы окончательно добить ненавистного ученого:

– Но это еще не все. Самое интересное впереди: вздумаешь бежать – и ты развяжешь нам руки. Тебя все равно найдут, предъявят обвинение в саботаже и многомиллиардных растратах и до конца жизни упекут за решетку или пустят на опыты. Останешься – должен будешь доказать, что деньги не зря потрачены, иначе тебя ждет тот же финал. В ближайшее время ты окажешься в корпоративной тюрьме, и вот тогда я приложу массу усилий, чтобы превратить твою жизнь в настоящий кошмар.

– Я не дам тебе такой возможности, – сказал Любимов дрогнувшим голосом.

Полковник покачал головой:

– Ошибаешься. Ты уже дал, устроив диверсию.

Он снова скользнул светом фонарика по лицу профессора. На этот раз Любимов не стал прикрывать глаза рукой, пытаясь показать полковнику, что угрозы не достигли цели.

Самохин смерил Павла Николаевича внимательным взглядом, словно пытался заглянуть в потаенные уголки его души и понять, что там на самом деле происходит. Потом большим пальцем левой руки показал на себя, после нацелился указательным пальцем в грудь Любимова и завершил немую сцену жестом римских императоров, когда те хотели, чтобы гладиаторы добили противников. Смысл этой пантомимы Павел Николаевич понял правильно: с этой минуты полковник пристально следит за ним, и, когда придет время, пощады не будет.

Решив, что с Любимова на сегодня достаточно, полковник развернулся и зашагал к двери. Переступив через порог, сунул фонарь в руки лейтенанту, громко скомандовал: «За мной!» – и потопал прочь от уничтоженного огнем хранилища артефактов.

Любимов вышел в коридор, когда шаги военных затихли в отдалении. Первой мыслью было бежать куда глаза глядят, лишь бы оказаться подальше отсюда. Угрозы полковника не были пустым звуком. Он и в самом деле мог не просто испортить Любимову жизнь, но и даже забрать ее при удачном стечении обстоятельств. А все потому, что его младший брат Василий Самохин оказался не в меру любопытным и сообразительным парнем.

Задолго до работы на архипелаге Новая Земля Павел Николаевич имел неосторожность вляпаться в нехорошую историю. Нет, он никого не ограбил, не избил, ничего такого. Пашка Любимов был не из тех, кто способен на подобные гнусности. Махровый провинциал, студент-отличник физтеха МГУ, медалист, победитель всероссийских и международных олимпиад, он до беспамятства учился, скромно жил в общежитии на повышенную стипендию, которой в московских реалиях с трудом хватало на месяц, и мечтал о счастливой, безбедной жизни ученого с мировым именем.

В один из теплых весенних дней к пятикурснику Любимову подошел щегольски одетый, улыбчивый мужчина лет тридцати и предложил встретиться вечером в ресторане, чтобы обсудить вопросы возможного трудоустройства по специальности. Павел не раздумывая согласился. На днях он разослал резюме в несколько крупных научно-исследовательских институтов Москвы и логично предположил, что этот человек рекрутер одного из них.

Вечером выяснилось, что мужчина не имеет к науке никакого отношения. Он представился сотрудником американского посольства и предложил Павлу сотрудничество.

– Я не шпион, – ответил Любимов и собрался уходить.

Майкл, так назвал себя мужчина, положил руку на предплечье студента и тихо сказал:

– Уйдешь, и у тебя не останется шансов получить грин-карту или устроиться на работу в США.

В то время многие российские ученые и перспективные студенты уезжали за границу в поисках лучшей доли. Один из однокурсников Павла год назад улетел в Америку по программе обмена студентами и слал оттуда восторженные мейлы с фотографиями. В будущем Любимов планировал перебраться в Силиконовую долину, поэтому подавил в себе внезапный патриотический порыв и остался за столом.

– Молодец. Я не зря верил в твою прагматичность. – Майкл сунул руку за отворот замшевого пиджака, достал сложенный пополам конверт и положил рядом с Пашкой. Тот накрыл конверт ладонью, быстро стащил со стола и спрятал в карман брюк.

– Что я должен делать?

– Жить как жил, готовиться к экзаменам. Сейчас от тебя ничего не требуется, и может так сложиться, что не потребуется и потом. Но деньги за твои гипотетические услуги ты будешь получать регулярно.

Майкл встал из-за стола. Павел тоже хотел подняться, но тот жестом велел оставаться на месте.

– Отдохни как следует. За все заплачено, так что не волнуйся.

Американец не обманул. С Пашки не взяли ни копейки, хотя он повеселился на славу в компании подсевших к нему симпатичных девчонок.

Вернувшись из ресторана в общагу, Павел достал конверт из кармана. Внутри лежала тысяча долларов сотенными купюрами. Большие деньги по тем временам, особенно для студента.

После сданных на отлично госэкзаменов и получения красного диплома Павел устроился на работу в одно из московских научно-производственных объединений. Время шло. Он строил карьеру ученого, трижды сменил место работы, всякий раз переходя на более значимые должности. Обещанные Майклом деньги приходили регулярно, хотя с той встречи в ресторане прошло больше десяти лет. За эти годы его ни разу не побеспокоили просьбой о сотрудничестве. Павел, грешным делом, подумал: его услуги так и не потребуются, что, несомненно, радовало. Время от времени он корил себя за проявленное в тот вечер малодушие, и подобная невостребованность была для него как бальзам на душу.

Все изменилось, когда Любимов возглавил частный научно-исследовательский центр на архипелаге Новая Земля. Как только трансмиттер был построен, а в лабораториях компании «N.A.T.I.V.E.» появились мутанты и артефакты, подобные тем, что встречались в ЧЗО, с ним вышли на связь.

Павел Николаевич покрылся мурашками, услышав и узнав голос Майкла. Ученый так сильно сжал телефон, что побелели кончики ногтей, а на подушечках пальцев остались глубокие вмятины – следы от чехла.

– Пришло время платить добром за добро, – сказал американец. – Инструкции получишь позднее. Следуй им неукоснительно, и все пойдет как по маслу. Вознаграждение вырастет в разы. Больше риска – больше денег. У нас все по-честному, без обмана.

Любимов так струхнул после этого звонка, что у него случилась медвежья болезнь. Безвылазно проведя ночь в туалете, Павел Николаевич утром не вышел на работу. Сослался на плохое самочувствие. Через сутки ему полегчало. Не последнюю роль в исцелении сыграли полученные накануне инструкции. От него ничего особо не требовалось. Всего-то регулярно предоставлять сведения об исследованиях компании.