Влад Воронов - Слуга трех господ [litres]

– Никак не придумаю, кем быть – папой или дедушкой?

Пока девочка обдумывала слишком сложную для нее фразу, из маленького домика в глубине двора показалась давешняя монументальная дама. Лоб ее украшал огромный синяк, но глаза метали молнии. Увидела свою подопечную, и выражение лица моментально сменилось с боевого на нежное. Подбежала, подхватила девочку на руки и загомонила по-итальянски. Та довольно бойко ей отвечала, показывая то на меня, то на лежащего навзничь бандита. Потом выскользнула из няниных рук на землю, вернулась ко мне.

– Няня сказала, что будет молиться за тебя и твоих детей.

Пришлось встать и поблагодарить добрую женщину. Уж «спасибо»-то по-итальянски я сказать могу.

Подошел Авдеев.

– Мамаша девочки там изображает несчастную жертву бандитов, но на самом деле почти не пострадала. Небольшой синяк на виске. Старушке прилетело куда как сильнее, но она не аристократка, ей на постели валяться некогда.

– Наши как – без потерь?

– Нормально. А ты фокусник. Амаяк Кио [54]. Молодец, конечно, но обойтись без этого цирка никак нельзя было?

– Урода вы бы завалили, без вопросов. А девчонка? Он мог успеть выстрелить. Ты же видел, как он сам себя накручивал. Палец на спуске дернется – и привет.

– А куда ты пистолет прятал? Я только перед самой стрельбой его заметил.

– За отворот закатанного рукава на левой руке. Это же «ПСМ» – маленький и легкий. А потом просто сунул под мышку.

– Ну да, негодяй под конец твоего представления только на деньги и смотрел. Мимо слона проведи – не заметит.

– Слона бы он заметил наверняка, но в главном ты прав. Основа ремесла фокусника – одной рукой отвлекаешь, другой работаешь. Вот и отвлек. И сработал.

– А где так научился деньгами… манипулировать?

– Картами. Учился на картах. Было дело, в средней школе заболел, а врачи почему-то запретили читать. Валялся, скучал, слушал музыку. Потом под руку подвернулась колода карт. Мне всегда хотелось показывать карточные фокусы, теорию-то я знал, а вот практики не хватало. Две недели усердных занятий с утра до вечера, и понемногу начало получаться. Ну и потом тоже тренировался.

– Опасно с тобой за карты садиться, наверное…

– Я не играю. Никогда. Разве что в преферанс на компьютере.

– Почему?

– Неинтересно. Знакомой колодой я всегда сдам тот расклад, который мне нужен. Это как… даже не знаю, с чем сравнить… Как если бы тебя вызвал на дуэль Дантес, стреляться на пятидесяти шагах. Он с «Лепажем» [55], а ты в защите и со «стечкиным» [56] Автоматический пистолет Стечкина – пистолет с возможностью ведения автоматического огня и подсоединения штатной жесткой кобуры в качестве приклада, что превращало его в неплохой пистолет-пулемет с эффективной дальностью стрельбы в сотню метров. Да еще и в умелых руках… Дантеса впору жалеть. .

Егеря еще ржали, когда в наушниках раздалось:

– «Первому» – «Красный-один». Потеха кончилась. Повторяю, потеха кончилась. Гости слили матч. Полностью. Хозяева суетятся и собираются куда-то ехать. Жду приказа.

– «Красному-один» – «Первый». Наблюдайте, докладывайте немедленно.

Авдеев разочарованно вздохнул:

– Вот и нету больше ирландцев. Быстро что-то, я надеялся, что стрельба продлится подольше.

– Видимо, в этом и заключается разница между спецназом и гопниками.

– Интересно, куда собрались мартинсовские бойцы?

– Первое, что напрашивается, – в город, крошить остальных ирландцев.

– Сомнительно. Такие дела с наскока не делаются. Сперва разведка, подготовка…

Снова шум в наушниках:

– «Первому» – «Сотка-первый». Из основного расположения Мартинса выехали три пикапа и грузовик. От пятнадцати до двадцати человек. Пулеметы и еще что-то под брезентом.

– «Первый» принял.

– Поехали на подмогу?

– Зачем? Вроде все уже закончилось…

– «Башне» – «Первый». Посторонняя активность в эфире?

– «Первому» – «Башня». Была передача на коротких волнах. Меньше секунды, цифровой пакет. Сразу после начала атаки.

– «Первый» принял. Ну вот и все, это они по наши души едут. Здешние караульщики успели подать сигнал тревоги на резервной частоте, которую наши рэбовцы не давили. Похоже, пора тикать, и тикать быстро.

Он достал из кармана разгрузки сложенную карту. Не успел развернуть – опять рация:

– «Первому» – «Башня». Перейдите на второй канал.

Авдеев повернул верньер. Послушал. Медленно убрал карту. Разным доводилось видеть капитана, но таким удивленным – никогда.

– Первый раз на моей памяти польза от орденских. После нашего доклада об успехе операции они вышли на кого-то в руководстве банды и предложили выбор: или воевать одновременно против Капра, ирландцев и русских, или сдать Ордену самого Мартинса и его зама по темным делам.

– Сработало?

– Судя по тому, что мне сейчас сказали, – да. Не будут нас убивать… сегодня по крайней мере. Поживем еще.

Сам Папа Капра за своими женщинами не приехал, прислал кого-то из мелких сошек. Миссис Капра продолжала изображать самого тяжелобольного в мире Карлсона, зато с няней и малышкой Эмилией мы попрощались по-доброму. Дверь огромного джипа закрылась, караван медленно тронулся обратно в Нью-Рино. Мы с Авдеевым смотрели вслед кавалькаде блестящих автомобилей с надменными мордоворотами внутри. Где была вся эта толпа раньше?

– Хорошая девчушка.

– Естественная. В отличие от окружающих ее деревянных кукол.

Капитан хмыкнул.

– А ты чего с ними не поехал? Через час был бы в аэропорту.

– Или в допросном подвале. Что-то не видно особой радости у мафиози от наших геройских подвигов. И обещанной Кальяри безграничной благодарности тоже.

– Никто не обещал, что благодарность прольется золотым дождем именно на нас. Но не волнуйся, дону обязательно напомнят про должок. В нужный момент.

– Боюсь, что оказанная услуга уже ничего не стоит.

– Кстати, про стоимость! Откуда у тебя оказалось столько денег? Почти сто штук!

– Во-первых, работа компьютерщика хорошо оплачивается. Сам же мне деньги выдавал.

– Но не столько же!

– ПРА – не единственный работодатель на Новой Земле. А если серьезно, то в той толстенной пачке не было и трети названной суммы. Крупных банкнот – всего ничего, а основная масса – полтинники и двадцатки. Десяток тоже хватало. Самая богатая мафиозная семья Нью-Рино расплатилась со мной мелкими и грязными купюрами. Уроды. Поэтому положил сверху тысячные, под ними – пятисотки, а дальше уже всякая мелочь пошла, вплоть до пятерок. Размер одинаковый, цвет тоже, единственная разница – в циферках. А они мелкие и их не видно, если банкноты непрерывно в руках тасовать.

– Ну а дальше-то? Взялся бы этот гад деньги считать и сразу заметил бы… Или ты с самого начала собирался его убивать?