Владимир Кощеев - Первый курс

— Сопляк хватается за соломинку, — выждав, пока шаги за дверью стихнут, сообщил Ченгер, возникая на диване, где только что сидел его величество.

Я пожал плечами.

— Я же не буду искать в одиночку, — заметил я, беря двумя пальцами крохотное печенье из вазочки. — Уверен, король сейчас организует штук двадцать поисковых групп, которые будут рыть носом землю, вынюхивая сведения о хозяине культа. И это не считая официальных служб.

Демон довольно оскалился.

— Кровь прольется рекой, — воркующим тоном произнес он, откидываясь на спинку. — Будет много трупов, много боли, а сколько страданий…

С его языка упала капля слюны, и Ченгер втянул его в оскаленную пасть.

— Как думаешь, они быстро найдут бумаги по имперский обычаям?

Я захрустел печеньем, спокойно попивая уже остывший напиток.

— Ну, полагаю, к завтрашнему дню мы будем на свободе. А там — кто знает, насколько сейчас популярны архивы. Признаться, после истории с уничтожением одержимых я не удивлюсь, если все старые документы времен империи сожгли просто из ненависти.

— Ничего, — отмахнулся Ченгер. — У Аркейна наверняка найдется подходящий документ. И, вполне возможно, он даже окажется у них с собой.

С этим спорить я не стал. Куда больше меня заботило, зачем король устроил все это представление со сделкой, неофициальным визитом и, разумеется, откровенным разговором.

Киррэл должен быть молод, горяч и в нужной мере безрассуден. Настолько, что ненависть к отцу переросла в неприязнь ко всей иерархии аристократии. И для этого король подкинул мозговую косточку, чтобы заиметь своего личного цепного пса, наделенного редким даром.

— Демон, оставь нас, — прозвучал мелодичный голос богини, и Ченгер моментально испарился, исчезнув вообще.

А на его место опустилась Мархана. Закинув одну ножку в кружевном чулочке на другую, она с улыбкой взглянула на меня.

— Ну что, поговорим, Кирилл?

— А я думал, мы все выяснили, — хмыкнул я в ответ и тут же заметил: — Не знал, что ты можешь приказывать демонам.

— Я темная богиня, кому, по-твоему, я должна приказывать? — запрокинув голову, рассмеялась она.

Я развел руками, признавая ее правоту. Нет, я понимал, что слой Ченгера тоже входит в вотчину Марханы, но она ведь вроде как не может вмешиваться? Тяжело, когда не знаешь правил игры, но, в принципе, тут богиня права — и природа моей силы, не имеющая ничего общего с даром Шварцмарктов, и то чудесное спасение в Катценауге — все это ее возможности.

— Итак, чего ты хочешь? — потерев ладони друг о друга, спросил я, настраиваясь на рабочий лад.

Она помолчала немного, болтая ножкой в воздухе.

— Всем нам будет выгодно, если ты займешься поисками врага Равена, — кивнула она. — Орден тебе заплатит за культ, король за заговорщиков.

— А ты? — уловив, к чему она клонит, спросил я, когда богиня замолчала.

— А я тебе уже заплатила, не так ли? — недовольно вскинула бровь та. — Или тебе не нравится новая жизнь?

— Однако в нашем договоре прописана иная задача, — покачал головой в ответ я. — Не воевать с культами, не служить королям, а обелить твое имя. Тебе ведь поклонялись в Катценауге. И я так понимаю, за грехи страны наказать решили именно тебя.

Она чуть наморщила носик и дернула ушками.

— Все дороги ведут к культу, Кирилл. Выполни работу для короля, и я дам тебе кое-что в награду.

— Что? — тут же уточнил я, не желая покупать кота в мешке.

Мне откровенно не нравилось, как она перекраивает условия сделки на ходу. Нет, понятно, что эмиссаров у проклятой темной сущности много быть не может. Но Хиба очень усердно старается, чтобы занять столь почетное место.

Кто вообще помнит о Мархане? За все те месяцы, что я провел в Эделлоне, людей, упоминавших о моей собеседнице, можно по пальцам одной руки пересчитать.

— Скажем так, у Катценауге есть свои секреты. В столицу моей страны еще долго будет нельзя попасть, но я подскажу тебе обходной путь. Тебе ведь понравилось быть бароном? — с хитрым прищуром спросила она. — Вот и сможешь с помощью того, что сохранилось в столице, немного улучшить свое баронство. Обещаю, когда ты туда доберешься, не пожалеешь.

Я пожал плечами.

— То есть, ничего конкретного ты не скажешь?

— Пока что — рано, — кивнула Мархана. — Но помни, я за тобой присматриваю. И хотя открыто вмешиваться не могу, наказать тебя за неповиновение у меня получится в любой момент.

— Я скажу тебе то же самое, что и Равену. Я не служу никаким богам.

— Это мы еще посмотрим, — улыбнулась она и в одно движение оказалась стоящей коленями на столике передо мной.

Взяв левой рукой меня за подбородок, Мархана заставила меня поднять голову и поцеловала в губы. Машинально слизнув привкус коньяка, я хмыкнул, вытирая рот.

— И всем-то я нужен, и все-то меня хотят, — пробормотал я, поднимаясь с дивана.

Раздался стук в дверь, и я вздохнул. День визитов затянулся, но, может быть, хоть этот гость придет с хорошими новостями?

— Войдите.

Порог переступил седой мужчина в черном костюме. В глаза бросилась трость, на которую он опирался. Забранные в короткий хвост волосы, подернутые знакомой дымкой глаза.

— Полагаю, ты готов проехать со мной до гостиницы, Киррэл «Чертополох», — произнес он негромко.

У него не было бляхи ордена, но дар в моей крови будто запел, и я отчетливо увидел черные крылья, раскрытые за спиной мужчины.

— А вы? — спросил я, намекая, что члену ордена неплохо было бы представиться.

— Марцин Вагнер, магистр ордена и декан темного факультета, — чуть насмешливо произнес тот. — Полагаю, нам найдется что обсудить, носитель легендарного демона Страданий.

Карета плавно покачивалась, скользя по мостовой. Колеса чуть поскрипывали, но этот звук скорее убаюкивал, чем раздражал. За закрытыми фиолетовыми занавесками проплывал Херцштадт, но у меня не было никакого желания рассматривать достопримечательности.

Магистр, который считался мертвым, сидел напротив меня, держа обе ладони на упертой в пол трости, и с легкой улыбкой все понимающего дедушки рассматривал меня. Мы ехали уже добрых полчаса, а никто так и не произнес ни слова.

Многое я мог бы сказать этому человеку, по какому-то забавному совпадению носящему ту же фамилию, что и знаменитый демонолог. Настоящий Киррэл наверняка бы устроил скандал — ведь именно из-за Марцина я в итоге и стал одержимым. Но мне не хотелось ни спорить, ни повышать голос.

Мнение одного мальчишки ничего не значило на фоне интересов такой корпорации, как Аркейн. Они могли себе позволить уничтожать таких Киррэлов пачками, закапывая их прах в землю, как крестьянин зерна на полях. И никто бы ничего им не сказал — здесь и сейчас в Эделлоне не существует силы достаточной, чтобы заставить орден с собой считаться.