Ян Бадевский - Клан Когтей

Девушка провела рукой по волосам.

И начала догадываться.

Руки экс-монашки сделались смуглыми, а массу буферов она почувствовала уже на первом шаге.

— Рю.

В голосе бодигарда — нескрываемая угроза.

— Это временно, — отмахнулся я. — Потом верну прежний облик.

— Если захочешь, — бросил на ходу Сыроежкин.

— Я бы не стал, — донеслось из коридора.

Девушка задохнулась от возмущения, но смолчала.

В апартаментах гулял конвекционный ветер. Площадь-оранжерея, на которой мы жили, искусственно отапливалась, и это нас спасло от превращения в живые сосульки. За стеклянными гранями, там, где всё еще бушевала песчаная буря, температура опустилась до минус двадцати пяти.

Разбившись по парам, мы спустились на двух разных лифтах.

В вестибюле хозяйничали полицейские в черной форме и таких же беретах. Я увидел короткоствольные автоматы на плечах, сложенные приклады, резиновые тонфы в поясных чехлах.

Копы выводили гражданских.

Нам с Ариной указали на стеклянную вертушку и велели держаться подальше от Туул-Сити в ближайшие часы.

Из Маймачена мы выбирались порознь.

Я — с Ариной.

Такеши — с Сыроежкиным.

Внешность изменили повторно. Камеры в ЖК взломали «цифрокором» и вырезали себя из архивных баз данных. На площади транслировали миражи. После этого, меняя такси и тук-туки, устремились к северным окраинам.

За пределами крытой центральной зоны бушевала буря.

Транспорт двигался в рыжем тумане — медленно и печально. Все — на бортовых навигаторах или автопилотах. За исключением водителей тук-туков. Как они не врезаются друг в друга и проходят сложные перекрестки — ума не приложу. Маймачен казался мне затонувшим архипелагом, выставившим на борьбу со стихией подсвеченные билборды, витрины, фонари и неоновые вывески. Разница между днем и ночью стерлась, нивелировалась. Город окутали нескончаемые сумерки. Сквозь толщу пылевых туч проступали неясные контуры домов, формирующие ущелья торговых и жилых кварталов. Высоко над головой горели квадратики окон и перемигивались проблесковые маячки небоскребов. Я видел проносящиеся тени дронов и беспилотных аэротакси.

Ощутимо похолодало.

Кажется, до минус двадцати семи.

Мы с Ариной кутались в теплые шарфы и шапки, старались подолгу не задерживаться в одном месте. Глаза пришлось защитить очками-консервами — темными, с цифровой обработкой изображений и режимом дополненной реальности. Чтобы пыль не забилась в носоглотку, вооружились респираторами. Подобная экипировка делает людей похожими на странных гуманоидов, но упрощает нашу задачу — скрыться с полицейских и церковных радаров.

Такеши боялся, что у монахов, штурмовавших Туул-Сити, есть подстраховщики. И опасался, надо сказать, справедливо. По астральному плану носились загадочные волновые образования, дважды я ощущал присутствие фамильяра-разведчика.

Знаете, меня всегда поражала одна вещь. Здешние маги хорошо управляются с иными измерениями — отправляют через них гончих, разведчиков, почтальонов. При этом никто не удосужился заглянуть за грань и переместить свой разум в один из альтернативных миров. Я, например, проделывал такие фокусы регулярно. И успел посетить десятки Земель, многие из которых показались мне… экзотическими. Однажды я угодил в мир без магии — там не правил государь, никто не слышал о тварях, а самыми могущественными державами были Китай и США. Россия представляла собой один из пятнадцати осколков некогда могучего образования под названием «СССР». В той реальности меня накрывает необъяснимой грустью, так что я заглядываю в постсоветские государства крайне редко.

— Эй, — Арина тронула меня за плечо.

Пришлось отвлечься от ностальгических размышлений.

Мы ехали в мономобиле, оплаченном с однодневной транспортной карты. Кусочек пластика, продающийся в любом уличном киоске. Прикладываешь к считывающему устройству — и погнал. Рассчитано, я так понимаю, на транзитных путешественников и туристов, вознамерившихся посетить Ургу.

Беспилотнику вообще не требовалось стекло, пассажиры могли настраивать степень прозрачности стекол, а также процент оцифровки окружающей действительности. Это делалось с сенсорного пульта на приборной доске. Арина подняла все бегунки на максимальное значение, так что Маймачен превратился в мультяшное 3D-подобие самого себя.

— Что случилось?

— Сам посмотри.

Девушка ткнула большим пальцем себе за спину.

Я обернулся и несколько секунд тупо смотрел на детально прорисованное шоссе, по которому мчалось такси.

Понятия не имею, где сейчас находятся Сыроежкин с Харадой. Мы разделились еще час назад. Разумеется, существовал план воссоединения на случай… хм… непредвиденных обстоятельств.

Нет, это не они.

Обтекаемый «такири» каплевидной формы с глубоко утопленными в корпус колесами. Мчится на большой скорости, меняя полосы и подрезая всех подряд.

Врубаю «телезрение».

Так и есть: преследователь защищен артефактами, внутрь не влезть. Думаю, еще несколько минут, и ублюдки перехватят управление мономобилем.

— Арина, — говорю я, — ты умеешь водить?

— Нас обучали экстремальному вождению. А что?

— Меняемся местами.

Азиатка с монголоидной внешностью полезла через меня. Ух, заводит! Не отвлекайся, Ярослав…

Сдвигаюсь вправо.

— Это же такси, — не выдержала моя спутница. — Тут и руля нет.

— У беспилотников предусмотрен аварийный режим. На случай поломки навигатора.

— Да ну?

— Сейчас увидишь.

Ломаю систему «цифрокором».

Вырубаю бортовой компьютер, отправляю с датчиков ложные сигналы. Включается дублирующая линия. Из приборной доски со щелчком выскакивают две изогнутые рукояти.

— Джойстики? — охреневает Арина.

— Если не справишься, так и скажи.

— Заткнись, Рю. Сейчас будем разбираться.

Мономобиль вильнул в сторону и едва не вылетел на встречку.

— Поаккуратней там, — попросил я. — Не дрова везешь.

— А ты чем занят? — в голосе девушки послышалось раздражение.

Ход машины выровнялся.

— Порадую наших друзей плюшками.

«Такири» быстро сокращала дистанцию. Не знаю, какие техники собираются применить церковники, но расстояние в тридцать-сорок метров их не устраивает.

Взламываю городскую транспортную систему и начинаю играть со светофорами. Несколько машин тормозят, остальных продолжает вести навигационная нейросеть Маймачена. Так, вот ты, водитель тук-тука, быстренько поверни налево.

Уже лучше.

Шестиколесный рефрижератор реагирует на неопознанную цель, резко тормозит и создает пробку у нас за кормой.

«Такири» выныривает из гущи событий, огибает необъятную бетономешалку и возвращается на полосу.