Сергей Извольский - Драго. Том 2 [СИ]

Баал же, неожиданно, вдруг улыбнулся еще шире и картинно похлопал в ладоши. И не говоря больше ни слова, архидемон развернулся и пошел прочь. Уже на втором шаге его фигура окуталась серыми лоскутьями, а на третьем он просто исчез в серой дымке, почти сразу истончившейся.

Он мне похлопал. Поаплодировал — подумал я.

За что?

Не за то ли, что я достал и вернул в этот мир из тайника кровавые мечи, которые могут открывать дорогу между мирами?

Снизу в этот момент что-то заскреблось. Вспомнив о котенке, я открыл футляр от виолончели, доставая искалеченное животное. Котенок плакал, беззвучно мяукая, задние лапы его висели плетью — позвоночник сломан.

Так, ладно. Мечи, Баал, предназначение — это все чуть позже. Мне бы сейчас разобраться с насущными проблемами. И в первую очередь выбраться отсюда, причем желательно к своим, а не к тем, кто против нас.

Убрав кровавый меч в футляр от виолончели, я занялся котенком. Пристроил его в снятый пиджак, уложив на сгибе руки. Аккуратно подхватил футляр с мечами и двинулся в сторону моря. Которое в этом мире черное всегда и везде, как и все окружающее. R

— На черном-черном море, на черном-черном острове, среди черного-черного леса, на черной-черной поляне сидело два черных-черных человека. И один черный-черный человек сказал другому черному-черному человеку: Да, Петька, зря мы резину жгли…

Рассказав котенку этот старый и несмешной анекдот, я вздохнул. Что делать с животным я не знал. И кроме успокаивающих поглаживаний и попыток приободрить голосом, из первой помощи никакого больше арсенала у меня не было. Животному же было очень плохо. И становилось все хуже: совсем недавно юный кот начал мурчать. Еще до того, как я начал его ласково гладить: кошки мурчат и от сильной боли тоже.

Вздохнув, я осмотрел горизонт. Все та же темно-серая пелена, в которой не видно ни огонька, ни луча обычного света. Кроме одного, на том месте я где сейчас. А расположился я на пляже, рядом с королевской мариной Момбасы. Здесь было пришвартовано много лодок, и первым делом, как сюда добрался, я прошелся по пристани в поисках. И почти сразу нашел катер береговой охраны, двигатель которого пусть не сразу, но завелся. Оживив двигатель, я зажег на катере люстру иллюминации и прожектор, направив его в небо вертикально вверх, определяя свое местонахождение.

В манипуляциях с катером мне, кстати, очень помог установленный протокол 13-1-1. Дополненная реальность здесь, в темном мире отражения, работала без сбоев — автономно, конечно же. Но на катер береговой охраны, на эту модель, у меня в массиве данных корпоративного пакета «Africa» присутствовала вся необходимая информация. И инструкции — одну из которых я активировал, после чего, чтобы его завести, просто действовал по указаниям всплывающих в дополненной реальности окон.

Кроме того, местные Занзибар, Момбасу и Мадагаскар, как и вся Африка, здесь, на темной стороне истинного мира, от оригинальных ничем не отличаются. Так что в автономной дополненной реальности у меня была сейчас и подробная карта, и представление о местонахождении.

На карту я сейчас и смотрел, разглядывая где я, где Занзибар, где Мадагаскар и сколько времени что туда что туда добираться на найденном мною катере — который из всех судов в королевской марине оказался самым быстроходным.

Я разглядывал карту и раздумывал, что сейчас делать. У меня сейчас, на выбор, было несколько вариантов действий. Но все… не очень, прямо скажем, похожие на идеальные.

Еще раз глубоко вздохнув, пытаясь унять нервную дрожь, я поднялся и снова осмотрелся по сторонам. Все также, ни отблеска света на горизонте. Опустившись на колени, я снова присел рядом с котенком, продолжив его аккуратно гладить и пытаясь хоть немного успокоить голосом.

Первый вариант у меня сейчас — это подождать. Не очень долго, полчаса-час. Как раз пока все действующие лица с другой стороны — в истинном мире, разберутся, что происходит. Нейтрализуют последних кондотьеров и начнут понемногу успокаиваться. И вот тогда мне можно выйти обратно в истинный мир. Или прямо здесь, в марине, или вернуться в предместья Момбасы. И, оказавшись там, как можно быстрее постараться попасть на «Эскаладу».

Этот вариант авантюрен и опасен. Тем, что предлагает мне совершить акт личного героизма. Ведь когда я появлюсь, вопрос кто успеет первым — полиция Момбасы, корпораты из Британской Компании, или я сам сумею добраться до «Эскалады», откуда меня уже не выцепят. В теории не вцепят, по старым правилам — потому что падающие на Момбасу конвертопланы британцев я запомнил. И если кондотьеры Сфорца наплевали на все правила ведения войны, то они могут и яхту швейцарского клана на абордаж попробовать взять.

Второй вариант — это тоже подождать. Только ждать уже не полчаса-час, а если потребуется, побольше. Ведь футляр от кровавых мечей я забрал здесь, в Момбасе. Совсем неподалеку. И я хорошо слышал звон, раздавшийся громко, как звон огромной лопнувшей струны. Думаю, что это своего рода сигналка на пространственном кармане. Причем неважно — или сам Николаев ее поставил, или это просто ткань мира затрещала, когда я мечи достал. Но я практически уверен, что полковник уже знает: я забрал мечи. И должен меня искать.

Очень на это надеюсь.

Потому что если Николаев меня ищет, то он может и предположить, что скрываюсь я сейчас в темном мире отражения. Просто потому, что совсем недавно, когда я был прежним Артуром Волковым, я часто здесь скрывался, когда пахло жареным.

Вычислить же мое местоположение на карте Николаеву труда не составит. Даже если раздавшийся звон, когда я забирал футляр от виолончели, мою геолокацию ему не рассказал. Николаев может просто Валеру спросить, где тот последний раз меня видел. А если видел Валера меня последний раз в Момбасе, а над городом Момбаса поднимаются черные столбы дыма, то где может быть Артур Волков? Угадайте с одного раза, как говорится.

«Эту мелодию я отгадаю с двух нот!» — подсказал внутренний голос фразу из знаменитого телешоу 90-х.

В общем, я уверен, что Николаев уже знает, где именно я нахожусь. И, если так, сюда — вполне вероятно, уже направляются бессмертные черные гусары, штампы-брауншвейгцы. Причем лететь им совсем недалеко — наверняка база штампов уже есть на Занзибаре или неподалеку. Или даже сюда, к берегам Танганьики, мог вернуться SMS «Heinrich von Preußen», он же Корабль Его Величества «Генрих Прусский».

В истинном мире, на его светлой стороне — универсальный десантно-штабной корабль Kaiserliche Marine, флагман III-й оперативной эскадры Германии, входящей в Европейские вооруженные силы, обеспечивающие интересы Европейского Союза в южной части Индийского океана. Здесь, в мире отражения, приватизированный для своих нужд принцессой Елизаветой.