Дмитрий Леонидович - Оборона деревенского борделя [publisher: SelfPub]

– Не знаю. Тут, вообще-то, целая неисследованная планета вокруг. Охотники за пушным зверем выходят из деревни по снегу, когда ягод уже не видно. Старателей интересуют ручьи, а не болота, да и нет на этом участке золота. Охотники за мясом далеко от деревни не отъезжают, чтобы бензин не жечь зря. Остальные в деревне сидят. Тем более, здесь ничейная зона между секторами. Да никто и не думает, что его может быть так много, других крупных болот в нашем секторе я не видел. В справочнике вообще сказано, что он на полянах и опушках растет.

– Милый, мы же организуем фирму по добыче ягод? – поинтересовалась Вика.

– Вот сначала бордель запустим, потом золотодобычу новым способом, а потом как раз ягодами пора будет заняться.

– У нас будет замкнутый цикл, – внесла в разговор свои пять копеек Лера. – Рабочие будут добывать ягоды, потом относить заработанные деньги в бордель. Практически безотходное производство денег.

– Как только этот бизнес удержать, вот в чем вопрос.

***

На обед мы расположились поздно, когда вышли к берегу Вилячего ручья. Вика с Лерой организовали приготовление обеда. Я проверил, как перенесли переход новички. Никто вроде не жаловался. Дальше сегодня решили не идти, чтобы не пришлось готовить ужин в темноте. Спешки у нас особой не было.

Вечером все уткнулись в коммы и планшеты, в последний раз пользовались качественной связью. Скоро ее качество упадет, а к следующей ночевке она и вовсе исчезнет, пока не приблизимся к украинской зоне связи. Дальность действия ретрансляторов специально была подобрана такой, чтобы гарантированно покрывать расстояние между деревнями внутри сектора, то есть двадцать километров. А вот между секторами проходили полосы без связи.

– Оле-е-ег, – с виноватым видом обратилась ко мне Лера. – Я тут отписалась своим знакомым девчонкам о том, что мы идем за рабынями…

– И в чем подвох?

– У меня есть пара знакомых, с которыми я комнату снимала, они еще не попали в рабство, хотя уже в долгах по уши. И у них есть такие же знакомые. В общем, восемь свободных девушек просятся с нами в русский сектор.

– Никак невозможно! – вклинилась Вика. – У нас больше нет свободных спален в доме, и муж наш столько жен не сможет регулярно удовлетворять. Еще неизвестно, как много они жрут, может, мы их и не прокормим.

– Да ну тебя! – сконфузилась Лера. – Я серьезно. Они готовы или идти к нам в бордель работать, или чтобы ты их замуж продал. Кстати, Маринка, которую вы одновременно со мной в русский сектор взяли, жена Беляша, тоже нам рекламу сделала. Она мне по секрету шепнула, что муж к ней хорошо относится, балует ее всячески, и подарки дорогие дарит. И не только мне она таким хвасталась. Так что свободных девушек может и больше оказаться. Только там не все одинокие, есть и такие, кто с парнем хочет идти.

– И куда я их буду девать? – озадачился я. – Тех, кто не одинокие? У нас же не гуманитарная миссия.

Лера только пожала плечами.

***

На этом участке берега ручья были невысокими. Мы двинулись вперед по северному берегу, по звериной тропе. Впереди Вика с Барсиком, в конце колонны я с Лерой.

Шли мы так, шли и вот – навстречу нам мамонт. Тот, предки которого были индийскими слонами. Волосатый и массивный слон, отрастивший загнутые почти в кольцо большие бивни. Одинокий самец. Самки со своими стадами пасутся южнее, на южной окраине украинского сектора, а этот вот сюда прибрел.

Мы стоим на тропе, и он стоит. А какие у него повадки? Если кто их хорошо и знает, то турки, но они у себя в справочнике не пишут на русском. И как его отпугивать? Свистком? Как-то несолидно, с учетом привычки слонов трубить в хобот. Вдруг я засвищу, а на слоновьем языке это что-то неприличное будет обозначать? А если фонариком на полной мощности посветить в глаза? Но сначала покричать и постучать железом, а уж потом можно и светом слепить.

– Приготовь фонарик, – попросил я Леру.

Вика тоже фонарик взяла, вижу.

А сам я вытащил нож, постучал лезвием по сдвоенным остриям рогатины. Они как камертон звенят. И покричал на слона «А ну пошел отсюда!». Остальные тоже достали, что у кого под рукой было металлическое, тоже начали звенеть, кричать. Мамонт посмотрел на этот цирк флегматично, развернулся и ушел в кусты. Правильно сделал, в общем-то, ему с нами связываться незачем, он же одиночка. Хорошо, что самки с детенышами так далеко в лесную зону не заходят.

Прошли еще немного, наш берег стал понижаться, скоро земля стала мокрой, деревья – маленькими и больными. Видимо, болото все же соединялось с ручьем, и вот мы до этого соединения дошли.

Нашли брод, перешли на другой берег, там было чуть повыше и суше. Дальше пошагали.

Еще раз на ночевку встали. Уже ни связи нет, ни навигатора. Только по карте и ручью ориентируемся. Потом еще один дневной переход и ночевка.

На четвертый день, буквально через час после выхода, добрались до места впадения Украинского ручья в Вилячий. Если бы знали, что так близко, еще вчера могли дойти. А там нас Беляш со своими парнями уже ожидает, запах дыма его еще на подходе выдал. Они еще прошлым вечером пришли, добрались без приключений и потерь.

***

Поприветствовали друг друга, порадовались встрече и пошли дальше уже вместе.

Двинулись сначала вдоль Украинского ручья, до прииска, разгромленного мной и Викой когда-то. Потом собирались идти по маршруту, который я нашел в комме убитого мной рабовладельца, хозяина прииска.

Сейчас смотрю в прошлое – нехорошо я с ним поступил, даже стыдно немного. В сущности, он и его охранники ни в чем передо мной виноваты не были, просто не в том месте оказались. С другой стороны, по-другому я не мог. На нас потом попытались напасть все, кто был по дороге, этих не убили бы – и они бы напали. Вот такой антагонизм получился, когда целесообразность и нравственность никак не могут ужиться вместе. Или это нравственность неправильная? Не учитывает возможность превентивного наказания за поступки, которые люди еще не совершили, но обязательно совершат, если им позволить?

Прииск оставался брошенным, никого он не заинтересовал, то ли по причине бедности содержания золота, то ли потому что далеко от деревни, а может о нем мало кто знал. Изба была в порядке, даже вещи там остались лежать и запас продуктов в закрытом бочонке. Только зверь в углу нагадил какой-то. Были бы на Земле – сказал бы, что росомаха, а здесь не знаю, что-то хищное и не очень большое. Более подробно в сортах помета я не разбираюсь.

Мы остановились на обед рядом с избой. Там очаг удобный сохранился, запас дров был, бревна, на которых можно удобно сидеть вокруг костра, даже котлы большие недалеко лежали, их только песком отчистить потребовалось. И вода рядом, тоже важно.