Брайан Херберт - Герцог Каладана [litres]

Узнав о трагедии на Оторио, Джалма действовала без промедления, сочинила подобающую историю, сфабриковала доказательства, которые стали эффективным средством избавления от мужа, которого она терпела столько лет. Она лично его убила, уничтожила останки и обеспечила свою власть над его Домом.

Малина одобряла поступок дочери, но все же предпочла бы, чтобы та спросила разрешения, прежде чем совершать такое импульсивное и экстравагантное действие, хотя и понимала, что у Джалмы просто не было времени. Во всяком случае, от жуткой глупости Якссона все же была польза. Семейство Ару всегда славилось своей гибкостью и способностью не упускать благоприятных возможностей.

Теперь же, на этой встрече, Франкос тоже выразил неискренние соболезнования своей сестре. Естественно, он знал, что произошло на самом деле. Он занял свое место рядом с Джалмой и передал слово матери.

Малина призвала директоров к тишине.

– Начнем с констатации очевидного. Мы должны обсудить безумное деяние моего сына Якссона и понять, что делать дальше. Что мы скажем, как отреагируем? Какую выгоду может получить от этого КАНИКТ?

– Выгоду? – не веря своим ушам, переспросил герцог Верден. – Он обескровил Ландсраад, уничтожил торговлю на сотнях планет! Мы все аристократы Ландсраада, но одновременно мы и директора КАНИКТ. Поступок вашего сына разорвал ткань Империи.

– Наша цель и состоит в том, чтобы разорвать ткань Империи, – возразил Раджив Лондин. – Разве не в этом суть деятельности Содружества благородных? Вы это имеете в виду, ур-директор? Можем ли мы использовать поступок вашего сына для подкрепления нашей работы?

– У нас та же цель, что и у моего глупого сына, вот только методы разные, – сказала Малина.

– Содружество благородных упорно работало много поколений, – заговорил виконт Тулл, – но теперь наши тщательно продуманные планы рухнули. – Он застонал от бессилия. – При помощи постоянного давления мы ослабили устои Империи и продолжали распространять наши идеи.

– Да, это была полезная работа, – согласилась Малина, – но теперь мы должны уцелеть и приспособиться. То, что Якссон сделал, он уже сделал.

Ей надо было внимательнее отнестись к планированию, надо было предвидеть безумное действие сына, но она не осознала, насколько глубоко заденет Якссона осквернение фамильного имения.

Деловое выражение лица Франкоса сменилось горестной миной.

– Я хорошо помню, как мой брат сидел в этом самом зале и участвовал во встречах директоров КАНИКТ. – Он покачал головой. – Якссон всегда был импульсивным и беспокойным, он всегда чувствовал себя не на своем месте. Я думал, что нам удается обуздать его, заставить изменить свой взгляд на многие вещи. Но то, что он недавно сделал…

– Если Якссон решает добиться определенной цели, он становится сильнее лазерного луча, – сказала Джалма. – Он видел только красную точку в перекрестии прицела, но не видел всей картины.

– Мы не сможем отменить трагедию на Оторио, как бы нам этого ни хотелось, – повторила Малина. – Но нам надо смягчить последствия. Шаддам уже своевольничает и капризничает. Если Император станет реакционером после такого разрушения, то это сильно навредит нам. Мы должны отразить удар, отвести его от себя.

– Он уже ввел новый тяжкий добавочный налог на специю! – прорычал один из самых умных высокопоставленных директоров граф Липер. – Даже я теперь не могу позволить себе специю, независимо от того, насколько великой может стать моя потребность в меланже. Люди начнут умирать от абстиненции. Они уже не способны жить без специи.

– Мы найдем способ обойти этот налог, – сказала Малина.

– Ваш сын выдал Содружество благородных, отбросил нас назад! – воскликнул Фаусто Верден. Он закричал так громко, что оба пса зарычали, а занервничавший герцог вжался в спинку стула.

Малина опустила руки, и собаки перестали рычать, принявшись лизать ее пальцы.

– Вы, директора, понимаете все сложности и хитросплетения торговли, все сложности регулирования предложения и спроса. Трагедия на Оторио нарушила нормальные торговые маршруты, и при такой большой неопределенности в Ландсрааде рынки начинают падать. Мы должны найти способ остановить экономический коллапс.

– Мы должны арестовать вашего сына и передать его властям. Тогда рынки успокоятся, – проворчал Верден, но быстро поджал губы, потому что псы снова зарычали.

– Я не знаю, где он, – сказала Малина, и это была правда. – Он разорвал все связи со мной.

Старый Раджив Лондин, который, несмотря на экстравагантный наряд, был спокойным и сдержанным человеком, выразил свое беспокойство:

– Наши предки разработали долгосрочный план достижения независимости тысяч планет. Теперь же бессмысленная атака Якссона не только спровоцировала Императора на ответные меры, но и превратила многих наших потенциальных союзников в открытых врагов.

Виконт Тулл кивнул в знак согласия, поддернув рукав черного костюма. Он пока был не уверен в устойчивости своего положения в этом внутреннем круге, но на месте своего отца уже чувствовал себя вполне комфортно.

– В течение долгого времени слухи о Содружестве благородных осмеивали или просто игнорировали. Мы были слишком осторожны! Но манифест Якссона осветил нас ярким светом, и глупец Шаддам обратил на Содружество пристальное внимание. Он видит в нас личную угрозу. Мы пока не готовы взорвать Империю.

– В соответствии со своим замыслом Якссон убил только тех аристократов, которые не сочувствовали нашему движению, – подчеркнула Малина, не желая полного уничижения своего сына, несмотря на слова, сказанные ею в Ландсрааде. – Никто из служащих КАНИКТ официально не посетил музейную церемонию. Все сочувствующие нам люди получили указание отказаться от посещения под благовидным предлогом – хотя они и не знали, что задумал мой сын. – Она вздохнула. – Я посчитала это завуалированным оскорблением Дома Коррино.

На лице Джалмы проступило страдальческое выражение.

– Многие разрывались между верностью компании КАНИКТ и Ландсрааду, мама. Наше движение на самом деле потеряло нескольких союзников.

– Ну, значит, они сами сделали свой выбор, – сказала Малина и поставила локти на полированную столешницу. – Я подозревала, что Якссон может сделать какую-нибудь глупость, но не думала, что он решится на такое ужасное злодейство. – Она взяла себя в руки, расправила плечи. – Но мы устоим, мы выносливы! На самом деле безумное действие моего сына поможет нам замаскировать истинную деятельность Содружества благородных. Мы можем извлечь из трагедии пользу.

Франкос выпрямился и посмотрел на мать с удивлением и даже некоторой надеждой.