Виктор Мишин - Второй Шанс [Начало. Снайпер. Счастливчик]

— Да помню, помню. Ты вот что, Серега, как думаешь, нам когда из города уходить?

— Так нас тут и не держит ничего. Немцев мы тут сами всех не вычистим, данных по обороне гансов полно. Надо вылезать.

— Так ведь не дадут просто уйти? — покачал головой Зимин.

— Ну, придется настоять, — махнул я рукой.

На улицу мы вышли спустя пару минут. Скоро утро, но светлеет поздно, может, успеем до рассвета. Форму «фрицевскую» мы не снимали.

— Командир, а может, на БТРе поездим? — показал рукой на «Ганомаг» Вано.

— Да хрен его знает, остановит кто и чего делать будем?

— Бошки пооткручиваем и дальше поедем.

— Пошли уже, крутильщик. Слышишь, стрельба раздается везде. Может, не обратят немцы внимания, что тут стреляли?

— Так тут же штаб, наверняка припрутся посмотреть.

— Тоже верно. Любопытство возьмет верх. Давай знаешь чего, переставим БТР жопой к дому.

— Чтоб пулемет по курсу стоял? — улыбнулся Здоровый.

— Точно. Если наткнемся на кого-нибудь, вернемся сюда и засядем в нем. Дадим парням время свалить.

Опять крадемся под стенами как мыши. Уже попались два патруля, довольно праздно шатающихся. А вот третий двигался целенаправленно в сторону штаба. Четверо солдат, все с МР-40, рожи уверенных в себе людей — сытые и наглые. Не кутались, подпрыгивая от холода, а чуть ли не чеканили шаг. Мы замерли, не зная, что делать. Убегать было поздно, оставалось напасть, только нужно выбрать момент.

— Лейтенант, думаю, что здесь нас быстро увидят, — прошептал Вано.

— Это ты шутишь так? — спросил я. — Давай в подъезд, там схоронимся.

— Так прямо оттуда и перестреляем их, — предложил Вано.

Я сунулся первым, осмотрелся, никого, подал знак Вано. Быстро прикрыв дверь, мы стали ждать. Немцы появились быстро. Через щель в двери мы наблюдали за ними.

— Еще бы полминуты и — все, — вырвалось у Вано.

— Точно. Смотри, как дойдут до угла — валим их. Там их никто не увидит. Если дадим уйти — будет шум. Они точно к штабу лезут.

— Командир, давай я выйду. Начнем стрелять, я их в подъезде спрячу, может, не сразу найдут.

— Давай, только тихо. Тут и десятка метров нет.

Немцы настороженно приближались к углу дома, уйдя за который мы их потеряем из вида. Вано лег на землю, выставив руки с наганом перед собой. Я устроился в дверном проеме.

Когда упали два солдата, оставшиеся обернулись быстро, но тут же завалились на своих коллег. Классная штука — наган с глушителем. Четыре хлопка — четыре трупа. Я высунул голову в окно, осматривая улицу, а Вано уже тащил за ноги двух немецких солдат. Пока он таскал, я наблюдал по сторонам. Послышался шум. Я тут же пулей подскочил к лестнице и взглянул вверх. Вроде никого. Осторожно дозарядил револьвер, послышался легкий щелчок, Вано сделал то же самое. Со лба стекали струи пота. Аж взмок. Не гляди, что мороз. Я замер, прислушиваясь к шуму на лестнице, и держал наган наготове. Шум не повторялся. Я подождал еще несколько секунд и двинул к двери. Там уже заждался притаившийся Вано.

— Ну чего там? — тихо спросил он.

— Да хрен его знает, валить отсюда надо, — заключил я.

— А с этими что делать? — спросил Вано, показывая на два оставшихся трупа, лежащих на углу дома.

— Давай тащи, я у двери постою, послушаю.

Я не устоял, медленно, осторожными шагами вернулся к лестнице. В подъезде было тихо. От двери послышались звуки волочения. Я быстро подскочил к Вано и помог втащить немцев одного за другим.

— Посидим здесь немного. Может, услышим чего. Да и позиция хороша. Если кто пойдет, мимо нас не проскочит.

В подъезде мы просидели около получаса. Я сходил до верхнего, третьего, этажа, никого не обнаружил. А вот когда мы выползли наконец на улицу, из соседнего подъезда услышали голос.

— Дяденьки командиры. — Я аж подпрыгнул от неожиданности. Мы обернулись. Голос принадлежал мальчонке лет десяти.

— Ты кто такой, — тихо спросил Вано.

— Федя я, Скворцов. Я живу здесь.

— Ты чего, один, что ли? — спросил Вано.

— Да, всех угнали куда-то. Я с бабкой был, так она померла. Вот и сижу один.

— Давно? — спросил я.

— Четыре дня как бабушка померла. Выходить боюсь.

— Ты чем питался-то, четыре дня?

— Ничем, воду из снега топил.

На пацана было страшно смотреть.

— Немцев тут рядом не видел? — решил я разузнать, вдруг парнишка видел чего.

— Так я вам из окна могу показать, где они есть. Они по домам ходили, я прятался. Потом перестали. Я все время их вижу из окна.

— А как ты к нам-то решился выйти, мы ведь в немецкой одежде? — Вано вопросительно посмотрел на мальчишку.

— Так и не хотел, но потом увидел, как вы фашистов постреляли, ну и решил, что вы наши. А чем вы их так тихо убили?

— Пойдем к тебе в комнату, там и покажу, — оборвал я его речь. — А то еще кто припрется.

— Не, не придут, — покачал головой Федя, — они пьяные все. Я видел, как они много бутылок в дом пронесли.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж.

— Эту дверь не открывайте, — показал на первую дверь Федя.

— А что там? — спросил любопытный Вано.

— Бабушка, — мальчик слабо всхлипнул и провел рукой по лицу. Блин, хоронить-то не кому теперь, как он не испугался только с мертвой бабушкой рядом ночевать. Малой ведь совсем. Хотя сейчас, наверное, никого ничем не удивишь.

Малец провел нас в комнату, подошел к окну и указал на соседний дом, стоящий так, что мы с Вано, его никак бы не обошли. У дома стояла пара мотоциклов, грузовик и — ТАНК. Вот бы мы влипли, если бы не парень. Прямо к ним и вышли бы.

— Слушай, Федя, — начал Здоровый.

— Я Федор! — сжав губы, проговорил малец.

— Хорошо, как скажешь, — выставил руки перед собой Вано, — не обижайся. Много там фрицев? Или не видел?

— Вчера меньше стало. Целый грузовик набился, уехали с самого утра. За город, — и Федя показал направление.

— Понятно. Есть хочешь, Федор? — Я снял мешок со спины. Вот хрень спросил.

— А у вас есть?

— Да есть немного, чай ты не крокодил, прокормим, — улыбнулся я.

Здоровый открыл ему банку тушняка и дал кусок хлеба.

— На, лопай. Только немного для начала, а то живот прихватит. Потом еще дадим.

Парнишка сначала глотал не жуя, но после того, как ему Вано объяснил, что не надо торопиться, стал есть поспокойней.

— Значит, пьяные говоришь? — Я задумчиво смотрел в окно.

— Угу, — промычал Федор, уплетая тушенку, — они постоянно пьют.

Я разглядывал дом, в котором жили немцы.

— А не знаешь, почему они этот дом выбрали, а не твой, например? — спросил Здоровый.

— Там женщины остались. Их не стали угонять. В первые дни кричали там громко, теперь тихо стало, — отвечал мальчуган.

— Вано, отойдем в сторонку, — предложил я.

— Не оставляйте меня здесь, дяденька командир, — вдруг запричитал Федя. Вот ведь пацан. Четыре дня с мертвой бабкой жил, а встретил людей и теперь боится от нас отходить.