Игорь Паталах - Погасший Мир

— Не успеем, — устало выдохнул я, — уходят.

— Нам нужен язык. Сможешь?

— Попробую. — сделав большой глоток из фляги, я снова запустил нить в сторону внешников.

Поймать его все никак не удавалось, машина ехала намного быстрее, чем я мог тянуть нить.

— Зараза, — разочарованно рыкнул я.

— Мы их знатно потрепали, если я правильно сосчитал, то из двенадцати в живых осталось не больше пяти. — попытался разрядить обстановку Джин.

— Да плевать я хотел на это. Нам нужен транспорт, еда и одежда. И еще нам не придется год добираться в одну сторону, а потом столько же обратно. Я тебе больше скажу, если есть внешники, значит есть способ попасть домой без копирования, а переместиться туда. У меня уже в печенках сидит этот мир. — выдал я долгую гневную тираду.

Джин понимающе смотрел на меня, но ничего не ответил.

— Жди здесь, — махнул я рукой и быстрым шагом вышел из полуразрушенного дома.

Моё новое тело слушалось куда лучше прежнего, силы и выносливости стало намного больше. Нет, просто так сдаваться я не хотел. Отпустить врага сегодня— значит получить удар в спину завтра. Помня направление, куда уехали выжившие внешники, я огромными прыжками кинулся в погоню. Минут десять я гнался за машиной незамеченным, но потом все же засветился и по мне открыли беспорядочный огонь. Ярость наполняла меня и выливалась в каждом прыжке, я несся с огромной скоростью и был уже очень близко к пикапу на котором пытались сбежать внешники. Одна пуля все же нашла цель и больно толкнула в бедро. Я резко остановился и выкладывая остатки сил запустил холод. Холод был быстрее моих прыжков, так что ждать результата долго не пришлось. Ледяная волна врезалась в бампер машины и развернула в движении. Водитель попытался выровняться, но момент был уже упущен. Я снова и снова посылал нити, сбивая с траектории движения и наконец мне это удалось. Пикап развернуло и занесло в сторону, затем он наскочил на какой-то камень и кубарем, сминая борта, выбивая стекла, полетел по дороге. Спустя несколько мгновений все закончилось. Я устало, прихрамывая на правую ногу, подошел к разбитому пикапу и заглянул в окно. Внешники сидели неподвижно, но с готовыми автоматами к бою. Глаза спрятанные за забралами шлемов, хотя я понимал, что в них могло читаться — страх. Я демонстративно вытянул из пальца ледяную нить и обвил шею одного из бойцов. Тот захрипел и задергался, пытаясь высвободиться. У меня было еще несколько мгновений, потом они придут в себя и нашпигуют моё тело свинцом, чего бы очень не хотелось. Голова внешника лопнула, как спелый арбуз, разбрызгивая содержимое по кабине. Нужно было нагнать страху на них, чтобы сломить волю к сопротивлению. Иначе разговорить их будет очень сложно. Пикап дымел на снегу и был явно не годен к дальнейшей эксплуатации, что очень осложняло задачу. Я со злостью сжал кулак и тело еще одного внешника разорвало на ледяную крошку. Я прошелся по каждому стволу и превратил его в ледяную бесполезную фигуру. Вот теперь можно и поговорить. Стрелять они не станут.

— Отвечаете коротко и правду и умрёте быстро. Но я очень надеюсь, что хоть один из вас начнет врать. Очень не терпится сломать каждую кость. Вопрос первый. Где ваша база?

В ответ молчание. Нога одного из них тут же покрылась инеем и тот взвыл от боли.

— Я скажу, — прохрипел он, хватая ртом воздух от боли.

— Молчи! — приказал один из них, — эти твари не должны знать о нашем местоположении.

— Твари? Вот как вы нас называете? Думаешь вы лучше, разбирая еще живых людей на органы? — закипая спросил я.

— Что ты несешь? Каких людей? Какие органы? — искренне удивился старший.

— Подожди, хочешь сказать, что вы не внешники? — тут уже пришло время мне удивляться.

— Не знаю ничего о внешниках, — зло ответил он, кося глаза в сторону.

Этот взгляд мне не понравился и не зря. Он смотрел в одну сторону, а с другой стороны, левой рукой, попытался меня достать ножом. Ему это почти удалось, такой фокус срабатывает с новичками, но никак не с тем, кто умирал десятки раз. Я быстро отпрыгнул в сторону и обхватил его кисть льдом. Пора заканчивать с ними всеми. Не прибегая больше к помощи дара я сделал два выстрела. По одному на каждого бойца. Кроме их командира. Он самый опасный, но и знает больше остальных. Говорить здесь, среди пустыря и снега очень не хотелось. Пора было возвращаться к Джину.

— Если ты не внешник, то у тебя есть шанс остаться в живых, но здесь я ничего обещать не могу. Все зависит от того, что ты мне скажешь и на чем мы договоримся.

— Ты убил моих людей, я этого так не оставлю.

Я удивленно поднял бровь.

— Вы сами пришли начали обстреливать нас. Шагай давай, посмотрим, что из тебя можно вытянуть. И уже от тебя зависит будет это информация или внутренности. И без фокусов, ты видел на что я способен.

Обратно возвращались в полном молчании, пленник баюкал раненную руку, я хромал на одну ногу. На самом деле жалкое зрелище. Идти оставалось совсем немного, не больше пары километров, когда я почувствовал на себе чей-то взгляд. В мирное время я бы не придал этому значения, но здесь, не уж, лучше прослыть параноиком чем мертвецом.

— За нами кто-то наблюдает, — тихо сказал я пленнику.

— Ты только заметил? Они идут следом от самой машины.

— Они?

— Да, трое.

Решение пришло внезапно. Я не стал терять время на подробное обдумывание плана, слишком устал от всего этого уже, поэтому без замаха, без предупреждения, приложился прикладом по голове пленника. Тот охнул и осел на землю, отключившись. Нужно только не забывать, что он крепкий и это его надолго не остановит. Как бы не хотелось спешить, но обезопасить тыл все же пришлось. Гарантом безопасности выступала веревка, которой я связал его на растяжку. Теперь можно было заняться теми, кто преследует нас. Но как только я решил ввязаться в бой, мне в руку что-то кольнуло. Последнее, что удалось запомнить, торчащий дротик с красным оперением.

— Зараза, — мелькнуло у меня в голове и я отключился.

Очнулся я от того, что руки и ноги начали нещадно колоть, постепенно проходило онемение и это было невыносимо. Сколько же я так пролежал. Судя по затёкшему телу — почти сутки. Очень хотелось есть и пить. Медленно открыл глаза и попытался осмотреться, стараясь не выдать возможным наблюдателям свое пробуждение. Я лежал в комнате с голыми стенами, без освещения, что было и так понятно, из мебели только тяжелый стол и пара стульев к нему. Ощущения были очень паршивые, голова раскалывалась, тело ныло в одном положении.

— Очнулся таки? — спросил незнакомый голос.

Я молчал и не подавал виду, что слышу.

— На меня такие фокусы не действуют, я прекрасно знаю, что ты не меня слышишь, Феникс.