Александр Шапочкин - Богоборцы 2

— Ну что, давай знакомиться. — Я бросил взгляд на маятник, который намотал на запястье, и, убедившись в своей правоте, чуть шагнул вперёд. — Тебя бросили, да? Хозяин переехал, а тебя оставил.

Под столом что-то завозилось, и послышалось пыхтение. Я не спешил. Если дух, а точнее, домовой не напал сразу, то есть шанс договориться.

— Я сразу понял, что здесь что-то не так, — продолжил я мягким тоном. — Заправка вроде новая, а уже пошарканная какая-то. Раньше-то ты помогал, а тебя предали. Оставили одного. Как ты только Коляду пережил, не представляю.

Под столом ухнуло и топнуло. Домовой явно понимал, о чём я, и злился. Надо было срочно менять тему, и я не придумал ничего лучше, как ляпнуть первое, пришедшее на ум.

— А со мной пойдёшь? — лишь через мгновенье до меня дошло, что я сморозил, и рука сама на автомате сильнее сжала рукоять, ибо для домового нет большего оскорбления, чем попытаться сманить его от хозяина. — Я это…

И тут я понял, что на меня никто не кинулся. Наоборот, фырчанье под столом стало более дружелюбным. Послышался грустный тяжёлый вздох, и это стало последней каплей. Я развернулся и почти бегом кинулся из заброшки, на бегу успев прокричать:

— Я сейчас. Я скоро. Прям одна нога тут, другая там!

Действовать действительно надо было быстро, потому что у меня, как назло, под рукой не нашлось ничего, во что можно было заманить домового. Обычно при переезде рачительные хозяева переносили духов в лапте. Но на худой конец сошла бы и обычная ушанка, но у меня ни того ни другого не было. Хоть ботинки снимай… но для начала я решил попробовать более простые способы.

— Так, хозяева! Есть у вас лапти в продаже?! Или что-то подобное?! — Я вихрем налетел на продавщицу, вызвав у неё ступор. — Лапти, понимаешь? Это такие валенки… а, блин, как объяснить-то…

— А лукошко подойдёт? — влез мужик, который спрашивал у меня про символ богоборцев на машине, и, немного смутившись от разом обратившегося на него внимания, пояснил: — Дочка мне тормозок в него собрала. Яички там, колбаска, сметанка…

— Мужик, ты мой спаситель! — я чуть не расцеловал ошалевшего водилу. — Пять тысяч за лукошко и сметану хватит?!

— Да так забирай, — принялся отнекиваться тот. — Чего хорошему человеку не помочь.

— Номер мой запиши, если надо будет, помогу, — я не стал спорить и, схватив деревянную корзинку и банку домашней сметаны, кинулся обратно к заброшке.

В колонках рубил старый добрый русский рок. Движок сыто урчал, иногда взрыкивая, но так, без фанатизма. И словно в ответ ему на соседнем сиденье урчало лукошко. Я довольно поглядывал на добычу, чувствуя себя настоящим богоборцем. Затея удалась. Да и дом был почти рядом, фары выхватили из темноты указатель «Чулым — 3 километра».

Я пару раз нажал на клаксон, не спеша выходить из машины. Через несколько минут калитка распахнулась, и из неё показался мужик с вилами, в стоптанных валенках, ушанке и незастёгнутой фуфайке. Видать, управлялся со скотиной, как раз время кормления, вот так быстро и выскочил. Я усмехнулся и притушил фары, чтобы не слепить глаза, открывая дверь и слегка высовываясь наружу.

— Здорово, бать! — махнул я рукой. — Отворяй ворота, свои!

— Ох ты ж ёж, — отец, ещё не проморгавшийся после яркого света, засуетился. — Ща погодь! А влезет твоя колымага то во двор? Может, лучше её в гараж загнать?

— Да войдёт. — Я уже примерно прикинул и по высоте, и по ширине, так что почти не сомневался. — А гараж что, пустой? Куда грузовик дел?

— Дык на базе он, — удивился батя. — Чего ему тут делать? Зима, работы нет, а там боксы тёплые. Ладно, давай потихоньку. Не гони, а то снесёшь чего своим бэтээром.

— Не боись, фирма веников не вяжет. — Я захлопнул дверь и аккуратно тронулся, стараясь вписаться в проём. — Фирма делает гробы…

Ну а что, Пумбу при желании вполне можно принять на эдакий гробик на колёсиках. Причём я сейчас исключительно о внешнем виде, без какой-либо привязки к защитным функциям авто. Слава яйцам, воевать мне не довелось и, надеюсь, что и не придется. Духов хватает, чтобы ещё с людьми драться. К тому же меня сейчас больше заботило, хватит ли у нас места во дворе, чтобы поставить машину. Размер ворот я прикинул, а вот о том, что броневик был пять с половиной метров в длину, забыл.

— Где ты себе такую махину отхватил? — батя замахал руками, тормозя меня, чтобы я не въехал в ларь с зерном, благо места во дворе хватило, пусть и в притык. — Или всем богоборцам раздают?

— Не, — я заглушил двигатель и выпрыгнул из салона. — Это мой личный. Вояки подарили. У меня ещё один есть, «Крузер» семьдесят девятый. Но он на ремонте сейчас. Покоцали его здорово.

— Это на котором ты робота давил? — Отец был немного в курсе моих приключений, но подробности я старался не светить, хотя бы для того, чтобы родные не переживали. — Так тебе за это броневик подогнали?

— Ага, — я кивнул и тут же развернулся на звук хлопнувшей двери, улыбаясь во весь рот. — Привет, мам! Я вернулся!

— Витюша приехал! — всплеснула руками та, будто до этого не догадывалась, что происходит! — Сыночек! А вымахал-то как, тебя прям не узнать! Дай-ка я на тебя хоть посмотрю!

— Витька приехал!!! — не успела мама меня обнять, как налетели два визжащих вихря. — А чего ты нам привёз?!

— Цыц, шалопаи! — я отвесил по щелбану мелким, пресекая попытку залезть в машину. — Ладном, мам, дома наобнимаемся. Ксюха-то где?

— Дома сидит, — отмахнулась мама, — Гордая. Да пусть, а то, ишь, королева…

— Не, так не пойдёт. Петька, а ну волоки её сюда! — я не забыл о необычном пассажире, но, чтобы сделать всё по правилам, нужно чтобы дом был пустой. — А, и это, мам, корову уже доили? Парное молоко есть? И миска какая, лучше новая. Очень надо.

— Да вон, только банку процедила, ещё в холодильник не ставила. — Мама на секунду задумалась. — А миску… пиалка есть, фарфоровая. К Кутузовне завезли, так я взяла пару. Нарядные такие.

— Во, идеально! — обрадовался я. — А где стоят?

— Ох, да ты не найдёшь, я лучше сама, — всплеснула руками мама и кинулась в дом. — И Ксеньку потороплю, а то Петьку она слушать не будет.

— Ага, — я кивнул и подхватил на руки самую младшую сестрёнку, Настёну. — Ну что, кулёма, скучала по мне?

— Ага, — пискнула мелкая, обхватывая руками за шею и прижимаясь. — А ты больше не уедешь?

— Нет, Настюх, — я грустно усмехнулся. — Я теперь человек подневольный. Учёба и служба. Так что побуду дома недельку, а потом назад.

— Не уезжай, — заканючила было та, но тут же получила щелбан. — Ой! Ма-а-ам, а Витька дерётся-а!

— А ну тихо! — мама вышла из дома, ведя Петьку и недовольную Ксюху. — Всё, Витюшь, всё сделала. На столе в кухне стоит.

— Ага, — я опустил Наську на землю. — Значит так, сейчас меня подождите. Домой никто не заходит, пока не скажу. Я не шучу.