Наталья Крамаренко - Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 1

<���…>

Распоряжение по отделу:

1. В кратчайшие сроки собрать информацию по верованиям и религиозным течениям населения Карибского бассейна и Южной Америки. Исполнитель: Мария Михайлова.

2. В кратчайшие сроки собрать информацию по верованиям и религиозным течениям населения Восточной и Центральной Азии. Исполнитель: Эльдар Труханов.

Интересующий нас период: 280–320 гг КЭ.

Труханову – помочь в поиске материалов коллеге.

3. По отделу объявляется особое положение, отпуска и увольнительные отменить.

4. Зигфриду Штайбе. «Тень» подготовить к немедленному вылету. Погрузочная орбита ТЛ – 12. Выход по согласованию со «Стерегущим» Точка выхода Тирана, переход в свободном режиме.

С.И. Матвеев

Тим Тим Найдёнов

Вы когда-нибудь снайпна видели? Нет? Это змея такая, на Теллуре водится. Удивительное создание, живёт несколько сотен лет, говорят, даже под тысячу может, но вот в это я не очень верю. В чём там фишка: она по большей части спит, а просыпается на три-четыре дня всего раз в пару-тройку лет, да и то – в самую жарищу. Поползает, поест – и снова спать. И если не было десяти знойных дней подряд, он и хвостом не шевельнёт. Снайпн вообще длиной метров семь, а иногда и больше, ядовитый и с пастью, как у тигращера. Укус убивает элефанта. Да не слона, где он вам слона возьмёт, их и на Терре не осталось. Теллурианского элефанта, того самого, что на шести лапах и размером вон с тот домик. Снайпн впрыскивает ему яд и вгрызается в тушу, там и засыпает, когда наестся. А потом, во сне, через шкуру питательные вещества поглощает. Внешнее пищеварение вообще у зверья на Теллуре часто встречается. Яд у снайпна с каким-то консервирующим эффектом, так что одной туши змее на три-четыре года хватает. Размножаются как? Это отдельная история. Они всю жизнь отъедаются и растут только для того, чтобы в море уйти. Там икру откладывают – один раз в жизни – и умирают. А мелкие в море растут и только потом на сушу выбираются. Не, это вам с зоологами разговаривать надо, тут я ничего не скажу, не знаю.

Так вот, представьте, что стоите вы в плюс тридцать рядом с чуть ли не самым ядовитым зверем во Вселенной и любуетесь им. Да, они очень красивые и на ощупь приятные. Стоите и думаете: вроде жара всего-то пару дней держится, но вдруг он проснётся? Может же произойти сбой в организме, такое бывает с животными. Стоите и в натуре очкуете. Что? А… Нет, человека он просто сожрёт, и всё. Рекорд нахождения рядом с этой змейкой три дня. У чемпиона, кстати, крыша поехала.

К чему рассказываю? А к тому, что я, когда к дому подходил, почувствовал, что Инге напугана. Напугана, насторожена, ждёт чего-то нехорошего… Как рядом со снайпном или ещё какой опасной тварью. Нет, я не псионик, откуда! Но вы найдите пехотинца без обострённого чувства жопы и ощущения напарника. Такие после учебки месяц проживут и по инвалидности комиссуются. Если повезёт. А если не повезёт, то в первом или втором бою… Ладно.

Короче, я флаер у самых дверей поставил, ничего выгружать не стал и наверх рванул. Инге мне дверь открыла, гляжу – она и вправду перепугана: глазищи огромные, ладошки холодные… Но я уже понял, в чём дело: через её плечо Грегори увидел. Нет, он не за спиной у неё стоял, за столом сидел, и как дверь открылась, демонстративно руки на стол положил. Просёк, что я напрягся и готов хвататься за ствол, уж больно Инге на стрёме была.

Что? В смысле – почему? Я говорил, что Грегори мужик правильный и надёжный, конечно. Для своих. Но для него мы сейчас точно своими не были, так что его хорошее отношение ко мне ничего не решало. Если потребуется, он нас пристрелит и глазом не моргнёт.

– Ты в норме? – спрашиваю Инге.

– Да. Всё в порядке! – а с ответом она поспешила. Тоже, наверное, поняла, что одно её слово, и я стрелять начну. – Мы просто разговаривали.

– А… – я посмотрел вглубь комнаты.

– Ну…

Пока Инге слова подбирала, я всё пытался понять, с чего она Грега так боится, что, похоже, сама не замечая, пытается мне за спину спрятаться. Ведь по всему выходило, что они на самом деле просто разговаривали. А тот улыбнулся, на нас глядючи:

– Расслабься, сержант. Я ей точно вреда не причиню. Да я и ухожу уже.

Он меня вроде как успокоил, но тут уже другое интересно стало: и почему он «ей точно вреда не причинит»? С чего вдруг? Непонятно.

– Да ладно, раз пришёл уж. Налить?

Инге умница, быстро сообразила и притащила из холодильника упаковку пива. Я одну бутылку протянул Грегу, одну открыл для Инге, взял третью себе.

– Спасибо, конечно, но времени у нас мало.

– Времени всегда мало, но ты прав, так что по одной, а нормально посидим потом, – стукнулись бутылками. – Грег, ты не против, если я твоей аппаратурой попользуюсь?

– Тоже стало интересно, что за гости? – он сделал несколько жадных глотков, словно тоже на нервах был, а потом стал похлёбывать уже спокойно.

– Ага.

– Пользуйся, не жалко. Ладно, пора. – Он допил пиво, коротко бросил мне: «Шлюз». Я не удержался, хмыкнул, дал утилизатору команду, и Грегори не глядя отправил бутылку в открывшийся люк. Ни разу он на моей памяти не промахивался, аж досадно. – Бывай, сапог. Инге, всего доброго.

Инге двери за ним закрыла, взяла своё пиво и шлёпнулась на диван. Видно было, что расслабилась.

– Уф… Ну и жуткий же он!

– Гыыы… видела бы ты его на… Неважно, Весь в кишках и кровище, чужих и своих, полчерепа снесло, в руках вибротесак и бластер. Вот это страшно. Он тебя не обидел?

– Нет, – она головой покачала, улыбнулась, видно, решив, что я её успокоить и рассмешить пытаюсь. Вряд ли она моим словам про Грега поверила. А зря, между прочим.

Ну да, Грегори женщин не обижает, считает это делом неправильным. А если что, то никаких полумер: сразу прибьёт или таких люлей пропишет… Помнится, был у нас один боец, девушка. И когда дело так повернулось, что Грегу пришлось на себя командование нашим отрядом взять, она стала взбрыкивать. Мол, его отношение к ней ущемляет её достоинство и всё такое. Слушал он, слушал, а потом как отрубил: «Хорошо, боец, как все, значит, как все, не я это сказал». Ну а потом, когда Далия залетела – устав караульной службы нарушила, – он её вызвал из строя и отхреначил так, что пришлось регенератор использовать. Он всегда так делал. Мы его ненавидели всеми фибрами души и в то же время любили. Что? Почему он так с нами? Да у нас тогда половина была – свежее мясо, пополнение, в которое прописные истины вколачивать приходилось тумаками и пинками. А любили за то, что смертность у нас в разы с ним сократилась. Эх, жаль, недолго он с нами был… Но я опять отвлёкся.

Как оказалось, Грег заходил узнать, чего у неё новенького. Конечно, я знал, что Инге для кого-то ведёт наблюдение, не слепой. Но виду не подавал. Следила она не за мной и не за мистером Хартом, хату я ей сдал, и она вправе пользовать её на своё усмотрение. Мне подлян не строит, так какой базар, в натуре? Девушка свои вопросы решает и свой интерес имеет, чего в том плохого? Как по мне, так только на пользу. Я вон тоже ей не говорю о своих делах, так с чего мне ей предьявы кидать? И когда я её прямо спросил, чего Грегори хотел, она прямо и ответила: