Виктор Гутеев - Тим

Через полкилометра ручей ушёл в трубу, а овраг оборвался, уперевшись в бетонную стену. Перед тем, как выбраться, осмотрелся. Кругом ни души: ни преследователей, чьи крики и выстрелы не слышал уже несколько минут, ни случайных гражданских. Пустынный парк с одной стороны и затаившиеся ряды зданий с другой. Ушей касался лишь шелест листвы и щебетанье встревоженных птиц.

Указанный сержантом серый, с редкими окнами шестиэтажный корпус ничем не выделялся из ряда себе подобных. Перед каждым — площадка, на ней причудливого вида техника. При других обстоятельствах Тим не упустил бы возможность изучить замысловатые механизмы, но сейчас на чудеса инженерии даже не посмотрел. На краю площадки наткнулся на одетый в серый комбинезон труп седовласого мужчины. По следу определил, что убили его на отделившей парк от зданий дороге, а сюда оттащили, убрав с глаз.

Ясный летний день перевалил за полдень, лучи висящего над головой Сурия припекали макушку, но Тиму было не до красот прекрасного дня. Вцепившись в автомат, шаря глазами во всех направлениях, он рывками, бегом пересёк площадку и сквозь приоткрытые откатные ворота проскользнул внутрь здания. Зайдя со света, чуть не вляпался в лужу крови, растёкшуюся под распластанным телом в таком же рабочем комбинезоне.

Предположение Дэя насчёт принадлежности зданий к техническим службам города подтвердилось. Первые четыре этажа оказались единым пространством. Вертя головой, Тим осматривал огромный зал с высоким потолком.

Видя переплетение труб, подведённых к разбросанным по залу громоздким насосам, наполнившим пространство мягким гулом, пришёл к выводу, что зал имеет отношение к распределению воды. В центре зала увидел огороженную стеллажами площадку, рабочее место оператора зала. Кресло, стол, парящие против них голографические схемы говорили, что управляется здесь всё именно отсюда. Сам оператор, молодой, светловолосый парень, одетый в такой же комбинезон, что и мертвецы, со сломанным носом и завернутыми назад руками стоял на коленях возле собственного кресла.

Двое из пехотинцев Вельстова дежурили напротив приоткрытых ворот. Ещё один по трубам забрался на уровень второго этажа, где располагалось выходящее на противоположную сторону от парка окно, и вёл наблюдение за той стороной. Незрячих отвели в дальний конец зала и усадили на пол.

За щёлканьем и завыванием качающего воду насоса расслышал голос сержанта, обойдя агрегат, увидел его самого.

Отбивая пальцами дробь на рукояти автомата, сержант прогуливался перед стоявшими на коленях тремя мужчинами и женщиной. Мужчины, все как один пожилые, одеты в рабочие комбинезоны. Женщина близка им по возрасту, в пёстром гражданском платье и громоздких ботинках. Пряди растрёпанных волос прилипли к дорожкам слёз на щеках. Руки как мужчин, так и женщины стянуты за спиной, лица в кровоподтёках, в глазах страх.

— Время, — констатировал сержант, направляя ствол автомата в лицо одному из мужчин, — говори.

Слов Тим не расслышал. Пространство зала заполнил звук выстрела, трубы озарило вспышкой. Тим тихо выругался, глядя, как кроваво-серая масса расплескалась по сгонам. Тело ещё билось в конвульсиях, а сержант направил ствол в лицо женщине.

— Говори, — приказал он.

Тим видел, как от ужаса стучат её зубы. Она пыталась что-то сказать, но лишь издавала нечленораздельные звуки. Ответ сержанта не устроил. Вспышка, и женщину отбросило назад.

Тим стоял ни жив ни мёртв, в нём всё протестовало против того, что видел. В эту минуту он ненавидел всех, а себя проклинал за то, что внутренний голос твердил, что сержант, делая страшные вещи, пытается всех их спасти.

— Спрашиваю ещё раз, — говорил между тем сержант, — как нам уйти и где скрыться на несколько дней? ты, — ткнул он стволом в сторону одного из них.

— Из этого корпуса не уйти, — разжав разбитые губы, прохрипел тот, — надо перебраться в третий, там аварийный заливной лайтер. Если слить из ёмкости воду, то человек двадцать спокойно влезут. В кабине четыре места, одежда там, — кивнул он в сторону закрытого стеллажа с множеством узких высоких дверок, — транспорт аварийных служб проверять не будут, не суйтесь на охраняемые объекты, и на вас никто не посмотрит.

— А куда нам соваться?

Затравленно оглянувшись и судорожно сглотнув, говоривший пожал плечами.

— Я знаю, — спешно воскликнул второй, — в сто шестом юго-западном секторе есть дублирующий распределитель, то же самое, — сглотнув, обвёл он зал взглядом, — только в законсервированном виде. Им пользуются при плановых отключениях. Там искать не будут наверняка.

— Сколько до туда ехать?

— Недолго, чуть больше шестнадцати километров. В лайтере в маршрутизаторе этот адрес под цифрой д8.

— Как попасть в здание?

Здесь охотно говоривший осёкся.

— Без меня никак, — ответил вместо него первый, — охранные системы настроены только на параметры техников не ниже шестого уровня допуска. Здесь это я.

— Значит, ты едешь с нами.

Закончив фразу, сержант выстрелил в грудь второму. Заставив техника встать, подтолкнул его к закутку оператора. Подойдя к столу, сержант направил оружие на оператора зала.

— Тебе по—прежнему нечего мне сказать? — задал он вопрос.

В ответ светловолосый лишь презрительно скривил губы и плюнул в сержанта. Выстрел эхом прошёлся по залу.

Увидев Тима, сержант приказал подойти.

— За мной идут, — ответил на немой вопрос.

— Значит, валим отсюда, — скорее себе, чем Тиму сказал сержант. На секунду задумавшись, посмотрел уже на него, — вскрывай шкафы, — указал он на стеллаж с дверцами, — доставай барахло, раздай зрячим, переодевайся сам. Уходим, — крикнул он, заметно повысив голос.

Сняв пост у дальних ворот, приказал пехотинцу и девушке с тёмными волосами готовить незрячих.

Идти к раздевалке пришлось мимо казнённых сержантом людей. Видел их, вспоминал их слова, страх в глазах. Он нисколько не сомневался, что, проснувшись, никто из них не планировал умереть к обеду. Никто и в мыслях не видел, что закончится всё сегодня и именно вот так.

О превратностях судьбы думал Тим и вместе с тем понимал, что лично его чужая и даже невинная смерть уже не трогает так болезненно. Тим много раз желал её себе в минуты отчаяния, особенно в первые месяцы на болотах он жил мечтой закрыть глаза и не проснуться. В то время он с лёгкостью отдал бы свою жизнь ради каждого, мимо кого шёл сейчас. Но всё изменилось: появилась цель, ради которой Тим пожертвовал всем, и даже сейчас, когда надежд на спасение нет, он упорно пытается выжить.

Поток собственных мыслей и чёрствость собственных чувств пугали, однако Тим видел зерно в действиях и даже в жестокости сержанта. Стоявшая перед ним задача, а именно уйти и уцелеть до подхода своих, решалась хоть кроваво, но быстро и эффективно.