Александр Быченин - Э(П)РОН-5

— На этот счёт не переживай, всё учтено. Если даже кто-то и завалится с приветом от Геннадия Юрьевича, обломается по всем фронтам. Осаду мы выдержим, а там, глядишь, и закрепим твой новый статус.

— Думаешь, дойдёт до крупного столкновения?

— Конечно, в этом и смысл. Я тебе больше скажу — сам нечто подобное планировал на будущее, но поменьше масштабом. Хотел Картахену в крепость превратить и бросить вызов всему Протекторату. А сейчас даже лучше получается, плюс остаётся запасной вариант. Так что на зуб нас обязательно попробуют, даже не сомневайся. Главное, чтобы этот зуб твои родственнички там же и обломали. Ты только сам ни во что не вляпайся. И Машку под удар не подставь.

— Постараюсь.

— Постарайся. И дай-ка я с сестрой поболтаю.

— Сейчас.

Антон скрылся из вида, и через некоторое время на его месте возникла Машка — точно так же подозрительно растрёпанная. А ещё довольная и даже… умиротворённая? Вот что брак животворящий, да ещё и по любви с людьми делает!

— Привет, сестрица.

— Привет, братец.

— Поздравляю.

— Спасибо.

— Извини, что с опозданием, но…

— Понимаю.

— Кстати, спасибо.

— За что?! — сделала большие глаза Машка, а я довольно ухмыльнулся — достучался-таки.

Проснулась совесть. Теперь бы неплохо закрепить успех…

— Как за что? Наконец-то ты поняла, что и мне можно доверять, хоть я и младший брат. Даже не попыталась отговорить от поединка! Вот это я понимаю, уровень! Так что благодарю за безграничное доверие.

Ты гляди-ка, ещё больше смутилась! А вот я тебя сейчас!..

— А ещё я рад, что ты определилась, на чьей ты стороне. Антон — хороший выбор. Но он немного идеалист, так что поосторожней с ним. Голова у него далеко не всегда холодная, иногда эмоциям поддаётся. Вся надежда на тебя, на твою расчётливость и цинизм в хорошем смысле слова.

Машка вспыхнула, но пересилила себя и сказала явно не то, что собиралась:

— Э-э-э… спасибо, братец?

— А что так неуверенно?

— Я не поняла, похвалил ты меня, или опустил ниже плинтуса, — подпустила яда в голос Машка.

— Вот! Запомни это состояние! Оно в твоём положении самое правильное. Антон весьма хорош, но иногда увлекается. Да, он умён, он очень быстро просчитывает варианты — почти как ты, он достаточно гибок в плане морали, и вообще обаятельный подонок. Актёр, опять же, неплохой. Но временами он зарывается и начинает считать себя самым умным. С кем-то это прокатывает, например, со мной. Просто потому, что у меня свой интерес, и я могу себе позволить… проявить снисходительность, скажем так. А от кого-то можно и в зубы схлопотать. Будь для него сдерживающим фактором.

— Это твоё официальное напутствие для моего брака?

— Пожалуй… но есть ещё и пожелание.

— Я вся внимание.

— Хочется побыстрее примерить статус любящего дядюшки, так что вы с этим делом не затягивайте.

— Ещё что-то?

— Нет, я и так вас задержал. Плодитесь и размножайтесь, люди! Ну и об удовольствиях не забывайте.

— Дурак!

— Я тоже тебя люблю, сестрица. И это… будь счастлива.

— Я постараюсь.

Ну вот и поговорили… вроде всё сказал, что намеревался, ничего не забыл. Теперь и о себе позаботиться не грех. Разве что, пока собираюсь, ещё с теткой можно повидаться. А потом здравствуй, «Набат»!..

— Заварзин! Заварзин, алё!..

Ненавижу просыпаться по будильнику, но ещё хуже вот так, когда тебя бесцеремонно и довольно чувствительно по щекам хлещут. Сразу паника накатывает. Что?! Где?! Пожар?! Из подпространства не «вынырнули»?! Или ещё что похуже?!

Едва продрав глаза, я сразу же наткнулся на растерянный Лизкин взгляд. Да и лицо у благоверной было какое-то… странное? Затейливая смесь испуга, решительности и одновременно непонимания происходящего. Чёрт! Однозначно вариант «похуже», но для нас непосредственной опасности, скорее всего, нет. Но что-то же заставило Бетти экстренно вырубить медкапсулу, в которую я залез, как только «Набат» вышел на разгонный курс, а потом ещё и меня тормошить, дабы быстрее очнулся? Заинтриговала, блин.

— Лиз? Что случилось?

— А я знаю?!

— В смысле?! А зачем тогда меня разбудила?!

— Герман Романович велел!

— Эй, а он откуда здесь?! И мы сами-то где? Уже прибыли?

— Из прыжка вышли час назад.

Уже какая-то конкретика. Ещё чуть-чуть, и здравствуй, ванна со слизью! Признаться, я по ней даже соскучился.

— С кэпом связалась?

— Не успела, твой дядя позвонил.

— А чего ж ты целый час ждала?!

— Какая разница?! Ты меня вообще слышишь, Заварзин?! Герман Романович позвонил, велел тебя срочно разбудить!

— Зачем?!

— Чтобы ты ему перезвонил, идиот!

— Лиз?.. Ты в порядке?

— Ну да…

— А чего такая возбуждённая?

— Я не возбуждённая!

— Ага, ладно… — Я резко сел, благо крышку капсулы уже откинула моя благоверная, и взял Бетти за руку. — Что-то с дядей Германом?

— Вряд ли… не знаю! Но на нём лица не было! Мне кажется, у нас плохие новости…

— Всё, успокойся, я ему звоню. А ты пока с кэпом свяжись, чтобы потом времени не терять. Хорошо?

— Ладно!

Так, Лизку озадачил, одной проблемой меньше. А дядька-то где, чего не отвечает?..

— Александр? — ожил экран связи в «дополненной реальности».

— У аппарата, — подтвердил я. — Что стряслось? Лизка права, на тебе и впрямь лица нет.

— Задница у нас случилась, племяш. Конкретная задница. Этого ещё нет в новостях, но… короче, информация подтвердилась. Антон с Машкой…

— Что?! — Чёрт, чуть не подпрыгнул! Нервы сдают… — Что-то с яхтой? Взорвались?!

— Вроде бы нет. Формулировка пока стандартная: пропала без вести на перегоне «Вега-9» — «Кассия». Об этом сообщили суда сопровождения. В район поиска уже выдвинулась Спасательная служба.

— Твои предположения? Диверсия?

— Да кто ж знает-то? Естественные причины тоже исключать нельзя.

— Как-то это слишком вовремя… для Спиридоновых.

— Они первые, о ком я подумал. Но… короче, сам смотри.

Голова дяди Германа экране сменилась физиономией Геннадия Спиридонова, который, такое впечатление, смотрел мне прямо в душу, хотя на самом деле просто пялился в объектив. И нехорошо так пялился, с прищуром, не мигая. А когда заговорил, я даже зубами скрипнул от бессильной злости:

— Здравствуй, Герман. Ничего не хочешь мне сказать?

Невидимый дядька, вид из глаз которого демонстрировался в записи, удивлённо хмыкнул:

— По поводу?

— А ты разве ещё не в курсе?

— Ты говоришь загадками, Гена.

— Ладно… но постарайся ответить честно: ты что творишь? Договорённости для тебя пустой звук?

— Я решительно тебя не понимаю.

— Куда ты дел Антона со своей племянницей? И куда массово бежит наш молодняк?

— Да без понятия! — рявкнул дядя Герман. — Это ваши проблемы! Клановые! Я не обязан следить за твоей молодью!