Виктор Крыс - Механикус практикус [СИ]

Мы шли напролом через поток людей, толкаясь и иногда ловя косые взгляды недовольных пассажиров, и замерли лишь когда спустились на станцию, выйдя из вагона поезда. Нас никто не мог встречать на перроне многомилионного города, но глаза Теры все-равно искали кого-то в толпе, я видел, как бегают её глазки, я чувствовал как замирает её сердце, но она и сама понимала что никого не сможет узнать, даже будь этот человек по какой-то безумной случайности в толпе встречающих. Она не видела никого из клана Камора кроме своего отца и мамы, что была принята в клан и практически сразу после свадьбы вместе с мужем отправилась в путешествие за океан, где под ее сердцем появилась моя любимая сестрёнка.

А я… А что я? Я появился уже в ином месте, неизвестно у кого и где, и это совершенно неважно, ведь мое существование вычеркнуто из жизни моих родителей, о чем говорил шрам в виде креста на моей руке. Я изгнанный, пустой, выродок. Не оправдавший надежд, тот, кто не стал владеющим, и пусть сейчас я сам себя не могу назвать пустым, но людям, что срезали с моей руки клановое клеймо, об этом знать совершенно точно не стоит.

Огромный вокзал был забит под завязку, на перроне не было пустого места, вокруг нас сновали сотни людей, мой багаж выдал лично проводник, что командовал десятью вагонами, и сам обычно багаж пассажирам не передавал, однако ко мне по известным причинам было более пристальное внимание. И потому наш багаж мне поднесли как только я сошел на перрон, и не подумав мчаться вперед с багажом сломя голову, как делали остальные пассажиры. Я уже решил тронуться в путь к справочной, о которой мне рассказал машинист, пока я читал одну из книг, что хранилась в сейфе паровоза. Именно в справочной мне дадут адрес Агны Каморо и информацию о клане, которой знают многие, но вот почему-то адреса не знают, даже Кендра сказала лишь, что клан лишился много, а членов этого клана днем с огнем не сыщешь. А их адрес и вовсе был чуть ли не тайной за семью печатями, но известно, что клановый дом был здесь в столице, вот только найти его самостоятельно будет не легче найти чем иголку в стоге сена.

— Пошли? — спросил я у Теры, что лишь кивнула, смотря на свой багаж, который с экзоскелетом я еще мог унести, а вот сейчас придется попотеть. И только я нагнулся над мешками, что казались в этом городе настолько неприемлемыми, что их хотелось спрятать, как за моей спиной раздался голос, который я уже и не думал услышать.

— И даже не попрощаешься? — раздался позади немного печальный голос и я с радостной улыбкой развернулся к машинисту, что стоял в своем неизменном кожаном фартуке, что защищал его от температур, и улыбался своим красным от огня лицом.

— Я думал ты уже не выйдешь с паровоза! — проговорил я, а Тера нахмурилась, увидев машиниста без его орудия.

— Где лопата?! — выкрикнула грозно малышка.

— В паровозе, — улыбнулся машинист. — Моя смена, госпожа Тера, окончена, я еду к семье, а лопату я временно, на полчасика, дал подержать сменщику.

— Смотри, не потеряй оружие богов, — серьезно проговорила малышка, поправляя желтую шляпку на голове. — Я, когда вырасту, приду за ней! Но это после того как Джонни соберет самолет!

— Вырастил на свою голову, — пробурчал я, и мы все вместе рассмеялись.

— Ну что, Джонни, — протянул мне машинист руку, и я заметил на его оголенном предплечье такой же, как и у меня, шрам в виде креста. — Пора прощаться.

— Ну уж нет! — воскликнул я и оголил свое предплечье, дав ему увидеть свой шрам, и воскликнул. — В моих краях говорят не «прощайте», а до скорой встречи!

Машинист почесал свою лысину и ударив мне по руке сильно сжал кисть, слегка повернув наши запястья, посмотрел на свой шрам, а потом на мой, и с улыбкой произнес.

— Ну не мог ты быть тупым высокородным. — проговорил машинист, и паровоз позади него шумно выпустил пар, напоминая что ему пора на станцию на обслуживание после столь долго пути, — до встречи, Джонни! Правильно говорят в твоих краях, до скорой встречи, госпожа Тера! — прокричал нам машинист, вскочив на подножку медленно уходящего прочь поезда, выбрасывающего пар и дым, будто окутывая перрон туманом в и без того дождливый, хмурый день в городе, окутанном смогом. И тогда я выдохнул, меня за руку держала Тера, на спине висели два тяжеленых мешка с моим имуществом, а вокруг сновали тысячи людей. И мы шагнули вперед, к вывеске вокзала «Города Шарт, республика Шортс».

Мы шли спокойно, никого не трогая, но я видел, как нас провожали заинтересованными глазами не особо приятные личности. Вокзал в любом мире являлся злачным местом для темных личностей, не исключением был и этот вокзал, с трех сторон к нам приближались по несколько бандитов, что даже не думали о том, что будут обнаружены своими жертвами. Однако еще минуту назад благодаря помощи Гриши я засек их наводчицу, что подавала им знаки еще в вагоне, ей оказалась девушка, что села в мой вагон в пригороде за несколько часов до прибытия на вокзал. Войдя в вагон, она не спешила занять свое место, а прогуливалась по поезду и совершенно точно искала, что было ценного у пассажиров. Именно она уронила те часы, заставив меня обратить на неё внимание.

— Зачем они идут к нам? — спросил я шепотом у Теры, когда до бандитов осталось около пяти метров, и я уже коснулся потаенного ножа на поясе, готовясь к кровавой схватке.

— Твоя сказка. Они думают, что в твоих мешках есть что-то ценное, или что ты офицер под прикрытием, — проговорила малышка и как-то ехидно улыбнулась. — Но они к нам не смогут подойти.

— Почему? — спросил я.

— На них самих идет охота, — шепнула Малышка и вдруг остановилась, вцепившись в мою руку что было сил. — Ни шагу, братик.

Мир словно остановился, я пожалел что гранаты остались в мешке, в специальном ящике, как и оружие, я ощущал себя практически голым перед теми, что шли к нам явно вооружёнными. Толстяк в шляпе-котелке слева из жилета достал шило, а вон тот, со шрамом справа, у него в котомке, что в левой руке, что-то очень похожее на обрез.

— Мадам, — раздался позади меня сухой, отдающий сталью голос мужчины. — Не оказывайте сопротивление, иначе я буду вынужден…

— Валим их! — закричал женский голос позади меня, я успел лишь оглянуться и увидеть в замедленном темпе как молодая девушка в пышной юбке достаёт из-под платья, оголяя ноги, черный, длинный обрез.

Она была красива и молода, а вот человек, что к ней обращался и стоял в двух метрах от красавицы, был уже в годах На груди его потертого, но очень аккуратного смокинга горела звезда правопорядка. Его цилиндр был безукоризнен, а трость что он держал в руках, внезапно с характерным щелчком разломилась ровно посередине, оголив тонкую, словно волос проволоку, что соединяла две части трости.