Сергей Куц - Инкорпорация [litres]

– Чего лыбишься? – Комендор-сержант протянул Ливадову винтовку Упыря и четыре полных магазина. – Вторую винтовку за спину на ремень. Полными магазинами заменить два пустых. Пустые выбросить. Все понял?

– Рекрут Ливадов понял, сэр!

– Не умничай, – Француз нахмурился. – Так чего лыбишься?

На его левом плече висели еще три винтовки; комендор-сержант снял оружие и магазины с мертвых «тевтонцев», чтобы раздать Русскому, Немому и Бульдогу, который после укола плазмокровью снова в норме.

Принятая на вооружение корпуса морской пехоты винтовка – штука увесистая, но экзосистемы морпехов могли тащить за собой даже легкий бронемобиль. Лишняя винтовка при десятикратном перевесе противника не помешает. Хотя бы потому, что в нужный момент не потребуется перезаряжать «125CN».

– Слышал мой вопрос?

– Слышал, сэр, – произнес Ливадов, – но обдумывал причину улыбки.

– И как? Надумал?

– Никак нет, – соврал Андрей. – Улыбаюсь, потому что улыбаюсь.

– Ты идиот?

Сейчас у Ливадова не было однозначного ответа на вопрос насчет идиота.

– Француз! – Шелли окликнул комендор-сержанта. – Оставь его! Потом мозги прочистишь!

– Вы оптимист, сэр, – ухмыльнулся Дюбува и направился к Бульдогу и Немому, чтобы дать каждому вторую винтовку и по паре полных магазинов. Четвертую «125CN» и несколько магазинов Француз оставил себе. Второй лейтенант и Ковбой будут налегке – они тоже получат по несколько магазинов, но лишнюю винтовку командиру таскать незачем, а последний из бывших ЧВКашников под подозрением.

Андрей улыбался и смотрел на позиции противника. Ждут чего-то, и ему можно немного расслабиться, наслаждаясь временной тишиной, снова и снова улыбаясь при мысли, что прикончил Упыря. Раньше Ливадов не замечал за собой кровожадности и никогда не хотел убить кого-нибудь. Ну, всерьез… А вот гляди-ка – радуется, что удачно выстрелил Боббсу в морду!

– За того парнишку… – чуть слышно произнес себе под нос Андрей.

Он отомстил за пацана и его мать, хотя никто не просил о мести. Но слишком уж наглым моральным уродом оказался Боббс. Тянуть с таким одну лямку – себя не уважать. Андрей никогда не был поборником справедливости, но после того дня в оцеплении существование Боббса стало для Ливадова оскорблением. Он чувствовал, что рано или поздно зацепится с ним на ровном месте, они закусятся до крови – и все закончится трибуналом.

Однако судьба улыбнулась ему – дала повод прикончить Упыря без… э-э… дисциплинарных последствий. Вот почему он улыбался, как конченый дурак… или псих. Дюбува задал совершенно резонный вопрос про улыбку. Нормальный человек не улыбается, когда ждет атаки противника с численным перевесом вдесятеро. Но только не он!

– Как псих… – пробормотал Андрей. С его биографией за последние три месяца рехнуться совсем не трудно. Но – шутки в сторону. Улыбка сползла с лица Ливадова. Террористы зашевелились, они определенно собираются что-то предпринять!

– Приготовиться! – приглушенным тоном произнес второй лейтенант.

Андрей оглянулся. Он только сейчас сообразил, какие большие разрывы между изготовившимися к стрельбе морпехами. Он и Немой по центру, Будьдог на правом фланге. На левом, ближе к автомобильному подъему на второй уровень, расположились трое. Там второй лейтенант, комендор-сержант и Ковбой, которому Шелли уготовил особую роль. Впрочем, можно не гадать – бывший ЧВКашник первым побежит, когда пойдут на прорыв. Если выживет, искупит вину кровью.

Если не выживет, то подавно искупит. Ливадов непроизвольно вздохнул. О! Вместе с оживлением на позициях противника внутри него самого расшевелилось волнение. Он обязан выжить! Он должен жить, чтобы получить гражданство и найти сестру. Дюбува частенько говорил, что в морской пехоте они либо сдохнут, либо когда-нибудь будут инкорпорированы в общество нормальных людей.

Но сперва надо все-таки выжить. Прямо сейчас. Террористы открыли огонь!

Удар о поверхность планеты чуть не вышиб дух. Пристегнутая ремнями безопасности к противоперегрузочному креслу Ливадова упала вместе с ним на поверхность Марса.

В глазах потемнело, на несколько секунд Женька потеряла сознание… Или она не отключалась? Девушка не смогла бы ответить, в каком она была состоянии в первые мгновения после приземления. Нет сомнения только в одном – без экзоскафандра и противоперегрузочного кресла, которое приняло на себя большую часть удара, Ливадова была бы мертва.

В голове немного прояснилось. Вдруг вспомнилось, что втолковывали новобранцам на каждом утреннем построении во время полета на Марс. Шлем не снимать, визор не поднимать – атмосфера четвертой планеты Солнечной системы не пригодна для дыхания. Ливадова заморгала, чтобы избавиться от назойливого воспоминания. Она не дура и прекрасно понимает, что без экзоскафандра на чужой планете не продержится и нескольких минут.

Башка словно свинцом залита. Где она? Что с ней сейчас? Страшно подумать, что сломала ногу или руку, а то и в нескольких местах да в придачу и ребра. Но боли почти не чувствует. Наверное, она все же цела, только пошвыряло немного.

Визор проецировал на внутренней поверхности бронестекла бегущие сверху вниз строчки. Тактическая система анализировала состояние экзоскафандра и десантника. В норме, в норме, в норме… Ливадова смотрела на небо чужой планеты. Бледно-голубое небо Марса. Девушка заморгала глазами? Бледно-голубое? Она-то всегда знала, что небо на Марсе красновато-бурое! Почему же видит голубое небо?

Женька протерла перчаткой пыль на внешней стороне визора, однако бледно-голубое небо не стало меняться на бурое.

– Черт с ним, с небом… – прошептала пересохшими губами Ливадова. После разберется с небом Марса, сейчас нужно понять, что с кораблем и кто еще выжил. Девушка посмотрела вправо от себя, потом влево. Увиденное ужаснуло, лучше смотреть на небо.

Закрыв глаза, Женька отстегнула ремни. Открыла глаза. Застонав от тупой боли в каждой клеточке тела, девушка заставила себя подняться. Сначала села, потом встала на ноги. Система сообщила, что с Ливадовой все в норме, но техника врет. Все тело болит! Чтоб ее…

Самое главное! Девушка отсоединила от противоперегрузочного кресла автомат. Лучше погибнуть, чем потерять закрепленный за ней АК-233. Кинула ремень на плечо, забросив крупнокалиберное автоматическое оружие за спину. Щелкнув магнитами, автомат прижался к бронекирасе, чтобы не мешать и не стеснять движения – все системы боевой единицы, в лице ефрейтора Ливадовой, действительно в норме и работают штатно.

Ливадова подняла взор и огляделась. Под бледно-голубым небом Марса был день. Вокруг девушки на серых, плоских, частью затянутых в песок или просто припорошенных пылью камнях были разбросаны обломки малого десантного корабля: где горят, где дымят, а где просто лежат. Рядом несколько неподвижных тел – этих десантников выбросило вместе с Ливадовой после удара корабля о поверхность планеты. Никому не повезло. Все, кого видела Женька, были мертвы. Тактическая система отметила их погибшими. Умерли ни за что… Пять мертвых тел. Но что внутри кораблей? Есть там кто-нибудь живой?