Юрий Нестеров - Профессионариум. Антология фантастических профессий [сборник litres]

В раздумьях Кирк поднял глаза на объёмный голографический билборд, что находился метрах в двадцати от него. Над выпуклой чашей отражателя красовалась медаль «Зоркое око», затем появился слоган: «Мораль превыше всего» – негласный девиз министерства. Всё это время приятный женский голос рассказывал о том, какие аморальные поступки запрещены, какое за них наказание и куда нужно обращаться, если вы стали свидетелем недопустимого поведения граждан.

Весь свод законов Морального Кодекса делился на три основные части или зоны. Зелёную – лёгкие правонарушения, Жёлтую – средней степени тяжести, и Красную – тяжкие. Но за любое из этих преступлений наказание было одно – штраф. В первом случае с нарушителя удерживали в пользу государства десять процентов от его годового дохода, во втором – двадцать, и соответственно тридцать процентов в третьем, красном случае. Но в случае рецидива в течение текущего года процент увеличивался вдвое.

Исключением были только десять самых резонансных нарушителей Морального Кодекса, выявленные в текущем квартале. Их определял беспристрастный компьютер из общей базы раскрытых дел. Резонанс определялся по ряду показателей: тяжести статьи, рецидиву, доходу и социальному статусу нарушителя и так далее. Выбранные «счастливчики», помимо штрафа, были обязаны принять участие в квартальном шоу, которое транслировалось в прямом эфире двадцать четыре часа в режиме нон-стоп. В итоговом финале года принимали участие самые резонансные нарушители календарного года, поэтому некоторым приходилось участвовать в шоу дважды.

Самых отъявленных «аморальщиков» благодаря прямому эфиру знала в лицо вся страна. Они теряли работу, друзей, близких и опускались на самое дно социальной лестницы. С ними, особенно с «финалистами года», не хотел иметь дело ни один добропорядочный гражданин.

Принятие Морального Кодекса в 2089 году всего за десять лет сократило количество разводов в три раза и косвенно повлияло на статистику ряда преступлений из Уголовного Кодекса, в том числе и на преступления, связанные с местью, в том числе и убийства. К 2130 году супружеская измена воспринималась обществом, как преступление сопоставимое с кражей или мошенничеством.

Трумэн раздумывая о своём незавидном положении, успел пересечь площадь и очутиться у входа в бар. Он ещё раз вздохнул и шагнул в раскрытые двери заведения.

– Винсан, мне как обычно . – Трумэн сделал петлю указательным пальцем в воздухе и устало взгромоздился на высокий стул.

– «Сбитого лётчика»? Не рановато ли сегодня? – с удивлением спросил из-за стойки хозяин заведения.

– Его самого. Надо привести мысли в порядок.

– Или развеять их , – туманно произнёс Винсан, встряхивая в миксере коктейль.

– Или развеять себя, – усмехнулся Трумэн.

– Совсем всё плохо? Отчёт требуют?

– Да, не очень здорово. Скоро итоговое шоу, а моих кандидатов опять нет , – развёл руками сыщик. – И будут ли? Неизвестно.

– Кирк, старина, я сто раз тебе говорил, – оживился бармен, – если хочешь хорошо заработать – ставь на события в итоговом шоу по инсайдам конторы «Не одной интуицией». Откат всего двадцать процентов от выигрыша.

Трумэн недоумённо поднял глаза на собеседника.

– Мне нельзя ставить. Ты же знаешь.

– Ой, только не надо про закон и порядок, всё можно сделать так, что и комар носа не подточит , – перебил бармен, – вроде не маленький, сам понимаешь, как дела делаются.

– Винсан, я не верю в эти схемы.

– А зачем в них верить? На них зарабатывать надо! Мне бар скоро будет приносить меньше, чем ставки на шоу. Бывают, конечно, и проигрыши, но очень редко.

– Всё, отстань. Не в деньгах дело. – Трумэн махнул на бармена рукой.

– Правильно. Не в деньгах, а в их количестве. Твой «Сбитый лётчик». – Винсан поставил коктейль перед инспектором. – Наслаждайся.

– Спасибо.

– Не в деньгах? Хм, ты из-за карьеры беспокоишься? – Винсан пристально всмотрелся в лицо Трумэна. – Сколько лет ты при этих погонах?

– Да, засиделся я в четвёртом классе порядком. Но и это не главное.

– Так что же тогда? – недоумённо спросил бармен.

– Ты не поймёшь, – улыбнулся Трумэн.

– Не пойму? – завёлся Винсан. – Почему это?

– Не поймёшь, и всё.

– Вы только посмотрите на него , – вновь завёлся Винсан, – да я поумнее многих в вашем министерстве!

– Справедливость.

– Что?

– Я говорил же, не поймёшь, – ухмыльнулся Трумэн, помешивая коктейль соломинкой.

– Я действительно тебя не понимаю. Справедливость в чём? Ты и так стоишь на стороне справедливости, ловишь всех этих падших аморальщиков. А то, что у тебя что-то не выходит или кто-то делает эту работу лучше тебя, – так это вполне нормально. Не всем звёзд с неба хватать.

Во время этого спича бармена к стойке подошла высокая симпатичная девушка лет двадцати пяти. Одета она была не вычурно, скромно и со вкусом. Строгий деловой костюм, на лице ни следа биокосметологического вмешательства, не говоря уже о хирургической пластике. Леди приблизилась к Трумэну с боку, словно хотела сесть на соседний стул, и положила руку с изящным голографическим маникюром на барную стойку.

– Исполнять закон и искать справедливости иногда обозначают совершенно противоположное , – заявила она.

Вмешиваясь в разговор, незнакомка даже не взглянула на бармена, которому и предназначалась фраза, она вцепилась глазами в мимику инспектора. Трумэн удивлённо повернулся и стал рассматривать невесть откуда появившуюся леди.

– Меня зовут Ангелина Митьюланд, – не дожидаясь реакции мужчин, представилась женщина, – нам нужно поговорить с вами, инспектор Трумэн.

Кирк на секунду замешкался, затем протянул Ангелине руку для рукопожатия.

– Очень приятно… Кирк Трумэн. Мы виделись раньше?

Женщина демонстративно спрятала руки за спину, но не отвела своего колючего взгляда от Трумэна.

– Чиповаться будем позже. А пока вам достаточно знать только моё имя.

– Ну что же, это становится интересным , – выдавил улыбку Трумэн и опустил повисшую без ответа ладонь вниз.

– Вам станет ещё интереснее, когда узнаете, о чём я хочу поговорить с вами наедине, – спокойным, но уверенным тоном парировала Ангелина.

– Я весь ваш . – Трумэн сделал еле уловимый поклон головой.

– Тогда жду вас сегодня в девять вечера в заведении «Без шансов». На углу двадцатилетия Победы и Независимости. Кабинка номер семь.

Не дожидаясь ответа, женщина развернулась и уверенно направилась к выходу. Не оборачиваясь, она бросила: