Константин Калбазов - Дворянин [litres]

Не прекращая катиться, оставил разряженный револьвер и рванул из кобуры второй. Зафиксировался и, оттолкнувшись ногой, перекатился в обратную сторону. Пуля с едва уловимым шорохом о траву и приглушенным тупым стуком вошла в землю, выбив небольшой фонтанчик пыли. Борис выстрелил дважды в ответ. Одна из пуль попала в плечо противнику. Оттолкнулся от земли, поднимаясь на колени, вскинул револьвер и выстрелил вновь. На этот раз – точно.

Раненый в ногу пришел в себя и послал пулю в Бориса. Левое плечо ожгло болью, но непохоже, чтобы серьезно. Да и некогда разбираться. Выстрел в ответ. А вот он – точно в грудь! Знай наших! Револьвер в кобуру. Борис вскочил на ноги и через пару шагов подобрал второй. Теперь ружье.

Не успел подойти к оружию, как вновь засвистели пули, а следом донеслась разноголосица нестройного залпа. Да что ты будешь делать! Остальные преследователи и не думали торчать на стене, как куры на насесте. Перемахнули через нее и теперь были уже метрах в двухстах. Человек десять.

Мелькнула было мысль подбежать к убитым, завладеть их винтовками и показать кузькину мать. Нет. Это перебор. Среди этой пятерки ведь и раненый может случиться. Порой риск оправдан, но сейчас Борис так не считал. Подхватив ружье, забросил его за спину, встал на край обрыва и, оттолкнувшись, полетел в темно-синее пятно.

Попал точно в середину. Эмилия как раз добралась до края каменной чаши и выбиралась на мелководье. Вот и ему нужно поторапливаться.

– Ближе к скале! – выкрикнул Борис, усиленно работая руками.

Баронесса поняла его правильно и поспешила укрыться в мертвом пространстве. При этом ее лицо озарилось счастливой улыбкой. Рада, что вырвались? Или что ему удалось уцелеть? Да без разницы. Борис выплыл на мелководье и поднялся на ноги. Глубина – до середины бедер. Нормально.

В несколько размашистых шагов добрался до берега, укрывшись от возможных стрелков сверху, под уступом скалы. Вот и ладно. Теперь они в относительной безопасности. Взял в руки ружье и начал его заряжать.

– Зачем? Мы разве не будем уходить отсюда?

– Куда? Вон начинается каменный пляж. Быстро не побежишь. Валунов нет. Скалы не такие отвесные, укрыться от стрелков не получится. Самое разумное – держать оборону здесь.

Закончив с ружьем, зарядил револьверы. Глянул на баронессу.

– Обращаться умеешь?

– Умею. Но, похоже, у тебя получается лучше.

– Я все равно не стреляю с двух рук.

– А мне такую бандуру носить негде. Вывалится. Так что пусть у тебя побудет.

– Как скажешь.

В этот момент наверху раздались голоса, а затем первый разбойник прыгнул в воду, подняв шквал брызг. Дурак. Либо он, либо его командир.

Борис вскинул ружье и нажал на спуск. Голова буквально взорвалась кровавыми ошметками, как арбуз. Картечь с расстояния менее десяти метров – это страшная сила. Еще один всплеск рядом. Выстрел. Кровавый фонтан. Всплеск. Выстрел. Красное облачко. Эпитетов у Бориса еще хватает, а вот бесшабашные преследователи закончились. Поняли, чем чреваты такие прыжки. Да и три плавающих трупа загромоздили небольшое глубоководное пятно.

– Только не говори, что ты тут в детстве прыгала, – заталкивая патроны в магазин, произнес Борис.

– Именно так и было. С друзьями детства из семей вассалов. Потом забирались по скале без альпинистского снаряжения.

– А родители знали об этих художествах?

– Пороли. Как потом и я своих сыновей.

– У тебя есть дети?

– А что тебя удивляет?

– Д-да так. Просто ты никогда о них не говорила.

– Было четверо, но Леонсио разбился. Как раз вот на этом месте, – указывая на высеченный в скале крест, произнесла она.

– Извини.

– Брось. Это было восемьдесят три года назад, – отмахнулась она.

Ну да. Это, конечно, срок. Но сколько прошло лет, помнит до года. Причем наверняка в сознании занозой сидит и день, и час. Так что болит рана, еще как болит.

– Один подался в науку, пять лет, как обосновался в Мадриде. Одно время занимался дома. У меня в усадьбе сохранилась его лаборатория, – продолжила пояснять Эмилия. – Второй никак не повзрослеет и путешествует по свету. Третий служит в королевском флоте, сейчас воюет в колониях. Я выделяю им ежемесячную ренту. С делами справляюсь сама.

– Понятно.

Скорее всего, пираты думали над тем, как бы им половчее добраться до засевших в норке, но что именно они предпринимали, было решительно непонятно. А вскоре вспыхнула перестрелка, которая очень быстро сошла на нет.

– Сеньора де Линьола! – послышалось сверху.

– Эстебан, это ты?

– Я, сеньора! Сейчас мы сбросим веревку!

– Лейтенант, повнимательней там. Бандитов может быть куда больше! – счел нужным уточнить Борис.

– Мы знаем. Капитан Чавес уже занимается этим.

Ага. Похоже, Система сочла, что для Бориса бой закончился, ну или, по меньшей мере, этот этап сражения, которое может и затянуться. Ну ничего себе ему привалило! Тысяча триста пятьдесят очков! Подробная информация недоступна, но даже при попаданиях только в голову получается тринадцать убитых. А это далеко не так. Навскидку выходит эдак десятка четыре подстреленных, это если не считать тех, с кем расправилась баронесса. Поистине в определенных условиях дробовик под стать пулемету.

Когда они поднялись по веревке, Борис сумел убедиться в том, что дружина и впрямь недаром ест свой хлеб. А еще в том, что при всей кажущейся слабости оснащена она хорошо, о чем свидетельствовала пулеметная многоголосица, доносившаяся из-за холмов. Хотя нет. Их тут пока еще не изобрели. Так что это стараются «Гатлинги». Пока были у моря, звук не доходил из-за скалы. А вот теперь слышится хорошо.

– Капитан встретил их у Вороньего камня, а нас отправил по сигналу «Маяка», – доложил баронессе лейтенант.

Под его командой находились два десятка морпехов, сейчас передвигающихся на лошадях. В качестве усиления – «Гатлинг», прицепленный к передку. Выглядит офицер счастливым, довольным и в то же время расстроенным. Угу. Все в кучу. И участвовать в настоящем деле хочется, и о баронессе нужно позаботиться.

– Лейтенант, выделите нам двоих сопровождающих и отправляйтесь на подмогу к капитану, – приказала она.

– Сеньора, при всем уважении я не могу выполнить это распоряжение.

– Лейтенант Франко! – грозно сдвинув брови, стальным тоном произнесла она.

– Вы можете меня наказать и даже казнить, сеньора, – сглотнув, упрямо заговорил офицер, – но после того, как я выполню приказ капитана Чавеса.

Между прочим, ни разу не фигура речи. За нарушение клятвы сюзерен может казнить вассала без суда и следствия. Правда, прибегают к этому очень редко и только в самом крайнем случае. Вассальная присяга – штука обоюдоострая, и прилететь может в обе стороны.