Константин Калбазов - Дворянин [litres]

– Причем бил насмерть, чтобы он не поднял шум и не привлек к нам внимание, – не стал отрицать Измайлов.

При этом он сместился к пушке и стянул с нее парусиновый чехол. Бегло проверил состояние, клацнул затвором, произведя холостой спуск.

– Прямо и не знаю, как… С одной стороны, вы убили Самуила. С другой – спасли… – растерянно пролепетал банкир.

– Просто примите это как данность. Парень жив-здоров и готов получить свою порцию порки. Но потом. Сейчас нужно выбираться отсюда. Готовы действовать или продолжите копаться в своих чувствах?

– Да, да, я готов. Что нужно делать?

Борис откинул крышку одного из ящиков, откуда тут же блеснули латунью гильз десять небольших снарядов. Взял один из них, извлек из зажима на крышке стальной ключ.

– Видите вот эти метки? Сейчас снаряд стоит на предохранителе. Поворот этим ключом на один щелчок – фугас, на два – осколочный. Обратно – опять на предохранитель. Внимательно слушайте, что я говорю, и в зависимости от команды выставляйте взрыватель. Все понятно?

– Да.

– Вот и хорошо.

Вообще-то он собирался управиться сам и сейчас как раз выставлял взрыватели всего десятка в положение осколочного. Пока возился и объяснял, послышался легкий свист перегретого чайника. Кстати, Борис тут не видел таких, со свистком. Надо будет «изобрести». Очередное очко надбавок лишним не будет. Конечно, если Система сочтет это достойным ее внимания.

– Госпожа Ада, вы с детьми – на пол. Мы отходим, – запуская машину, распорядился Борис.

Они успели выйти из марины, когда с форта просигналили по международному коду требование вернуться обратно. Борис отстучал в ответ, что это русская яхта и он не желает принимать участие во внутреннем противостоянии Бразильской империи. Вновь – требование вернуться. Дал полный ход, благо стало гораздо просторней. Направился к выходному створу из гавани.

В ответ на это выстрелила пушка. Снаряд лег значительно в стороне. Предупредительный, указывающий на серьезность намерений.

– Господин Арцман, сможете держать курс на фонарь маяка?

– Я плохой моряк, но это смогу, – заверил банкир.

– Берите штурвал.

Сам Борис подступился к установке для запуска дымовых ракет. Ругнулся и, оставив их в покое, взялся за пушку, вогнав в ствол первый снаряд. После чего развернул пушечку в сторону от форта.

Банг! Рвануло на молу среди атакующих знакомую троицу. Еще три туда же, и горе-вояки побежали прочь. Конечно, калибр смехотворный, тут бы не помешал миномет. Но разрывы звучат громко и пугающе. Ну и, на поверку, эффект получается сродни ручной гранате. Хватило, в общем. Если в атаку бежало не меньше полудюжины, то улепетывали совершенно точно только трое. Дальше эта троица уже пусть сама разбирается. У Бориса хватает и своих проблем.

Рядом появился всплеск от очередного снаряда. Это уже не предупреждение. Бьют прицельно. Пожалуй, пора. Развернул поворотную установку дымовых мортирок, выставил нужный угол, время срабатывания взрывателя, и пустил три снаряда с дымами, которые, рванув между яхтой и фортом, надежно укрыли беглецов. На время. Но этого хватит, чтобы загнать в мортирки еще три заряда.

Очередной завесы хватило, чтобы миновать мол, а там заработали дымовые шашки на корме. В принципе Борис мог вогнать снаряд в амбразуры, выделяющиеся на белом фоне стен темными пятнами, но посчитал это лишним. Ушли – и слава богу. А воевать ему тут не за что.

Борис вышел из гостиницы и, блаженно прищурившись, поднял лицо к ласковому утреннему солнцу. Совсем скоро станет жарко, но пока все просто замечательно. Он выспался, бодр и полон сил. Перед ним – чистая мостовая одной из центральных улиц Форталезы, столицы обширного архипелага – провинции Сеара. Острова здесь большие, климат благоприятствует выращиванию хлопка, который и составляет основу экономики региона.

Бунт, разразившийся в соседней провинции Мараньян и следующей за ней Гран-Пара, не затронул Сеару. Конечно, беспорядки случались и здесь, а потому белым запрещалось расставаться с оружием. Но это были стихийные бунты отчаявшейся бедноты, не поддержанные знатью.

После освобождения рабов финансовое положение аристократии оставляло желать лучшего. Экономика региона все еще приспосабливалась к новым условиям. Многие плантации были заброшены. Спрос на хлопок значительно упал ввиду новых источников сырья и его переизбытка. Так что тут не до жиру.

Это владельцы плантаций гевеи, в связи с повышением спроса на каучук, были крайне недовольны сложившимся положением дел. Прежде они имели куда большую самостоятельность, теперь же вынужденно подчинялись воле императора в Рио-де-Жанейро и теряли сверхприбыли. Вот и подняли восстание, поддержанное беднотой. Последние искренне верили в то, что их незавидное положение обусловлено жадностью центральной власти, жирующей на богатствах провинций.

До Форталезы добрались быстро, спасибо попутному ветру. Переход по океану занял всего-то двое суток. Здесь Борис наконец смог поставить «Надежду» на ремонт и вот уже восьмые сутки отдыхал, предаваясь праздности.

Ну, не совсем. В своем номере он устроил подобие мастерской, работая сразу над пятью картинами. Сложно назвать трудом то, что доставляет тебе удовольствие. Его уже давно снедал зуд взяться сразу за несколько тем. К некоторым Борис успел охладеть, в другие вцепился, как голодный – в краюху хлеба. Конечно, можно было бы, как и прежде, увеличить количество холстов втрое, только это не помогло бы. Зато отрицательно сказалось бы на качестве работ. А он зарекся писать в пренебрежительной манере.

– Доброе утро, мистер Зотов! Здравствуй, Шанти! – подскочила к нему Ева и, присев, тут же потянулась к собачке.

Шпиц радостно тявкнул и протянул девочке лапку, а как только она ее пожала, решительно полез к ней на руки. Изувер-хозяин слишком много заставлял его ходить своими лапками, чего не сказать о новой знакомой, готовой не спускать его с рук хоть сутки напролет.

– Здравствуйте, юная мисс, – прикоснувшись к полям своей шляпы, поприветствовал ее Борис.

Потом взглянул на открытую террасу кафе напротив гостиницы. Как и ожидалось, семейство Арцман в настоящий момент завтракало, предпочитая делать это в заведении по соседству.

В Форталезе сейчас слишком много военных моряков. Именно здесь сосредотачивается эскадра, которой предстоит подавить мятеж. Многие офицеры сошли на берег, остановившись в гостиницах. Дружеские попойки и кутежи с девицами – дело совершенно обычное и нередко длящееся до утра. Алкоголь же неизменно горячит кровь и туманит разум.

Господин Арцман, конечно, потомственный дворянин, но у него за спиной нет нескольких поколений благородных предков. Так что для офицеров он всего лишь еврей, купивший себе дворянское звание. Трезвые, они еще готовы мириться с его обществом, но стоит им принять на грудь горячительного, как данный момент уже начинает у них вызывать сомнения.