Ян Бадевский - Корректировщик

— Как я могу с ним связаться?

— Родовое имя твоего будущего учителя — Такеши Харада. Когда его изгнали, имя ушло в небытие.

— Харада, — задумчиво произнес я, пробуя слово на вкус. — Это фамилия моего отца?

— Нет, — посланник недовольно ухнул. — Клан Когтей состоял из трех родов, один из них главенствовал.

— Мой.

— Верно. Харада находились в вассальных отношениях с твоим отцом и дедом.

— Разве это дает нам право забирать имя?

— В нормальных кланах — нет. У корректировщиков свои законы и образ жизни.

Конечно.

Для нас паспорта, карточки социального страхования, метрики и банковские договора — пустой звук. Любая информация редактируется, подвергается изменениям. Устраняется, если нужно. Шиноби ставят под вопрос значимость информации. Высшие ценности корректировщиков — свобода и верность клану. На мой взгляд — не очень-то совместимые вещи.

— И как его зовут сейчас ? — уточняю я, предчувствуя ответ.

— Каждый месяц — иначе.

— Так и думал.

— Зачем спрашивать? Имена — как вода. Ты — волхв Ярослав, вселившийся в тело Сергея Друцкого. В «Заратустре» учится Кен Мори. Для меня и моих хозяев — это просто звуки.

— Что мне делать?

— Чтобы связаться с изгнанником, ты должен собрать фамильяра. Это умение ранга Пыль.

— И как этому научиться?

— Твои вопросы. Моя задача — указать путь. Твоя — сделать первые шаги. Собери фамильяра, назови изначальное имя адресата и передай послание.

— Это всё?

— Почти. Фамильяру потребуется личная вещь адресата. Чтобы впитать запах и ментальный отпечаток. Держи.

Когтистая лапа протянулась в мою сторону и начала медленно разжиматься. Мне пришлось встать с кровати, подойти к балконной двери и принять дар. Пятерня твари оказалась чешуйчатой, жесткой и прохладной. Когти — острыми и длинными.

Налетевший порыв ветра взъерошил перья посланника.

В моей руке лежали четки. Плетеная веревочка, на которую нанизаны костяные шарики. Никогда не понимал людей, успокаивающих себя перебором четок. По мне — очередная вредная привычка.

Щелк.

Словно домино, запускающее цепь необратимых событий. Меня обдало волной дежа вю.

— Имя, четки и письмо, — резюмировал посланник.

— Хорошо, — кивнул я. — Запомню.

— До встречи, — посланник, переваливаясь с одной лапы на другую, отвернулся от балконного проема. Взмахнул крылом — и призрачная ткань действительности пошла складками. Звезды, черные древесные кроны, башни школы — всё скомкалось, исказилось. В молочном свете луны я увидел, как тварь отрывается от перил террасы и прыгает в созвездие Гончих Псов. Небеса колеблются, по ним пробегает легкая судорога.

Всё.

Я остался один.

Ну, если не считать спящего Сыроежкина.

Посланник богов испарился бесследно. Лишь распахнутая настежь рама с москитной сеткой напоминала о том, что кто-то здесь был. А еще — четки в моей руке. Задумчиво кручу артефакт в пальцах. Ничего особенного. Силой и древней магией не веет. Примитивная безделушка, в сувенирных лавках можно купить за гроши.

Вздохнув, подхожу к дверному проему и отгораживаюсь сеткой от комаров.

Уже налетели.

В тишине комнаты слышится назойливое гудение. Виталик обиженно мычит и бьет себя по уху.

Ложусь в постель и засовываю четки под подушку. Накрываю область своего отдыха «жутью». Хочется нормально поспать, знаете ли. Если уж кому-то и предначертаны страдания от укусов, пусть это будет Сыроежкин.

…Просыпаюсь в районе десяти.

Не двенадцать — уже прогресс.

И понимаю, что мог бы проваляться и дольше, но меня трясет за плечо сосед.

— Доброе утро!

— Ага, — приподнимаюсь на одном локте, бросая мимолетный взгляд на левое запястье. Смарт-браслет показывает 10.06. — Ты чего в такую рань вскопался?

— Комары, — поморщился Виталик.

— У нас же сетка, — кошу под дурачка.

— Сам знаю. Надо проверить, плотно ли прилегает.

Дисплей компьютера вновь демонстрирует биржевые ордера.

— Работаешь?

— А что делать.

Сегодня моё дежурство. И это ощущается. Сыроежкин палец о палец не ударил, чтобы хоть как-то поддержать порядок в комнате.

Вспышка понимания.

Миновала неделя с того дня, как мы договорились с Сыроежкиным об управлении моими капиталами. Пора подводить итоги.

— Как у нас дела? — перебрасываю полотенце через плечо и подхожу со спины к приятелю. — Нас окропил золотой дождь?

— Окропил, — хмыкнул начинающий трейдер. — За неделю сумма первоначальных вложений выросла в десять раз.

— Ты прикалываешься?

Нет, он не шутит.

Я вижу цифру рядом с пиктограммой кошелька.

Тридцать одна тысяча рублей. Разумеется, в эквиваленте. Сыроежкин не дурак, все активы сейчас в крипте.

— И долго он еще будет расти? — я про биткоин.

— Кто ж знает, — Виталик пожимает плечами. — По мне, так ралли затянулось. Посмотри на эту фигуру. «Крест смерти». Думаю, через недельку-другую медведи обвалят рынок. Начнутся жесткие просадки, мы всё потеряем.

— Ты уверен?

— «Крест смерти», — напомнил Виталик.

— Хорошо, — сдался я. — Рекомендации.

— Фиксировать прибыль. Семьдесят пять процентов имеющихся средств переводить в рубли. Двадцать пять продолжаем использовать для торговли. Как только запахнет жареным и всё покраснеет, сливаемся полностью. Ждём дна и закупаемся на низах. Параллельно ищем монеты, которые могут показать внезапный рост на фоне общего падения. По полной не вкладываемся, основную сумму держим в твердой валюте.

— Разумно, — похвалил я. — Ты принят.

— Что?

— Добро пожаловать на борт, управляющий, — хлопаю Сыроежкина по упитанному плечу. — Мне нравится твой стиль.

— И? — он всё еще не дорубает.

— Уговор есть уговор. Создаем ПАММ-счет и сотрудничаем в долгосроке.

Выражения лица своего партнера я не видел.

— Как скажешь, — Сыроежкин с головой погрузился в теханализ. — Пока не отвлекай.

— Добро, — на цыпочках выбираюсь из комнаты.

После завтрака иду на полигон «Заратустры». Тонфы беру с собой — хочется испытать их на тамошних манекенах.

Конец августа.

В наш корпус заселилась еще пара человек — угрюмый рыжеволосый парень и полная девушка с необъятным бюстом. Второй и третий этажи. Девушку, насколько я понял, подселили в блок Кати. К нам с Виталиком никто так и не приперся. Не повод для оптимизма — мы ведь помним о старшекурсниках, а эти ребята еще не подтянулись.

Полигон снова пуст.

Я неспешно топаю в западный сектор — туда, где расположились манекены вин-чун, силиконовые куклы и дерево для тренировки Алмазного пальца. Аристократы быстро осваивают точечные удары невероятной мощи — их пальцы укреплены взвесью.

Перед началом основной тренировки я успел побегать, размяться и растянуться. Следующий пункт программы — отработка ката с одной и двумя тонфами. Быстрая смена хватов. За продольную и поперечную рукояти, прямой и обратный. Блокировка и удары. Тычки и хлесткие блоки.