Даниил Куликов - Бастард

— Береги себя, — ещё раз на прощание обняла меня Аня.

Я молча спустился вниз на подземный паркинг, и заведя автомобиль поехал на работу. Всё это я узнал ещё вчера вы, после того как навещал деда, пришлось заехать на работу и ознакомиться с документами. Именно тогда мы поняли то, что Леруш не способен творить такой кошмар — если бы он мог массово внушать людям такие иллюзии, то начался бы небольшой Армагеддон… И жили бы мы придушил условиях совсем в другой ситуации. Правда и недовольных бы тоже не было. Все были бы счастливы и ходили улыбаясь как идиоты. Вот оно — самое страшное колдовство.

Что-то маячило у меня на краю сознания. Какая-то навязчивая мысль не давала покоя. Было ощущение того, что я что-то знаю обо всем этом, что возможно слышал краем уха, но только не могу сказать где, и откуда… Это тот же рвущееся Инферно, тот же ужас на лицах людей при одном только упоминании, та же неизвестность, и те же крики… Не так давно всё это я где-то слышал. И чем дольше я размышлял над всем этим, тем глубже возникало убеждение, что да, я действительно слышал об этом.

Я попытался ухватить ускользающую мысль. Что во всем этом кажется мне знакомым? Скорее упоминание об Инферно, а ещё? Крики… Точно, как я мог забыть! Совсем недавно я вспоминал события времён распада Советского Союза. Новосибирская Сверхглубокая и её дурная слава! Дурное место с дурной легендой. Там и произошла битва с корейцами, там они и призывали своих изгнанников с Изнанки! Это было не так давно, а кажется прошло уже много лет… Сверхглубокая — десятки лет назад при её бурении люди и услышали под землёй крики мучаемых людей, но тогда в это никто не поверил, и это назвали абсурдом объявив, что микрофоны не смогли бы работать в тех условиях. И именно тогда было мрачное пророчество, что если копнуть слишком глубоко, то страна исчезнет. Это и случилось — Союз просто развалился на кучу маленьких республик. Где же хорониться чернокнижнику, когда его все ищут? Пожалуй, именно там.

Я ощутил глубочайший прилив адреналина. Учитывая дурную славу места и всё, что было снимаю связано — идеальное место для чернокнижника. Долбануть бы туда управляемой ракетой — и дело с концом. Пожалуй, мои догадки будут верны.

— Сверхглубокая говоришь? — задумчиво спросил Евгений Васильевич глядя перед собой. — Тогда становится понятно, почему мы роя носом землю, не можем найти его… Эта мистическая дрянь… Давно следовало взорвать эту нору и забыть о ней. Оставайся пока сегодня в отделе.

— Зачем? — на автомате поинтересовался я.

— Будем решать вопрос об осмотре этого места. Твоя теория — ты и проверяй. Вот только вопрос будет уточняться сколько человек туда отправиться и кто именно.

Да, действительно не — глупый вопрос. Ну что ж, если я ошибся, то ничего страшного не случится — просто будет очередная ошибочная теория, которых в моей следственной практике было очень и очень много… А если окажется что я всё-таки прав… То боюсь даже предположить, что может случиться. От банальной поимки и расстрела на месте беглого преступника, до… Не хочу даже думать о том, что может случиться.

Я прошел в свой кабинет. Самое неприятное ощущение — когда приходится ждать не зная что случится, и не имея возможности как-то на это повлиять. Гораздо проще куда-то бежать, сражаться в открытую, и прилагать всей активные действия, чем пассивно ждать.

В подобном настроении я встал и стал нервно расхаживать по кабинету, затем снова сел. Самое лучшее что я могу сейчас сделать — это расслабиться и передохнуть — в конце концов, у меня была бессонная ночь. Поразмышляв ещё немного я просто сел в кресло, и расслабив взгляд стал смотреть в окно.

Очнулся я только когда задребезжал мой служебный телефон. Уснул на рабочем месте. Срамота. Хорошо, что не видел никто. Я взял трубку:

— Да?

— Всё. Через три часа отправляешься вместе с ещё одной группой лиц в эту самую Сверхглубокую. От вас не требуется особо геройствовать — просто найдите там следы присутствия итальянца. Или наоборот — присутствие оного. Никакого героизма, никаких авантюр, ничего такого.

— Так точно.

— Раз понял — молодец, а теперь в арсенал — вооружайся и бери амуницию.

— Когда хоть выдвигаться? С родными успею попрощаться?

— Сказано же тебе — через три часа. По телефону поговори, скорее всего сегодня же днём и вернётесь. Не нужно прощаться, — сказав это мой начальник отключился.

Ну что ж — вот и конец ожиданиям. Даже несколько легче стало. Я набрал номер единственного человека, которого считал близким — Анин номер.

— Да Костя, — сразу ответила Аня.

— Аня, я…

— Костя, что-то случилось?

— Нет, просто…

— Костя, просто скажи.

— Есть предположение, где может скрываться итальянец — заброшенная Новосибирская Сверхглубокая. Та самая с которой связано столько мистики и слухов… И Ань, меня и ещё нескольких людей отправляют проверить. Ты только не волнуйся, ничего такого не будет — просто разведывательный рейд, нам нужно будет найти следы пребывания профессора в этом логове. А может быть мы их просто не найдём.

— Костя, ты будь там осторожней, — только и сказала Аня. — Домой заедешь попрощаться?

— Нет, извини, это приказ.

— Я всё понимаю — сама сколько лет служила.

— Хорошо, Аня…

— Да?

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю Костя, обязательно возвращайся живым.

— Обязательно.

В смешанных чувствах я положил трубку. Теперь осталось только пойти и забрать ту амуницию которую мне подготовили, после чего я должен буду отправиться туда и просто исполнить то, что должен.

Я получил амуницию в которую входили — бронежилет, три суточных сухпайка, автомат и пистолет с запасными магазинами, комплект термобелья и спальный мешок, аптечка, рация, сигнальный пистолет с набором ракет, специальные дымовые шашки, компас, датчик загазованности воздуха, прибор ночного видения, и десяток приспособлений для выживания. Такое ощущение, что не за опасным преступником собираюсь, а в какую-то экспедицию. Но, как говорят японцы — даже если никогда не воспользуешься мечом, главное — носить его с собой.

Вскоре прибыли другие участники экспедиции- сразу пятеро Хундов, да, действительно, куда же без ищеек. Сказу после них Рейганы, какие-то из молодых. Их никогда не видел, и ничего о них не знал. После них ещё двое Баумов. Тоже молодые, из тех, кого я не знал. До последнего надеялся, что мелькнёт хотя бы одно знакомое лицо, но мои ожидания не сбылись… Увы. Было бы неплохо сейчас встретиться и переговорить с теми же Милославскими, или кем-то, с кем вместе мы противостояли корейцам… Увы, ни одного знакомого лица. Последними прибыла группа «Инквизиторов». Всего шестеро, в своей форме и масках с прорезями для глаз на лице. Не слишком крупный у нас отряд. Для того, чтобы сражаться с другим отрядом… Но достаточный для того, чтобы скрутить в бараний рог одного человека, или даже нескольких.