Степан Кирнос - Падение ангелов

— Спасибо, Мрамор-1, дальше мы сами, — капитан повернулся к бойцам и на русском заговорил. — Тихо их убрать всё равно не получится, так что обходим. Иначе переполошим это осиное гнездо раньше времени.

Капитан сблизился со стеной здания и пригнулся, проползая под самым окном и оставаясь незамеченными. Так же поступили и все одиннадцать бойцов, оказавшись на второй улочке, скованной руинами и разбитыми строениями.

— Ещё немного, — капитан указал на трёхэтажную серую постройку, в виде одного большого коробчатого здания, с тремя рядами окон и единственным входом на двадцати ступенях.

Здание полиции окружает линия обороны — несколько постовых укреплений на подходах, пара пулемётных точек в домах, а также не менее четырёх бронетранспортёров — квадратных машин с башнями, имеющими по три автоматические пушки. Около тридцати человек собрались возле здания и дежурят, неся службу по охране.

Отряд незаметно пробрался в один из домов и засел посреди просторного помещения, которое ранее было гостиной, а сейчас там растёт трава, в которой можно скрыться, есть стены, за которыми их не видно, и смотреть через разбитые окна на местность.

— Двое у входа, — начал командовать Комаров. — Займите месте у окон и следите, чтобы к нам никто не вошёл.

— У нас тут полный набор, — тихо пронеслось недовольство О’Прайса, когда он приступил к окну. — И солдаты, и пулемёты… только танка не хватает. Ох, как бы я хотел, чтобы со мной были мои ребята.

— Они все полегли ведь в битве под Минском? Помнишь битву трёх Империй?

— Да. Ладно, давай вернёмся к задаче. Где они могут держать детей?

— Посмотри, — указал Комаров на большой грузовик, стоящий возле серого здания, к которому подводили ребёнка люди в форме и запихали его в кузов. — Может, они держат их там. Там и… как её… дочь Данте может быть.

— Ах, видимо они его недавно подкатили. Эти гады даже не удосужились разместить детей в здании. Но ладно, это может нам сыграть на руку, — капитан убрал автомат. — Мне нужен мёртвый конфедерат.

— Что ты собрался делать?

— Переоденусь.

— Подожди, — Комаров притормозил капитана, дёрнув его на рукав. — На площадке какое-то движение.

Из улицы смежной с отделом полиции вышли два крепких мужика по форме, ведущих под руки одну светловолосую девушку в чёрном платье. Она брыкается и пытается вырваться, но у неё ничего не получается и пройдя несколько метров воины швырнули её на землю. Один из них вынул пистолет и стал вертеть у испачканного носа женщины серебристым стволом.

— Вы обвиняетесь по статье двести пятьдесят третей Кодекса уголовных деяний Греческой Конфедерации — сопротивление законным действиям власти, по части четвёртой — «то же деяние, совершённое во время военных действий». Приговор, — мужчина приставил пистолет к голове девушки. — Смерть. — И тут же он убрал ствол и согнулся над хнычущей дамой зловеще говоря. — Ну, ты можешь по-другому искупить свою вину.

— Проклятье, они сейчас её убьют, — разволновался Комаров и выставил в окно автомат.

— Хм, — задумался О’Прайс, оценивая риски.

— Да пошёл ты! — раздалось на всю площадку и двое солдат залились диким смехом, продолжая смотреть на девушку хищным взглядом, одурманенным похотью.

— Может её материнский инстинкт побудит, — расхохотался один из вояк. — Иди в крузак, вытащи какого-нибудь спиногрыза.

— Ладно, — согласился капитан, активируя устройство связи. — Мрамор-1, раскрываем секретность. Прикрывайте нас.

— Так точно.

— Снимаем двух сразу, давай.

Два автомата подались из окна и одномоментно выдали очереди, за мановение ока решившую судьбу девушку. Два конфедерата упали на бетонные плиты, между которыми разрослась трава. Женщина без всяких раздумий дала дёру, скрываясь в глуби руин.

— На территории военной базы противник! — раздались вопли из двух граммофонов. — Всем приготовиться! Действуйте согласно плану № 1, найти и уничтожить врага.

— Мрамор-1, лишите нас этой музыки, по ушам бьёт.

— Ребята, — Комаров подозвал своих к двум окнам, из которых открывается хороший обзор на площадку. — Ликвидируйте бронетехнику.

Четверо русских сняли со спин гранатомёты — недлинные трубы, увенчанные ромбовидным снарядом. Один за другим ракетою вырвались с ревущим огнём, размалевав воздух шлейфом дыма.

Четыре боевых машины одномоментно вспыхнули и разлетелись кусками металла, накрыв пламенем и взрывом вблизи стоящих людей. Из окон раздалась стрельба — автоматы без глушителей грохочущими очередями выплеснули рой пуль, ударивший по бойцам Конфедерации и уложивший их на месте.

Комаров навёл автомат на одно из зенитных орудий у зданий и спаренной очередью лишил его расчёта, сделав серый металл красным. Посмотрев влево он увидел, как кто-то в них целиться из гранатомёта, но выстрел из сдвоенного автомата ранил его и визжащий снаряд взмыл в воздух.

Штурмовики, закрепившиеся на лесистом склоне ведут тихую стрельбу из снайперских винтовок, сея всюду смерть, и бойцы врага стали падать один за другим.

Зазвенели вражеские пулемёты из полицейского участка, а закрепившиеся в укрытиях бойцы врага смогли ответить ураганной стрельбой из всех видов оружия. Полуразрушенный дом вздрогнул, его стены стали разлетаться по кускам, а бойцы прижились к земле, чтобы шальные очереди не скосили их.

— База, мы попали в переполох! — стал докладывать капитан. — Противник окапался в сером здании на севере в ста метрах от наших позиций, напротив. У него зенитные орудия и пулемёты. Так же у противника в расположении дети из Коринфа.

— Капитан О’Прайс, мы через пять минут накроем всю зону градом снарядов, уносите ноги оттуда, скорее. Выполняйте приказ по ликвидации ядерной ракеты. Немедленно!

— Мы не оставим их тут, — капитан отключил рацию и зацепился за рукав второго капитана. — Комаров, нужно прикрытие! Отправь кого-нибудь из своих, чтобы вывели детей! А я отвлеку их на себя!

— Хорошо, — ответил капитан русских и снял с плеча свой гранатомёт. — Дима, Иван, на изготовку.

— Делайте, что нужно, — послышался голос снисхождения из рации. — У вас пять минут.

— Мрамор-1, сейчас двое русских будут угонять грузовик. Прикройте их!

— Да.

Одно из укреплений разлетелось фонтаном осколков, кусков дерева и опалённой мешковиной, когда Комаров выстрелил из гранатомёта. О’Прайс активировал устройство на груди и его обволокло светло-голубое поле, заключившее офицера в защитный кокон, не проницаемый для пуль.

Он выбежал наружу и открыл огонь, отходя дальше в селение. Смотря в прицел штурмового карабина он методично выкашивает одно за другим, пользуясь укрытиями. Враг ответил интенсивным огнём пулемётов, зениток и автоматов — шторм снарядов разнёс один из разрушенных домов, и капитан короткой перебежкой оказался за вторым домом.