Степан Кирнос - Падение ангелов

Сердце забилось в груди с такой силой, что Данте услышал его отзвуки в ушах, шорох вражеской обуви о землю и строительный мусор, которым усеян весь полог перед укрытием. В горле застыл волнительный ком, который превратился в крик, разнёсшийся по эфиру:

— Огонь!

Десяток солдат одномоментно подались из-за укрытия, явившись чёрными тенями на фоне полотнища разрухи, и их автоматы звонкой песнью загромыхали в один голос, сея зёрна смерти перед собой. Пулемёт на втором этаже зазвенел на всю округу, выпуская рой жужжащих пуль. Данте лицом к лицу встретился с противником — высокими мужиками, на которых надет выцветший мундир в зелёных и белых красках камуфляжа, укрытый бронежилетами. Что ни воин, то настоящий богатырь с широким лицом, заросшим густой бородой, крупного телосложения. В руках Данте снова дёргается автомат и снова он забирает чью-то жизнь, погрузившись в бесчувствие машины, достойного военного механизма.

«И чем мы лучше этих механических… воинов?» — родился вопрос у Данте. — «Разве только тем, что они из металла, а мы из плоти».

Кучный и неожиданный огонь положил первые наступающие ряды гренадёров, а затем, когда патроны в магазинах кончились, Данте размашистым жестом дал приказ отступать. Им вслед мгновенно полетели гранаты из подствольников, которые смертоносным дождём накрыли развалины. Данте слышит, как позади него рвётся снаряды, но не это важно. Стационарный автоматический пулемёт заглох, когда в него прилетела граната, и орудие разлетелось россыпью осколков.

Они спустились в небольшой участок, расположенный между бывшим вражеским штабом и крайним рубежом обороны. Тут некогда цвёл прекрасный парк, теперь тут только большая круглая площадка, вокруг которой скрипят почерневшие ветви деревьев.

— Устанавливайте энерго-щиты! — Приказывает Данте, смотря за тем, как его солдаты рассыпались и ставят на землю устройства, от которых в ту же секунду поднимается светло-голубое прозрачное поле не менее трёх метров и превращается в выгнутый щит.

Из-за развалин полетели гранаты, но они с глухим взрывом коснулись полупризрачного щита и осколки посыпались на землю, а затем явились сами гренадёры, хлынув через бывшее укрытие.

— Палачи! — криком обратился Данте к отряду. — Мы не ведаем страха!

— Ибо мы и есть сам страх! И да познают враги ужас!

— Не знаем боли!

— Ибо мы и есть боль! И да познает враг страдание! — отозвались небольшим многоголосьем солдаты Рейха, подавшись из укрытия.

Тяжёлые автоматы имперцев загремели раскатами убийственного грома, воздух наполнился запахом пороха. Гренадёры стали падать один за другим, у выхода из развалин — их броня не выдерживала такого напора. Винтовки, похожие на оружие древности, в руках сибиряков ахнули, поглотив дуло в пламени, и пространство дрогнуло от хлёстких и режущих слух звуков выстрелов. Та немногая брусчатка, устилавшая землю парка, с глухим стуком стала отлетать фонтаном осколков, а гранаты подствольных гранатомётов вздымали вверх куски камня и истребляли деревья, обращая их в россыпь щепок.

Данте отстреливается как может и его автомат не на секунду не утихает, ствол на конце раскалился до красна, превратившись в багровый кусок металла. Капитан услышал лязг и его орудие смолкло за неимением патронов, и офицер отстегнул обойму, потянувшись к следующей. Только его рука коснулась металла на поясе, как в него со всего бегу врезался человек и Данте успел только заметить размытую зелёно-белую фигуру с бородатым лицом.

— Проклятье! — выкрикнул Данте и отбросил автомат, цепляясь за гладий на поясе.

Штык, прикреплённый к винтовке, устремился в горло парню, но он его со звоном отбил, высекая на древке оружия отметину и мгновенно нанося косой восходящий удар. Лезвие рассекло губу противника, но Данте не остановился и снова направляет меч по косой, на этот раз уже в шею, но враг отскочил.

— Слава свободе! Слава Сибири! Слава Российской Конфедерации! — на непонятном для Данте языке закричал воин и снова попытался проколоть капитана, но офицер мгновенно вынул пистолет и выпустил три ярких луча в торс противника. Энергия прожгла бронежилет и просекла сердце, отчего солдат покачнулся и упал.

Вокруг Данте творится хаос. Кто-то ещё отстреливается, пытаясь отбросить обезумевшего противника, а кто-то сцепился в смертельной рукопашной схватке. Капитан приметил, как одного из его солдат повалили и, сверкнув начищенными штыками, закололи его.

— Отправляйтесь в бездну! — крикнул Данте и швырнул гранату, которая со звонким бренчанием прилетела десятку противников под ноги и мгновенно взорвалась; волна жаркого пламени поглотила вражеский отряд.

Пистолет капитана затрещал, засыпая противника лучами смерти, но вот ещё один враг сблизился с Данте, совсем не похожий на других.

— Смерть тиранам! — закричал высокий черноволосый и густобородый мужик, тело которого защищено костюмом странного типа. Пластинчатая кираса скрыла тело, на груди сияет «личное» зерцало в виде толстого диска на котором гравировка восьмиконечной снежинки; ноги скрыты за уплотнёнными остроносыми высокими сапогами алого цвета, накрывающие плотные поножи, прикрытые доспешной юбкой насыщенно-зелёного цвета, а сзади виден источник питания — небольшой горб, внутри которого батарейка, поддерживающая внутренний каркас и не дающая воину рухнуть под напором тяжести одежды.

Данте отвлёкся от созерцания брони, когда на него сбоку с диким рёвом бросился враг, но тут же был встречен россыпью ярких лучей, заставивших его упасть на брусчатку. Мгновенно Данте направил пистолет в лицо могучему врагу и разрядил всю батарею, но энергия встретилась с прозрачным силовым барьером, который играет роль забрала, исходя от верхней и нижней части шлема.

— Ах-хах-аха-хах! — издевательских расхохотался воин, обнажив длинную саблю, которую взрослый мужчина удержит только двумя руками, а этому она как лёгкий ножик. — Ты узри, почти все твои друже и ратники усопли!

Данте не понимает речи врага, но с отчаянием, застывшим в сердце, видит, как пять из десяти его воинов пали, а остальные всё ещё отбиваются, прижатые к земле немногими выстрелами и отстреливающие нападающих.

Сабля скользнула по воздуху и ударила в то место, где только что стоял Данте. Лезвие рассекло брусчатку и мгновенно устремилось в бок, могучий боец совершил круговое движение. Данте спасся от рассечения только тем, что отпрыгнул назад, но тут же ему снова пришлось отступать, ибо противник размахался саблей, словно это молот, с грохотом разбивая острозаточенным лезвием камень под ногами.

Как бы сейчас хотелось капитану отдать приказ «приоритетная цель» и показать на этого техно-воина, но эти слова отвлекут его солдат от множества иных врагов, что станет для них фатальным, и приведёт к смерти.