Джо Аберкромби - Море Осколков: Полкороля. Полмира. Полвойны

Там, где эта орда убийц толпилась теснее всего, Ярви подметил громадное сиденье, а на нем громадную фигуру с громадным кубком в громадной руке. Однако вместо привычного страха он почувствовал странное возбуждение, некий намек на удобный случай. Не план и даже не задумка — но, как поговаривала мать Гундринг, утопающий хватается за любую соломинку.

— С врагами можно сотворить кое-что и получше, чем просто убить, — прошептал он.

Ничто усмехнулся:

— Например?

— Привлечь их на свою сторону.

И Ярви, глубоко вдохнув, закричал во все горло:

— Гром-гиль-Горм! — От дыма свой голос показался ему резким и сиплым, и звучал настолько не по-королевски, что хуже и быть не может. Тем не менее звучал громко, и его услышали по всему лагерю — а это все, что ему было надо. Сотни залитых светом костров физиономий повернулись на крик.

— Король Ванстерланда! Алчущий крови сын Матери Войны! Крушитель Мечей, Творитель Сирот — мы снова встретились! Я…

Удар в живот, который все оценили по достоинству, вышиб из него дыхание, превращая речь в жалобный стон.

— Попридержи язык, мальчуган, не то вырву! — гаркнул капитан, бросая Ярви на колени — тот заходился кашлем.

Но его слова не пропали даром.

Сначала воцарилась глухая, тяжкая тишина. Потом ее сотрясла еще более тяжкая поступь. И, наконец, раскатился напевный глас — сам Гром-гиль-Горм произнес:

— Вы привели гостей!

— Которые больше смахивают на попрошаек. — С тех самых пор, как на него надели ошейник, Ярви не слышал, но сейчас все равно узнал звеневший не раз во снах ледяной голос матери Скейр.

— Мы обнаружили их в эльфийских руинах, над рекой, государь, — сообщил капитан.

— С виду не похожи на эльфов, — промолвила служительница Горма.

— Они жгли трупы.

— Почтенное занятие — предавать огню нужные тела, — кивнул Горм. — Ты говоришь так, словно я тебя знаю. Хочешь поиграть со мной в угадайку?

С трудом обретя дыхание, Ярви поднял голову, и, как прежде, у него перед глазами сначала появились черные сапоги, потом пояс, обернутая трижды цепь и где-то там, в вышине, косматая голова короля Ванстерланда — заклятого врага его отца, его страны и его народа.

— В прошлую встречу со мной… вы предложили мне кинжал. — И Ярви посмотрел Горму прямо в глаза. Стоя на коленях, оборванный и окровавленный, связанный и побитый, он не отводил взгляд ни на миг. — И велели найти вас, если я передумаю. Вручите ли вы мне его снова?

Государь Ванстерланда нахмурился, постукивая пальцами по звеньям вокруг бычьей шеи — ломаным навершиям мечей мертвецов. Другой рукой он аккуратно поправил свои кинжалы, запихивая их поглубже за пояс.

— Пожалуй, так будет неблагоразумно.

— А мне казалось, Матерь Война дохнула на вас в колыбели? Ведь было предсказано, что убить вас не по силам ни одному мужу?

— Боги помогают тем, кто помогает себе сам. — Мать Скейр пальцами впилась в подбородок Ярви и повернула его лицом к свету. — Это тот поваренок, который попался в Амвенде.

— Точно, — задумчиво протянул Горм. — Но он изменился. Теперь его глаза глядят решительно и сурово.

Мать Скейр прищурила собственные глаза.

— И потерял ошейник, который я подарила.

— Шею слишком натирал. Я не был рожден стать рабом.

— И все-таки ты опять предо мной на коленях, — отметил Горм. — Кем же еще ты был рожден стать?

Вокруг посыпались подхалимские смешки, но над Ярви издевались всю жизнь, и насмешки давно лишились своего жала.

— Королем Гетланда, — ответил он, и в этот раз его голос был холоден и тверд, как сам Черный престол.

— Боги! — услышал он выдох Сумаэль. — Мы покойники.

Горм расплылся в широченной улыбке.

— Одем! А ты здорово помолодел.

— Я племянник Одема. Сын короля Атрика.

Капитан отвесил Ярви тумака по затылку, и тот завалился вперед, прямо на свой сломанный нос. Крайне обидно, ведь со связанными руками он никак не мог избежать падения.

— Сын Атрика погиб вместе с ним!

— У него был и другой сын, болван! — Извиваясь, Ярви снова встал на колени, губы посолонели от крови. Этот вкус ему уже малость приелся.

Цепкие пальцы вздернули Ярви за волосы.

— Ну что, взять его в шуты или повесить как лазутчика?

— Решать не тебе. — Матери Скейр стоило поднять лишь палец, лишь звякнули на ее руке эльфийские запястья, но капитан выпустил его моментально, будто получил крепкую пощечину. — Атрик родил и второго сына. Принца Ярви. Того обучали ремеслу служителя.

— Но на испытание так и не взяли, — продолжил Ярви. — Вместо этого моим стал Черный престол.

— Чтобы Золотая Королева могла остаться у власти.

— Лайтлин. Моя мать.

Мать Скейр изучала его долго-долго. Ярви выпятил подбородок и глядел в ответ с достоинством, настолько напоминавшим королевское, насколько позволяли связанные руки, смрадные лохмотья и идущая из носа кровь. Видимо, все же этого оказалось достаточно, чтобы посеять хоть малое зернышко сомнения.

— Развяжите ему руки.

Ярви почувствовал, как спали перерезанные веревки, и рассчитанным на зрителей жестом медленно поднес к свету левую руку. Шепотки у костров, что всколыхнулись при виде его скрюченного обрубка, в этот раз доставили немалое удовольствие.

— Наверно, вот что вы хотели увидеть, — сказал он.

Мать Скейр взяла его руку в свои, перевернула и помассировала, разглаживая сильными пальцами.

— Раз ты учился у матери Гундринг, скажи, у кого училась она?

Ярви выдал не мешкая:

— Ее наставницей была мать Вексен, в то время служительница Финна, короля Тровенланда, а ныне праматерь Общины и первая из слуг самого Верховного короля.

— Сколько она держит голубей?

— Три дюжины и еще одного, с черным пятнышком над глазом. Когда Смерть отворит перед ней последнюю дверь, он понесет эту весть в Скегенхаус.

— Из какого дерева дверь в покои короля Гетланда?

Ярви улыбнулся.

— Там нет никакой двери, ибо король Гетланда неотделим от своей земли и народа и ничего не должен от них скрывать.

На худощавом лице матери Скейр проступило неверие, к своему удовлетворению, отметил Ярви.

Гром-гиль-Горм приподнял косматую бровь.

— Он дал исчерпывающие ответы?

— Да, — промолвила служительница.

— Тогда… сей щенок-калека и в самом деле Ярви, сын Лайтлин и Атрика, законный король Гетланда?

— По моему впечатлению — да.

— Так это правда? — прохрипел Ральф.

— Так это правда! — ахнула Сумаэль.

Горм залился хохотом.

— Выходит, это мой лучший выезд на охоту за много-много лет! Посылай птицу, мать Скейр, и разузнай, чем нам заплатит король Одем, коль мы ему вернем заблудшего племянника. — Король Ванстерланда повернулся, намереваясь уйти прочь. Ярви остановил его, презрительно фыркнув.