Марина Баринова - Сыны мести [СИ]

Насытившись, мы выпили эля и закусили лепёшками. Вернулась рабыня с рынка и сказала, что дождь закончился и ветер пошёл на спад.

— А где остановились те путники, которые брали бочонок? — спросил я Йорна.

— Западная улица, что отходит от площади. По правую руку третий дом по счёту. Там живет старуха, которая даёт кров за деньги. — Пивовар привстал на цыпочки и глянул в окно. — Но тебе везёт: они идут сюда. Видать, успели выпить вчерашнее.

В дом ввалились трое молодых мужчин. Вожак — самый высокий с длинной косой цвета пшеницы и свёрнутым набок носом — зашёл первым. Он был старше меня зим на пять. За ним семенил парень помоложе, но внешне очень похожий на первого. В руках он держал пустой бочонок. Последним завалился угрюмый худой юноша в рваной рубахе, глядел исподлобья и озирался, точно ждал атаки.

— Здравствуй, хозяин! — поприветствовал старший — Мы с братьями хотим купить ещё эля. Уж очень он у тебя хорош.

Я повернулся к ним боком и навострил уши. Двое и правда походили на братьев, а вот угрюмыш в их компанию совсем не вписывался.

— Ну давай медь, раз эля хочешь, — ответил Йорн и указал на тару. — Налью сюда же.

— Не вопрос! — вожак обезоруживающе улыбнулся и обернулся к брату. — Коли, ставь на стол.

Я заметил на его поясе длинный нож с простой оплеткой на рукояти. Другого оружия при нём не было. Зато топор был у угрюмого. Хороший топор, насколько я мог судить. Но не чета моему. Я незаметно снял оружие с пояса и положил в мешок. Чтоб не завидовали.

Пивовар пересчитал монеты и, кивнув, удалился за стену набирать эля. Я решил воспользоваться моментом.

— Слышал, вы идёте на север. — Я поднялся на ноги и подошёл к братьям.

— Слухами земля полнится, — улыбнулся вожак. — Держим путь в Вольхелл, будем наниматься на корабль до Эглинойра. В походы на острова всегда нужны люди. А тебе что за интерес?

— Ищу компанию в дорогу. Иду на север, в Фисбю.

Старший задумчиво побарабанил пальцами по дереву.

— До Фисбю не дойдём, но до Развилки можно и вместе добраться. — Он обернулся к братьям. — Что скажете? Возьмём парня с собой?

— Не бесплатно, — хмуро ответил угрюмыш.

— А чего хотите?

Я заметил, что Хромоногий всё это время внимательно прислушивался к разговору, но в беседу не вступал.

— Денег у тебя явно немного, — ответил вожак.

— Немного найдётся.

— Это хорошо. Купишь на них еды на четверых на три дня. Как раз хватит до развилки. И потащишь на себе — не люблю спину грузить.

— А сами вы кто и откуда будете? — прошамкал Хромоногий.

Старший снова улыбнулся.

— Я Броки. — Он кивнул на светловолосого брата. — Это Коли, мой младший. А мрачный — Вермар, он от другой матери. Мы из Дагкогга, жили в охотничьей деревне.

— Я Хинрик. Дылда.

— Ну что Дылда, я вижу, — улыбнулся Броки. — Рад знакомству, Хинрик.

Старик нахмурился.

— И чего вас в море понесло? Охотников–то.

Младший Коли пожал плечами.

— У нас ещё один брат есть, ему после смерти отца всё наследство и осталось. Повезло засранцу первым родиться. А нам нужно самим зарабатывать. Вот и пойдём в море. Если повезёт, вернёмся со славными прозвищами и набитой мошной.

— Когда выходите из Эрхелла? — спросил я.

Броки переглянулся с братьями.

— Как эль заберём, так и выйдем. Мы пешком, так что тебе придётся тащить ещё и его.

Не привыкать. Всю жизнь на Свартстунне я вечно что–то таскал на спине. Да и Броки мне понравился: держался уверенно и открыто, разъяснил обязанности честно.

— Значит, я с вами.

Хромоногий долго на меня смотрел, но ничего не сказал.

— Дуй за едой, парень, — распорядился Броки. — Встретимся у северных ворот.

К полудню следующего дня распогодилось, да так сильно, что мне едва не напекло голову. Леса по краям дороги становились гуще, сосны сменились редкими елями, а песок — крупными валунами. Мы шли по двое, отклоняясь от береговой линии: впереди Броки и Коли, позади мы с Вермаром. Белобрысые братья горланили похабную песню про любвеобильную жену мельника, то и дело пихая друг друга локтями. Угрюмыш постоянно метал на меня недоверчивые взгляды, и это потихоньку начинало бесить. Я не сделал ему ничего плохого. С чего зубы точить?

Дорога пошла в гору, и я порадовался, что вчера вечером мы выпили больше половины эля из бочонка. Кое–как законопатили пробку, чтобы остатки не разлились, и закинули мне за плечи на ремнях. В мешке ещё было мясо, сушёная рыба, лепёшки и даже несколько прошлогодних яблок. Кашу утром варить не стали: берегли время.

— Видишь то дерево? — Броки остановился и указал на мощный ясень, высившийся почти на самом краю утёса. — Если идти строго на запад от него в лес, в трёх сотнях шагов будет родник. Там сильная и целебная вода, ее оберегают духи. Нужно набрать побольше.

— А ты откуда знаешь?

— Ну мы же не всю жизнь сидели в Дагкогге, — усмехнулся наш вожак. Одного зуба у него не хватало, но это его не портило. — Как зверя набивали, ездили торговать. Так выгоднее, чем сдавать купцам на месте. Тогда и повидал немного Нейдланда.

— Только память нам и осталась. Нечестно, — мрачно отозвался Вермар. — Всё богатство досталось одному. Он дурак, не умеет стрелять и всё растранжирит.

— Но он старший, — назидательно напомнил Броки. — По закону всё хозяйство — его. Против закона не попрёшь, но мы и без наследства справимся. Выше нос.

— А где ваши луки и копья? — спросил я. — Вы же охотники.

— Не берут на корабли с луками.

— Я и на месте могу сделать, — горделиво протянул Коли. — Жаль, у нас на севере тис не растёт. Отцу привозили с островов длинный эглинский лук — вот это оружие!

— Тиса много в Эглинойре, — ответил старший брат. — Там сделаешь нам всем по луку.

Мы дошли до раскидистого ясеня. Мои провожатые почтительно поклонились дереву.

— Это древо Вода, — пояснил Броки. — Нужно что–нибудь оставить для духов и богов.

Я поразмыслил и вытащил несколько полосок сушёного мяса, достал свой особый нож, сделал надрез на ладони и окропил жертву кровью.

— Прими, Всеотец, наш дар и помоги в дороге, — воззвал я. Много раз видел, как гости Свартстунна проводили такие обряды в священных рощах.

Братья удивлённо переглянулись. Я совершил дерзость: приносить жертву полагалось Броки, как самому старшему из нас. Но это совсем вылетело у меня из головы.

— Прости, — смущённо проговорил я, встретившись глазами с нашим вожаком. — Я по привычке.

— У нас жрец завёлся, ты погляди, — съязвил угрюмыш. — Может ещё руны раскинешь, умник?

— Оставь его, Вермар.

Я улыбнулся.

— Ну, руны я учил…

Братья снова переглянулись. Вермар теперь глядел на меня с неприкрытой ненавистью, а светловолосые здоровяки — с суеверной опаской.