Никита Семин - Стажеры [litres]

Старик молча и с гневом выслушал парня, после чего перевел взгляд на его перчатку мага.

– Вижу, вы знаете, о чем говорите, – хмуро кивнул он. – Но меня могли и обокрасть. С чего вы взяли, что это сделал кто-то из моей семьи? Боган и Роган еще дети. Богану всего четырнадцать, Рогану и того меньше. Они еще и школу мастерства не окончили, не говоря про училище. Не могли они незаметно проникнуть в кладовую. Про Санелию и говорить нечего. Лагория от дочки не отходит, да и весь дом на ней. Изредка только помощницу нанимает, чтобы большую уборку провести. Я сам? Ну, не знаю… Когда там это убийство было?

– Четыре дня назад, поздно вечером, – ответил сам Ратбор, бросив на Вальтера предостерегающий взгляд.

– Четыре дня… – задумался старик, что-то вспоминая. – Я тогда к Юлафу ходил… Да… Мы знатно напились, а утром его оторва этим воспользовалась и пошла свой магокат прямо на главной кольцевой испытывать!

«Уж не о великом мастере Сисилии он сейчас говорит? – Вальтер бросил взгляд на нахмурившегося Ингара. – Что? Не нравится, когда про твоих любимых мастеров так говорят? Не восхваляя, а как об обычных людях, причем не слишком-то хороших? Ну-ну. Терпи. Может, и выйдет тебе глаза открыть». – Невольно перед глазами Вальтера снова встало мертвое лицо матери. Мастер, что убил ее, обязательно поплатится!

– Ну а Турлофф? – когда старик замолчал, спросил Ратбор. – Вы упомянули всех, но не своего сына. Да и у вашей дочки наверняка есть муж?

– Мужа нет, на войне погиб, – покосившись на Вальтера, покачал старик головой. – А Турлофф… Если бы вы его знали, то не задавали бы своего вопроса. Он почти никогда не выходит из своей мастерской. Даже с нами старается говорить только через дверь. Не любит он людей. Совсем. Он и до войны был зажат, а уж после… – Старик безнадежно махнул рукой. – Я так даже сразу и не вспомню, когда он выходил-то на улицу.

– Вспомните, пожалуйста. И если вас не было в день убийства дома, то можно я ваших родных опрошу, чем они занимались?

– Лагорию и сейчас позвать можно, а к Турлоффу спускаться придется, – вздохнул Броган. – Дочка! – вдруг резко раздался его крик, отчего Вальтер вздрогнул. Ну не привык он, что в таких домах кричат! Есть же обычно слуги…

Старик же после крика поудобнее поерзал в кресле и продолжил:

– По-моему, дней десять назад Турлофф выходил. Или одиннадцать? Не помню точно, нужно у него самого спросить…

– Да, отец, – плавно зашла Лагория. Девочка тоже была рядом, вцепившись в подол ее платья и поблескивая глазенками.

– Или вон у Лагории, – мотнул головой старик. – Слушай, тут уважаемые детективы интересуются: а что вы делали четыре дня назад?

– Особенно вечером, – уточнил наставник.

За весь разговор только Вальтер вставил пару слов, тогда как Ингар предпочитал молчать. Особенно после неудачного высказывания мага.

– Да как обычно, – пожала та плечами. – Посуду после ужина мыла. Днем думала на рынок сходить, но такой дождь был, что я даже мальчишек не решилась отправить в школу.

– Точно, лило знатно, – покивал Броган. – А когда Турлофф последний раз выходил? Десять или одиннадцать дней назад?

– Тринадцать, папа, – укоризненно посмотрела Лагория. – Но вот что странно, – вдруг задумалась она. – Он ведь не только тогда выходил, но и как раз четыре дня назад. Еще и к тебе заходил, вроде как искал. Неужели ты не помнишь?

Старик озадаченно посмотрел на дочь.

– Ты уверена? Я ведь не скрывал, что к Юлафу иду.

– Так я ему так и сказала, – кивнула она. – Он что? Не дошел? Или ты забыл об этом?

Торговец медленно перевел ошарашенный взгляд с дочери на Ратбора.

– Ничего не понимаю… Он же страсть как не любит свою мастерскую покидать!

«Вот он и попался!» – обрадовался Вальтер. Да и наставник вроде как немного удовлетворен.

– Что ж. Тогда спросим у него самого?

Было интересно наблюдать за Вальтером, как он сел в лужу с оценкой артефактов мастеров, но вот то, что весь разговор пришлось молчать, меня угнетало. Нет, конечно, я мог по примеру этого аристократика что-нибудь ляпнуть, но зачем? Так только можно утратить с таким трудом накопленное уважение наставника. И не только его. Вон пусть старик Броган и не смотрел на меня особо, но иногда в его глазах нет-нет да мелькало одобрение. И монокль заметил, и его взгляды на мое поведение, когда Вальтер пытался себя показать. Так что правильно молчал. Но как же это сложно!

– Да, думаю, стоит спросить Турлоффа, – кивнул старик на вопрос наставника.

После известия о том, что его сын вопреки своим привычкам покидал свою мастерскую, да еще во время убийства… Так еще и орудие этого убийства – предположительно взятый им артефакт! После осознания всего этого торговец выглядел потерянным.

– Идите за мной, – пошлепал он к выходу из гостиной.

Мы прошли в прихожую, где под лестницей на второй этаж пряталась дверь в подвал. Я обратил внимание, что перила, в отличие от дверных косяков, уже вытерлись, будто от частого протирания. Они были гладкими, но уже практически без краски. «По таким в самый раз кататься», – пришла мне в голову догадка о таком их состоянии.

Открывать дверь Броган не стал. Рядом с ней оказался еще один звонок, которым и воспользовался старик, с тяжелым взглядом обернувшись на Ратбора.

– Я занят, – вдруг прозвучало в ответ. Заозиравшись, я понял, что звук идет из динамика над дверью. Такой еще в телефонах применяют.

– Турлофф, к тебе из полиции пришли, – снова бросив взгляд на нас, уточнил он, – хотят задать несколько вопросов.

Молчание в ответ длилось, наверное, минуту, и рука старика уже вновь потянулась к звонку, как вдруг замок в двери щелкнул, и она немного приоткрылась.

– Входите, только осторожно, – раздалось из динамика, – у меня не прибрано, можете запнуться.

Мне показалось, или голос прозвучал напряженно? Первым внутрь пошел старик, привычно чуть пригнув голову. Следом уже Ратбор. Вот кому рост сейчас мешал – такие подвалы, скорее всего, используют для хранения продуктов, и чтобы снизить поступление как теплого, так и холодного воздуха, проход делают поменьше. Почему Турлофф использовал подвал под свою мастерскую – вопрос отдельный. Но если верить словам его отца, то это, пожалуй, самое уединенное место в доме. К слову, я бы в этом случае отдельную пристройку сделал, хотя мало ли какие были причины у мастера? Зайдя следом за Вальтером, что – вот гад! – опередил меня, я погрузился в сумрак. Небольшой короткий спуск был освещен только светом из прихожей сверху и из мастерской снизу. Вот в самом подвале света уже было достаточно. Нам открывался вид на широкое, хоть и низкое помещение, разгороженное на три части. Самую дальнюю от нас часть отгораживала занавеска из простыни, сейчас приоткрытая. Из-за нее была видна незастеленная кровать и над ней ниша с книгами. Мастер любит почитать перед сном? Справа около стены был небольшой закуток с умывальником и откидным столиком, на котором стояла тарелка с недоеденной кашей. Основное же пространство занимал чертежный верстак, а слева на трех столах были разложены различные детали механизмов, камней и даже частей животных. Верстак, кстати, интересный. Я такой никогда не видел, а в школе мы работали на упрощенных моделях, где было только полотно для рисования и вмонтированная проекционная сетка, с помощью которой можно было правильно разместить на трехмерной модели сеть магических потоков. Здесь же… Кроме самого полотна, что раз в пять было больше учебной модели и тянулось от пола до потолка, а в ширину было не меньше двух метров, и проекционной сетки (даже не одной, а целых трех!) были еще и какие-то механизмы. То ли держатели, то ли еще что… Даже имея ранг подмастерья в артефакторике, вот так с ходу я понять не смог. Тем более что сейчас только часть из них была задействована. Вот их предназначение я понять мог: пара, так и хочется сказать, «лап» держала две части одного артефакта, а одна из проекционных сеток их подсвечивала. Но, немного присмотревшись, я понял, что это не проекционная сетка, а скорее просвечивающая, так как ничего на объект она не наносила, а выделяла и так находящиеся в артефакте потоки.