Михаил Тихонов - Хроники мизантропа 1. Бродяга [СИ]

А это что? Какой-то огонек… Бледно-зеленый, он будто висит прямо в воздухе. Тьма пытается его поглотить, но это ей не удается. Огонек горит… Как мотылек, с оторванными крыльями, я медленно пытаюсь дотянуться до искорки света в непроглядной тьме. Но сколько бы я не пытался, до него все так же далеко… Тьма укутывает, не пускает, сдавливает все сильнее…

Но как же он притягивает… Откуда-то я знаю, что если смогу дотянуться до зеленого огонька, то тьма отступит. Разожмет свои ледяные объятья… Но как коснуться чего-то, если нет рук? Да и вообще, нет тела? Я — Дух. Я — Разум. Но если сдамся, перестану бороться, то тьма поглотит дух и размоет разум… Может это и к лучшему? Наконец-то я уйду, по тем дорогам, которыми прошли миллионы до меня, и пройдут миллиарды после. Нет… Так не годится. Какая-то часть меня, упорно не хочет сдаваться и все тянется к огоньку…

А зачем собственно я пытаюсь дотянуться? Может попробовать позвать? Здесь же нет тела. Только дух… Огонек, плыви ко мне. Я знаю, тебе тоскливо в этой тьме. Она так же давит на тебя, пытаясь затянуть и растворить в себе. Давай попробуем вместе…

Я смог… Хрен его знает как, но смог… Убедить этот зеленый огонек приблизиться ко мне… Зеленный свет вдруг стал ярче, а огонек стремительно увеличивается в размерах… Э! Стоп!

Волна пламени пробегает по телу, моментально смывая холод и тьму. Больно, блядь! Резко возвращается зрение и свет бьет по глазам. Но это все ерунда… Главное — тело снова становится послушным, а что еще важнее — я наконец смог полностью трансформироваться!

У меня только одно желание — вцепиться клыками в горло того, кто отправлял меня во тьму. Мир окрашивается в кроваво-красные тона, но мне все равно. Врага не видно, но я уже чувствую его страх! И недоумение. Кто бы ни был, тот кто пытался меня отправить в небытие, он умеет бояться, а значит… Он умрет!

Толчок всеми четырьмя лапами. Раскрываю пасть и прыгаю. Прямо туда, где в кровавой дымке виднеется бордовое пятно, пахнущее страхом. Ненависть, это все, что сейчас заполняет меня. Нет ничего другого — только ненависть.

Мое тело, набрав скорость врезается в бордовое пятно. Лапы с острыми когтями рвут вполне уязвимую плоть. На зубах хрустят перемалываемые мощными челюстями кости черепа, а на языке чувствуется привкус горячей крови… Я рву живое тело на части, и жадно глотаю куски парного мяса. Как же я соскучился по такой пище…

— Оран! Не трогайте зверя! — чей-то крик отвлекает меня от трапезы.

Оскалив зубы и зарычав, поднимаю голову пытаясь понять, кто же это тут хочет отобрать мою законную добычу? Пор-р-рву!

Мир так и остается в алых тонах. Я вижу, как дверь в помещение, где нахожусь, открывается очень медленно, буквально по миллиметру. Или это мое восприятие ускорено в разы? Вот на пороге появляется мужчина, в длинной хламиде с капюшоном. От него явственно веет угрозой, а в руках горит огненный шар…

Не раздумывая, прыгаю. Человек в хламиде не имеет шансов осуществить задуманное. Слишком медленно… Мощный удар сбивает меня в полете, бросая в сторону. Встречу с твердой стеной практически не замечаю. Я уже снова на ногах и готов разорвать того, кто мешает мне уничтожить угрозу…

Огр… Стоит, пристально глядя на меня. В глазах… В глазах нет угрозы, скорее сожаление. Он понимает, что сейчас умрет, но стоит, опустив руки. Не пытается напасть. Хм… Я больше не ощущаю опасности… Ненависть понемногу уходит. Мой голод утолен… Мне нужно… Мне нужно… Какая-то мысль пытается пробиться сквозь мысли зверя… Наконец мне удается вспомнить, что я в первую очередь человек. Делаю усилие, запуская трансформацию. В этот раз она проходит гораздо дольше, чем обычно, да и дается мне с большим трудом…

Мир постепенно теряет свой кровавый оттенок. Мое тело сжимается до привычных размеров человеческого тела. Но долго… Очень долго… И чего это комната со всей обстановкой решила пробежаться вокруг меня, а к горлу подступает тошнота? Меня качает, а ноги начинают отказывать. С трудом отступаю назад, опираясь спиной о стену, и сползаю по ней на пол. Как же хреново-то…

Черт… Что ж так хреново-то… Обычно наоборот, трансформация восстанавливает силы, убирает полученные ранения. Но сейчас такого эффекта нет. Наоборот… Такое ощущение, будто меня пропустили через мясорубку, а потом прокрутили в обратную сторону, заталкивая фарш, полученный из моего тела, через узкие круглые отверстия решетки… Штормит не по детски. Ой, мамочка, роди меня обратно…

Головокружение только усиливается, вызывая приступы тошноты. В какой-то момент я перестаю сопротивляться позывам и опорожняю желудок прямо на пол, едва успев отвернуть голову в сторону, чтобы не залить свою одежду рвотными массами… Сил нет совсем…

— Игги… Игги… Ты как? — сквозь вязкую вату в ушах до меня доносится чей-то смутно знакомый голос.

Усилием воли, заставляю себя сконцентрироваться на говорящем. Удается это с трудом. Изображение мигает… Или это я моргаю? Блин… Я похоже перепил и все вокруг мне просто приглючилось. Иначе не понимаю, с хера мне так плохо то…

— Игги… Ау! Ты меня слышишь? — вот же какой надоедливый. Дал бы в лоб, но даже руку поднять не могу. — Кивни, если слышишь меня. — кто-то легонько хлопает меня по щекам. Голова немедленно реагирует на такое варварство резкой болью, буквально разрывающий мой мозг.

Хм… А боль-то помогла. По крайней мере, комната вокруг меня перестала носиться, как сумасшедшая. Так, кто там от меня чего хочет, А?

— С-слышу… — с трудом выталкиваю я из себя слова, прежде, чем тяжелая ладонь Ргыха успевает снова встретиться с моей рожей. — Только не ори, голова болит… — Морщась, прошу я его. — Дай анальгину, что ли…

— Чего тебе дать? — На обеспокоенном лице огра читается неподдельное недоумение.

— Таблетку. От головы. Голова сейчас взорвется. — говорить больно. Каждое слово отдается громким набатом в безмозглой черепушке. — Обстановку тебе тут испоганю разбрызганными мозгами. — Слабая попытка пошутить…

— А… Понял. Сейчас. — Физиономия Ргыха поворачивается ко мне затылком. — Оран, подойди сюда. — зовет он этого… Мага. Ага, который меня чуть не убил. Ну или я его… А, по фигу, думать больно.

В поле зрения появляется еще одно действующее лицо нашего утреннего представления из разряда дешевых американских боевиков. Заостренное лицо, с печатью презрения и бесцветными глазами в обрамлении огромного количества морщинок. Блин, он мне определенно не нравится. Так бы и треснул в рожу. Если б силы пошевелиться появились… Ну, ладно… Повезло ему, считай.

— Глянь, что с этим деятелем. — Ргых отодвигается в сторону, давая возможность своему магу заняться моей бренной тушкой.