Василий Криптонов - Капкан [СИ]

— Отдыхал после тяжёлого трудового дня, — гоготнул Джиан, — в компании единомышленников… Сидели с парнями, выпивали, — пояснил он. — Девчонки, музыка, все дела. А потом ко мне там подгрёб один, побеседовать. И я, как домой собрался, думаю — проеду мимо, вдруг не спишь? Звонить-то не стал, там ничего такого срочного. Но, раз уж ты всё равно не спишь…

— Выкладывай, — вздохнул я. Выспаться мне, судя по происходящему, сегодня точно не светит. — Кто подгрёб? Зачем?

Джиан указал вопросительным взглядом на Гуолианга.

— Свои, — успокоил я. — Шаман-эзотерик. Слушать шёпот ветра ему интереснее, чем тебя, за секретность можешь не переживать.

Джиан кивнул. Доложил:

— Пацан — из клана Хуа. Много про нас слышал, хочет предложить свои услуги.

— То есть, переметнуться от Хуа к нам?

— Угу.

— Зачем?

— А то сам не знаешь, — усмехнулся Джиан, — для чего к нам бегут из других кланов. Мне парнишка, понятное дело, ничего не сказал, но тут дураком надо быть, чтоб не догадаться. Я пообещал, что доложу о нём тебе, а там уж — как решишь.

— Ясно, — кивнул я. — Скажи, чтобы приходил завтра. Посмотрю, кто таков. Люди нам нужны.

— Это точно. — Джиан сунул в зубы сигарету. Заметил: — А дедушка-то у вас совсем засыпает. Того гляди, прямо тут вырубится.

Я посмотрел на Гуолианга. За время моего диалога с Джианом он действительно начал задрёмывать. Плохо. Я с ним ещё не закончил. Но если и правда отключится прямо тут, придётся тащить его в дом на руках. Я потряс Гуолианга за плечо.

— Ты засыпаешь. Иди к себе.

Помог старику подняться и проводил до комнаты, там усадил на кровать. Предупредил:

— Я вернусь. Нам ещё нужно поговорить.

Гуолианг, постаравшись выразить лицом понимание важности момента, покивал. Скорее всего, заснёт сразу после моего ухода. Ну, ничего. Будет нужен — разбужу.

Я снова вышел на крыльцо. Между Джианом и Дэйю за это время явно пробежала чёрная кошка. Дэйю по-прежнему сидела на ступеньках, ухмыляющийся Джиан уселся на перила, к ней спиной.

— Что не поделили? — спросил я.

— Кое у кого слишком длинные руки, — проворчала Дэйю.

— А кое-кто мог бы словами сказать: «Не лезь», — огрызнулся Джиан. — Чего по морде-то сразу? — расстроенным он, впрочем, не выглядел.

К отношениям с девушками Джиан вообще подходил философски, в духе — не срослось с одной, срастётся с другой. В крайнем случае, с третьей. И если к моей избранности Джиан относился с благоговением, то Дэйю воспринимал скорее как ходячее недоразумение — хотя уже не раз бывал свидетелем того, на что она способна. Девчонка — и избранная. Надо же.

Донести до Джиана, как и до других парней, простую мысль о том, что женщины, в общем-то, тоже люди, у меня пока не получалось. Натыкался на непробиваемую стену.

— А ну, успокоились оба, — приказал я. — Джиан, у тебя всё?

— На сегодня — чувствую, да, — покосившись в сторону Дэйю, ухмыльнулся он.

— Ещё полезешь — яйца оторву, — мрачно пообещала она.

Джиан беспечно гыгыкнул и, вертя на пальце ключи, пошёл к машине.

А я в который раз подумал, что о Дэйю, в сущности, ничего не знаю. Например, о том, как ей жилось у Кианга — в окружении, если я правильно понял, других подростков-избранных. Наверняка — одних только мальчишек. И через что пришлось пройти для того, чтобы доказать: она не хуже них. Доказать, прежде всего, Киангу. Она-то не могла знать, что он прибыл из мира, где к женщинам принято относиться, мягко говоря, по-другому. Что Кианг смотрит на неё другими глазами…

Кианг! Меня вдруг осенило. Понял, что за мысль вертелась в голове перед тем, как нарисовался Джиан.

— Дэйю, — позвал я.

Она неохотно обернулась.

— Слушай. Как думаешь. Если Гуолианг выпил мою таблетку и стал видеть моими глазами — означает ли это, что если он выпьет таблетку Кианга, то сможет залезть в голову к нему?

Мне стоило больших трудов удержать сердцебиение в тех пределах, в которых сердце ещё не разрывалось бы на части. Быть не может, чтобы мне в руки попало такое богатство! И это — не тонкая ниточка, ведущая к Киангу, это — настоящий трос, стальной, и чтобы его оборвать, понадобится и серьёзный инструмент, и время. Главное — удержать, главное — самому не выпустить. И чем меньше людей будет об этом знать — тем лучше.

Я, Гуолианг и Дэйю, которая тенью скользнула за мной в дом. Кажется, впервые вошла сюда, во всяком случае, явно. Гуолианг — двинут на теме уничтожения Кианга ещё сильнее, чем я, он ни словом не обмолвится об открытии. Дэйю я доверяю целиком и полностью. Вот и всё. Пусть этот круг больше не расширяется.

— Стой! — прошипела Дэйю, ухватив меня за рукав.

— Что?

— Лей, это всё-таки неправильно!

— Что неправильно? — Я искренне недоумевал, о чём она говорит.

— Ты видишь, в каком он состоянии? И хочешь отправить его в голову к Киангу.

— Он в этом своём «состоянии» водку хлещет и с трубкой расстаётся только во сне, — напомнил я. — Тоже мне, нашла божий одуванчик.

— Лей, ты кроме собственного носа уже вообще ничего видеть не способен? — Дэйю всё ещё держала меня, крепко. — Он же сказал, почему выпил твою таблетку. Ему плохо, он хочет хотя бы последние годы прожить свободным человеком.

Я поморщился. Никогда не понимал этих страданий по поводу курения. Хочешь — кури, не хочешь — прекращай. Когда мне было нужно, я просто смял пачку и швырнул в урну — хватит, надоело. Это ведь не героин, от которого формируется настоящая зависимость. И уж подавно не таблетки Кианга. С моей точки зрения, использовать мои таблетки ради избавления от никотиновой зависимости — примерно то же самое, что забивать гвозди перфоратором. Ну и результат, как следствие, получился неожиданным.

— Давай спросим его самого, — предложил я и сделал ещё одну попытку идти, но Дэйю, поняв, что сил удержать меня на месте у неё не хватит, каким-то невероятным прыжком, может, даже с применением техники, оказалась впереди.

— А то ты не знаешь, что он ответит!

— Ну так и в чём проблема? — разозлился я.

— В том, о чём мы говорили на крыльце. Ты такой же, как Гуолианг. Можешь посмотреть на него и увидишь, что из тебя выйдет к старости.

— И что же там такого ужасного? Я вижу человека, который готов бороться за свои идеалы до самой смерти.

— А я вижу одинокого спивающегося старика, который боится взглянуть в глаза своему отражению.

Я молча смотрел на Дэйю. Выдержав паузу, она добавила:

— Вы привыкли смотреть на жизнь с презрением. Да только это — маска, за которой удобно прятать свою слабость. Ты уверен, что сражаешься с Киангом, Лей? О, я уверена, что предлогов для этой битвы у тебя хоть отбавляй. Но причина , думаю, одна: ты бьёшься не с Киангом, а со своим неумением жить. Не сумел сохранить одну семью — свалил всё на Кианга. Потерял девушку, которая тебя любила — опять из-за Кианга. И теперь…