Василий Криптонов - Капкан [СИ]

Киу задумчиво смотрел на меня. Надо отдать ему должное — он умел хранить непроницаемое выражение лица. Если бы я на самом деле являлся тем, кем прикидывался — то есть, главой едва зародившегося клана, просящим о покровительстве — сердце у меня от этого взгляда должно было уйти в пятки и замереть в тревожном ожидании.

Но меня интересовало совсем другое. На выражение лица Киу мне было глубоко плевать. Время — вот единственное, что сейчас важно.

Дэйю, чтоб тебя! Да сколько же можно возиться в этом грёбаном кабинете?! Взломщик уже сорок раз повскрывал бы там всё, до чего дотянулся, и вышел, посвистывая. Жаль, что Взломщик не умеет становиться моей тенью.

— Ну что ж, — проговорил наконец Киу. — Не буду скрывать — польза от сделки пока представляется довольно сомнительной. Но с другой стороны, Юшенг сам предложил тебе наше покровительство… Я готов привести тебя к присяге, Лей.

Он улыбнулся — вроде, вполне доброжелательно. Произнёс именно те слова, которые я ожидал я услышать. Но мне вдруг показалось, что в них звучит фальшь. Что-то было неправильно. Что? Я не понимал. Чего мне ждать, к чему готовиться?.. Дэйю, твою мать! Да сколько же можно?!

— Для приведения к присяге избранных клан Хуа использует старый, древний обряд, — продолжил Киу. — Избранные принимают присягу с личным оружием в руках. У тебя ведь есть личное оружие, Лей?

Фальшь. Снова эта фальшь! И снова я не понимаю, в чём подвох. Делун рассказывал, что личным оружием обзаводится едва ли не каждый избранный. Нет никакого смысла это скрывать.

— Да. Есть.

— Это меч?

— Да.

— Призови его.

Я отработанным движением выкинул руку вперёд. В то же мгновение в ней должен был оказался меч — как оказывался сотни, тысячи раз до этого.

Но сейчас пальцы сжали воздух. Меча не было.

Хуже того — я вообще не чувствовал техник! Снова, как в тюрьме, когда на меня надели наручники — будто в единый миг лишился их и стал обычным человеком.

Похолодел и, должно быть, изменился в лице. Потому что Киу, глядя на меня, довольно рассмеялся:

— Не работает?

Я напряжённо молчал. Отчаянно перебирал техники, пытаясь призвать хоть одну из них. И уже понимая, что это бесполезно.

— Не работает, — сочувственно покивал Киу. — А знаешь, почему? Потому что в этой комнате стоят печати, блокирующие силу духа. Хуа, как ты верно сказал — древний и могучий род. Который испокон веков славился своими мастерами, умеющими работать с духами.

Я почему-то не удивился. Чутьё, которое мне никогда не отказывало, снова сработало безупречно. Свою игру играл не только я, но и Киу. Со мной понятно, я тянул время. А вот чего дожидался он, большой вопрос… Ладно, неважно. Техники — техниками, но и обычные боевые навыки никто не отменял. Посмотрим, каков ты в деле, глава древнего и могучего клана!

Ударить я не успел — Киу оказался быстрее.

Старая, хитрая, крепко поднаторевшая в борьбе в гляделки лиса, он не обманывался моим спокойствием. Всё это время ждал нападения. И раньше, чем я дёрнулся к нему, выхватил пистолет. Направив на меня, приказал:

— Спокойно, мальчик.

Я смотрел на пистолет в руке Киу недолго. Перевёл взгляд на него самого, решив до последнего играть роль дурачка. Техник меня лишили, и мои шансы против огнестрела стали не сильно высоки. А если учесть то, что пистолет держит не школьник, всё ещё печальнее.

И всё же… Я-то был, условно говоря, «школьником», и мой разум с каждым днём становился всё свободнее от оков прошлого, учился работать с тем, что раньше казалось невозможным. Пожалуй, мне хватит скорости метнуться в сторону, упасть, перекатиться, вскочить и нанести удар в прыжке. Если Киу поведёт стволом так, как повёл бы в такой ситуации любой другой человек, я обезоружу его. А когда он останется безоружным, всё будет зависеть лишь от его подготовки. Если здешние заклинания, или что там, блокируют дух мне, то наверняка блокируют и ему. А значит, у меня будет преимущество в виде всё тех же скорости и ловкости. Ну и плюс — прошлое. Моё тёмное прошлое, наделившее умением драться с реальным врагом и побеждать. Это немного не то, что участвовать в тренировочных поединках, а я был уверен, что Киу поднялся на вершину, начав отнюдь не с улицы.

— Занятно, — прервал Киу стремительный поток плохо оформленных мыслей, — как много значения придают люди символам. Ничего не изменилось. То же место, те же люди. Просто у одного из них в руке появляется пистолет. Маленький кусочек металла, который меняет всё. Он может быть даже не заряжен, это уже не имеет никакого значения. Оружие — лишь символ. Символ превосходства, угрозы, силы…

— Превосходства? — переспросил я. — Надо мной, что ли? Я пришёл в ваш дом, забитый охраной под завязку, безоружным. Один. Вам серьёзно нужен ещё и пистолет, чтобы подчеркнуть своё превосходство?

«Скорее уж я расценю это как комплимент», — закончил я мысленно, хотя был соблазн высказать фразу вслух.

Что это значит? Что стоит за действиями Киу? Мне нужно понять это хоть на мгновение раньше, чем скажет он. Его это инициатива, или ловушка Кианга? Я ведь сам сюда пришёл. Но о моём визите могли доложить, и Кианг отдал приказ меня задержать. Значит ли это, что в гостиную сейчас войдёт он, собственной персоной?

И, как только я об этом подумал, открылась дверь.

В гостиную вошёл человек, которого я раньше не видел. Он был в костюме тёмно-синего цвета, с которым контрастировала белоснежная сорочка. Аккуратный, причёсанный, похожий на модель из журнала — и такой же безликий.

Он встал так, что разом осложнил мне спонтанно родившуюся стратегию. В ту сторону уйти прыжком не выйдет. В другую — тоже проблематично. Теперь если я таки решусь на маневр, уповать придётся не на свои способности, а на случай. Что Киу замешкается или промажет. А это никуда не годится.

Что самое хреновое, я никак не смогу получить от Дэйю сигнала, что дело закончено, и можно уходить всеми возможными способами. И её обстоятельств я тоже не знаю. Сыграют ли ей на руку стрельба и суета, или, наоборот, ей сейчас как воздух необходимо спокойствие?

— Поприветствуй господина Яочуана, — сказал Киу. — Он любезно согласился присутствовать при нашей беседе.

— Телохранитель? — пожал я плечами.

Я по-прежнему ничего не понимал. Я репетировал одну пьесу, а меня вытолкнули на сцену в совершенно другой, и сейчас зрительный зал, затаив дыхание, ждёт от меня нужной реплики, а у меня в голове, как назло, одни маты. Какого хрена? Что это за балаган? Меня хотят грохнуть? Так валите. Хотят напугать? Должны бы навести справки, люди взрослые. А если наводили, то знают, что напугать меня невозможно.

Или всё же раскрыли нашу операцию? Запросто. Но тогда всё опять-таки сводится к изначальному вопросу: чего они хотят добиться?