Василий Криптонов - Капкан [СИ]

Реальность, о которой я забыл, находясь в каком-то пограничном предсмертном состоянии, ворвалась в стынущий дом, и я вновь оказался в здании заброшенной автомойки, с высоко поднятым мечом.

Кианг стоял на прежнем месте, не в силах пошевелиться. Здесь я уже не видел ни лучей, ни души, ни парящего дракона — только людей, застывших в странных позах. Кианг, я сам, Юшенг слева от меня, напротив нас, совсем рядом друг с другом — Юн и Дэйю.

Дэйю.

К ней сзади приближался Киу. С перекошенным лицом — не то от ярости, не то от отчаяния — он поднимал свой меч. Казалось — медленно, но в действительности он двигался быстро, уже приняв решение. Возможно, он предпочёл бы убить меня, но Дэйю была ближе. И главной задачей было — сохранить жизнь Киангу. У Киу были на то причины. Множество причин.

Я моргнул. Всё опять исчезло. Я увидел душу Кианга, скорчившуюся в воздухе. Лучи терзали её, по астральному телу пробегала рябь. Ещё секунда-другая, и…

Реальность. Здесь Киу вознёс меч над шеей Дэйю, замершей, остолбеневшей, не замечающей опасности.

Спустя секунду с Кузнецовым будет покончено. Пусть на его место вернётся душа Кианга настоящего — плевать. Пусть Жёлтый дракон продолжит творить, что ему захочется — плевать. Меня уже не будет, я этого уже не увижу. Изменить мир — это слишком для одного человека, кем бы этот человек ни был.

Мы всё равно все погибнем. Одновременно с этой гнилой душонкой, которая так отчаянно цепляется за жизнь, как будто ничего ценнее у неё нет и никогда не было. Если уж я, главный в этой цепи, чувствую, что стою перед пределом, остальным должно быть ещё хуже.

А может, наоборот? Может, каждый из них сможет отдать лишь какую-то часть души? Это я так не умею, мне или всё — или ничего, я могу лишь всего себя вложить в один отчаянный бросок к цели. Потому и с кланом у меня ничерта не получилось, и с отношениями, сколько бы ни пытался — я просто не умею размениваться на всю эту чушь.

Меч Киу начал опускаться.

Душа Кианга начала меркнуть.

Жёлтый дракон в моей внутренней тьме практически исчез.

Защитник.

Сначала я понял только, что разжал руку и выпустил меч, и лишь постфактум до меня дошло, что цепь разорвана.

Длинная Рука.

Жёлтый луч протянулся над головой Дэйю и врезался в лицо Киу, который не ждал ничего подобного и не защитил себя техниками. Я увидел его ноги, мелькнувшие в воздухе. Глава клана Хуа кувырком покатился по полу. Меч, который он так и не выпустил, звенел, выкрашивая бетон.

Дэйю со сдавленным стоном упала на колени. Юн покачнулся, но устоял. Юшенг, улыбаясь, крутил головой, пытаясь хоть что-то понять. В первую очередь он, наверное, пытался понять, во что ввязался и что теперь за это будет. От этих разъяснений не отказался бы и я, но позже.

Кианг, как и Дэйю, рухнул на колени, но ему было гораздо хуже. Он тяжело и хрипло дышал. Кожа его сделалась по цвету как у лежалого покойника. От него даже за десять метров несло холодом.

— Убейте его! — крикнул Юн. — У… бей… те…

— Нет! — рявкнул я, но боевики, положившие всех людей Кианга, подчинялись не моим приказам. Кианг оказался в перекрестье множества прицелов, и мне показалось, будто он перестал дышать.

— Огонь! — заорал Юн, голос которого окреп.

А почему, собственно, нет? Это у Кианга была причина сохранить жизнь моему телу, в которое вернулась бы душа мальчишки из другого мира. А мне зачем? В том мире Кузнецов мёртв, я лично прострелил ему башку. Если он сдохнет здесь и сейчас, то его дух улетит искать другого носителя, а душа отправится… Ну, куда там отправляются души? В рай, в ад, в чистилище, на перерождение, к чёрту на рога? В общем, за пределы моей юрисдикции.

Но несмотря на эти очевидные умозаключения, внутри меня как будто всё орало. Душа, дух — хором голосили: «Нет!».

Выстрелы прогремели сухо и безжизненно, в отличие от последующих криков. В них было полно жизни — уходящей.

Все, кто стрелял, рухнули на пол, а Кианг — вскочил. Глаза его пылали, бледные губы кривились. Он сжал кулаки и издал утробное рычание. Его взгляд нашёл меня.

Я ждал чего угодно — потока ругани, нападения, презрительной гримасы. Но вместо всего этого Кианг улыбнулся. Той самой грустной «отцовской» улыбкой, которую я помнил по прошлой жизни. Улыбкой, которая прошла через годы, через смерть, через границу, отделяющую один мир от другого.

— Ты вспомнишь мои слова, — негромко сказал он. — Вспомнишь…

Я взмахнул мечом.

Печать Смерти.

Это были просто слова, которые не повлекли за собой ничего. За ними не было техники. Чакра, в очередной раз практически истощившаяся, не отозвалась на призыв, и меч вхолостую рассёк воздух. Но Кианг, наверное, этого не знал.

Он завертелся вокруг своей оси, и я отшатнулся, прикрывая глаза рукой. Так ярко засиял жёлтый вихрь, возникший на его месте.

Последующая вспышка была ещё ярче, она буквально выжигала сетчатку. Взрывной волной — взрыв был беззвучным — меня отшвырнуло в сторону. Я упал на спину и только тогда услышал грохот, увидел, среди танцующих пятен перед глазами, дыру в потолке и сереющее сквозь неё небо.

Кианг ушёл. Красиво и эффектно — возможно, да только по факту — бежал, будто побитая собака, поджав хвост и скуля.

Я негромко рассмеялся. Несмотря на полное опустошение, несмотря на миллион вопросов, на которые ещё предстояло получить ответы, и несмотря даже на то, что мой враг только что свалил сквозь крышу, я чувствовал себя победителем. После всего пережитого битва, наконец, состоялась.

Открылась дверь. Я повернулся на бок и увидел выбегающего наружу Киу. Вслед за ним рванулся Юшенг. Остальные оставались на месте. Люди Кианга, Ал, Леди Баг и Взломщик были попросту мертвы и не могли никуда идти, как и большинство людей Юна. Дэйю с трудом удерживалась даже на коленях. Ей приходилось упираться руками в пол, она тяжело дышала. Юн покачивался взад-вперёд, будто раздумывал, упасть или ещё немного покачаться. К нему подошёл потрёпанный, но, насколько я мог видеть, не раненый Реншу. Приобнял за плечи, как перебравшего друга. Сразу после нашёл взглядом меня.

— Лей Ченг, — сказал единственный человек в этом помещении, способный управлять своим голосом в полной мере. — Думаю, не будет преувеличением сказать, что ты остался в живых только благодаря вмешательству клана Чжоу. Это налагает на тебя определённые обязательства, если ты, конечно, человек чести.

— Я? — Из моей груди вырвался жуткий хрип, пришлось сесть и откашляться. — Человек чести? Умоляю. Вообще не знаю, что это такое.

Реншу подождал, пока я прокашляюсь более основательно. За это время Юн успел немного прийти в себя. Он оттолкнул Реншу и склонился над Дэйю. Та не соображая, где находится и кто рядом с ней, позволила взять себя за руку.