Тимур Машуков - Гром над Академией. Часть 2 [СИ]

Значит, создать привязку к местности? Что ж, попробуем. Представив себе барьер, я стал тянуть мысленно к нему нить эфира, но какая-то посторонняя мысль все время сбивала концентрацию. Черт, не получается. Образ все время смазывался, и зацепиться не получалось.

По наитию я подумал о Селене, и вдруг нить четко впилась в ее образ. Пустив больше эфира, я стал увеличивать его поток, стараясь действовать осторожно, чтобы ее не порвать. Но нет, она держалась крепко. Увеличив силу еще больше, я резко рванул эфир, превращая нить в шар. И тут же с треском открылся портал, который сразу вышел из-под моего контроля и рванул вверх, разрушая пещеру, как бурильная установка.

— За ним! — выкрикнул Уриэль, расправляя крылья и поднимаясь в воздух.

Чем выше поднимался портал, тем больше становился. Вырвавшись из пещеры, он поднялся в воздух на высоту где-то с километр и стал еще больше увеличиваться в диаметре. Достигнув поистине огромных размеров, он, казалось, раскинулся на полнеба и замер. И тут же рядом с ним открылись еще два портала чуть меньшего размера, из которых подобно полноводной реке, потекли войска ангелов и демонов. Не задерживаясь, они влетали в мой портал и исчезали во вспышке.

— В АТАКУ!!! — заорал Леонард, кидаясь в него вместе с Уриэлем и мной. Вывалившись на другой стороне, я увидел поистине страшную картину. Половина войска людей была уничтожена, на многие километры вокруг валялись обгорелые туши пожирателей, но их количество будто и не стало меньше. Все с тем же напором они давили на оставшуюся армию, грозя ее уничтожить за считанные часы.

Нас заметили, и вой пожирателей прокатился по земле. В ответ зазвучали трубы ангелов, взревели демоны — и лавина крылатого войска пошла в атаку.

— Селена! — вдруг кольнула меня внезапная мысль. — Я же портал привязывал к ней, значит, она где-то внизу, но там же сплошной ковер пожирателей. Неужели?! Не может быть…

Ярость подобно смерчу захлестнула меня. Сквозь непрошенные слезы, что сами полились из глаз, я ударил чистой энергией вниз. Слов не было, из груди рвался только вой утраты.

— Она не могла умереть, не могла оставить меня. Она обещала дождаться. И она должна дождаться, — ударил я еще сильнее, не экономя энергию.

Опустившись вниз, я сметал всех со своего пути. Потеряв ее, я желал найти хотя бы тело, чтобы достойно похоронить. В то, что она могла спастись, я уже не верил.

Внезапно я ощутил знакомую ауру, что исходила от кучи мертвых пожирателей. Откидывая руками их мерзкие тела, я стал раскапывать ее, с торопясь добраться до любимой. Откинув всех, я застыл, разрываемый беззвучным криком, увидев два окровавленных тела — Гонтуса и Селены — что лежали без движения.

— Не успел, я не успел их спасти, — шептали мои губы, повторяя эти слова снова и снова.

И когда над землей пронесся дикий вопль, полный боли и ярости, всем живущим показалось, что в этот мир пришла сама Смерть…

Владислав Громов

Ярость жгучей волной накрыла меня, сметая остатки разума. Хлынувший в меня эфирный поток я просто не заметил. Тело стало ломать и корежить, но боль была мне в радость. Сам не заметил, как поднялся высоко в небо. Внезапно я стал видеть все, что происходит на земле.

Войско ангелов, что схватилось с пожирателями, уничтожая их мечами, что светились как солнце.

Демонов, что стремительными атаками с воздуха били по тварям черным эфиром, от которого те взрывались как гранаты, поражая всех, кто стоял близко.

Люди и нелюди, чей строй просел настолько сильно, что смешался с пожирателями. Пашку, что атаковал тварей на расстоянии, отчаянно творя плетения.

Даже с помощью призванных, победой и не пахло. Еще немного — и легионы ангелов и демонов исчезнут, и тогда земле придет конец. Все жертвы, включая смерть Селены и Гонтуса, будут напрасны. Наверняка погибнет и Пашка, пришелец из моего мира, волею судьбы оказавшийся здесь и ставший мне другом. Все, кого я успел узнать, погибнут, станут кормом для пожирателей. И некому будет спасти этот мир. И возможно, именно мой приход сюда дал толчок к его гибели.

А сила все вливалась и вливалась в меня, переполняя мой источник. Я чувствовал все и всех, их надежду, их желания, усталость и отчаяние. Я ощущал каждую смерть и душу, что не уходила на перерождение, захватываемая пожирателями.

И я не мог больше этого выносить. Небо над моей головой почернело, по нему пробегали яркие вспышки молний. Поднялся сильный ветер, что грозил смести все с поверхности земли. Все умрут, пусть и я вместе с ними, но при этом уничтожу эту раковую опухоль на теле земли!

Эфир уже не вливался в меня, а, грозя разорвать мое тело, требовал выхода — и я ударил! Отдав всю силу, всю жажду жизни, за всех, кто жил или уже умер. И под страшный раскат грома, с которым мои предки шли на смертельную битву, я ударил. А губы сами шептали заветные слова, призывая мне в помощь Перуна:

— Перун, Отец мой! Гремят во Сварге Синей твой Меч и Щит.

Я, верный потомок Твой, слышу Силу Твою несказанную, Силу Праведную, Родом данную.

Горит в моей душе Огонь Сварожий, Огонь Веры Праведной, Святой Божий.

Вера в тебя — мой меч и моя крепость. Посему с Тобой мы всегда едины, в Триглаве Великом объединены, прибудь ко мне на призыв мой!

Обереги землю Русскую от тьмы и защити детей своих от зла. Слава тебе, родович Перун! СЛАВА!!!

Бескрайняя волна чистой энергии упала с неба и, поднявшись на огромную высоту, понеслась во все стороны, расплескиваясь вширь на сотни километров. Растворяя пожирателей, она приносила облегчение всем остальным. Раны затягивались, усталость уходила, из безжизненной земли прорезались первые ростки зелени. А я гнал и гнал волну, отдавая себя, стремясь уничтожить как можно больше тварей.

Силы таяли, но я видел, что справился. Последним усилием я закрыл все проходы в этот мир, запечатывая его в кокон. Пусть он и продержится недолго, но люди потом сами смогут снова все закрыть. А я дам им необходимое время.

Силы утекали, и я начал осознавать, что умираю. Плетение будто обрело свою жизнь, больше не подчинялось мне, высасывая из меня уже не эфир, а саму жизнь.

— Вот и конец, — отстраненно подумал я, и на душе стало легко. Но вдруг страшный удар обрушился на меня, и сознание отключилось.

В себя я пришел, когда меня хлестали по щекам.

— Уриэль, сука, это уже не смешно. Я тебя всего два раза ударил, а ты меня постоянно по морде шлепаешь, — пробормотал я, не открывая глаз.

— Живой, — услышал я полувсхлип, и к моей груди прижалось что-то мягкое, а на лицо капнули горячие слезы.

— Если ты Селена, и я в раю, не останавливайся, если кто-то другой — отвали, у меня девушка есть, — сказал я открывая глаза.