Алексей Сидоров - Эвакуация [litres]

Губа подошел к жене и схватил за волосы, приподнял подбородок над полом.

– Что, не скажешь, где у нас Максик? – почти ласково пропел Губа.

– Он… – Жена не договорила, заплакала, заливая слезами и без того соленый пол.

– Так где он? – вскипел Губа. – Наверняка с этой шлюхой Катей ошивается?

– Он?! Нет…

– Так он сегодня встречался с ней или нет?

«Если эта сука решила оставить их вместе на ночь, – думал Губа, – то я ей просто не прощу этого. Она, видимо, решила специально меня подставить – так, чтобы парень остался на ночь у шлюхи, чей отец работал в администрации. Не кем-нибудь, крупной шишкой. Люська точно хочет, чтобы его, Губу, посадили. Этот мудак Елизаров уже и так смотрит на меня подозрительно. Наверняка копает на меня вовсю – ищет, за что бы прищучить да снова отправить на зону».

– Он… – Жена застонала. – Он был с ней, но потом…

– Что потом?

– А потом я его отправила к Ваське. В гости, на выходные. Он у него заночевал, чтобы уроки сделать вместе…

– «Уроки вместе»?! – Губа взорвался. – Какого хрена ты мне здесь врешь?! КАКОГО ХРЕНА?! Он – и уроки! Да не смешите мои тапочки! Макс и уроки несовместимы. Он с этой Катькой опять?! Ты решила, что будет надежнее, чтобы они спарились, чтобы парень не выдержал и подставился, а заодно и меня подставил, да?!

Жена что-то бормотала, но Губа не слушал – он и так знал, что она имела в виду.

– Ты решила меня лишить Наследника. Так вот, не выйдет! – взревел Губа и ударил жену головой о пол. На лбу сразу появилась рваная дыра. Брызнула кровь.

– Нет, пожалуйста-а! – застонала Люська.

«Опять решила, что соседи услышат. Ну и пусть слышат! На хрен всех! Сегодня я все равно отсюда свалю! И плевать на горисполком, на Елизарова, на ментов – на всех плевать!»

– Решила отобрать у меня единственного сына, так, тварь? – И Губа снова ударил Люську. Потом еще и еще.

Она что, думала, что может так вот запросто лишить всего, что у него, Губы, было?! Оставить не просто без штанов, а без того, ради кого он, собственно, занимался «черными делами». Ради того, кому он смог бы передать все – связи, влияние, деньги. Даже оружия столько всеговозможного припрятано!

А дальше Губа уже не думал о том, что Люська стонет… движения руки, которой он разбивал лоб жены о пол, стали размеренными, почти медитативными.

«Хотела провести Губу, но в итоге провела сама себя. Поплатилась. Заметьте, заслуженно! Только самый гуманный на свете суд – советский – мог бы такое не заметить. Они могут, да!»

Губин медленно привстал, предпочитая не смотреть на труп жены, под которым растекалась темно-бордовая лужа. Неторопливо пригладил волосы. С удивлением отметил, что часть из них осталась на пальцах.

Сергей чувствовал: с ним что-то происходило. Определенно. Но это все неважно. Главное – Черный Монолит с ним. И он, Губа, будет готов поделиться сокровищем с Наследником, когда тот вернется домой. Вернется к нему. И тогда они смогут уйти из Припяти вместе. Начать все заново. Действительно воссоединиться, стать семьей.

«А Люська? А что Люська?! Новую бабу они всегда смогут найти. Еще спасибо скажет за новую мачеху, которая не будет пилить почем зря! И будет знать, кто в доме хозяин! – думал бандит. – Черный Монолит даст силы, а водка закрепит результат».

Губа крякнул, открыл бутылку и налил себе сто грамм. Быстро выпил стопку и, откинувшись на стул, стал ждать сына.

Не просто сына – Наследника!

Местонахождение не определено,

дата не определена

– Папа-а! – Я рванулся к двери подъезда, но Пух с Наташей меня задержали.

– Нет, нельзя, надо уходить! Срочно! – закричала рыжая.

Будто в подтверждение слов по округе разнесся вой – казалось, туман кишит кошмарными тварями.

Оглянулся – действительно, красные глаза блестели со всех сторон.

Монстры окружали нас.

У подъезда – автомобиль. Милицейская «Волга».

– От-ткуда он зде-здесь? – спросил Пух.

– Наверное, отец Сокола на нем приехал, – предположила Наташа, открывая дверцу. – Живо внутрь. На своих двоих мы далеко не убежим.

Рев уже в подъезде. Твари, покончив с отцом, спускались вниз.

– Уходим! – закричала Наташа, практически втолкнув меня в салон.

Закрыла дверь.

Сама села впереди, а Пух запрыгнул на пассажирское сиденье рядом с водителем.

Бам-с! В стекло со стороны водителя ткнулась окровавленная морда. Огромный серый пес, напоминающий волка с простреленной головой, начал методично долбиться головой о стекло. Оно затрещало, моментально покрываясь паутиной трещин.

– Уходим, бы-быстрее! – прошептал Пух.

Наташа лихорадочно шарила по бардачку, пытаясь найти ключи.

– По-посмотри под к-козырьком! – предложил толстяк.

Девушка последовала совету – и на нее буквально вывалилась связка ключей.

Машина завелась сразу же, хотя я уже подсознательно предполагал, что начнутся проблемы и мы застрянем в толпе монстров. Прямо как в дешевых голливудских ужастиках.

– Да-давай! – закричал Пух.

С его стороны в машину впечатался кот. Пробил стекло и смотрел на толстяка глазом, из которого торчал осколок.

– Т-твою м-мать! – Пух воткнул трубу в морду монстра, тот заверещал на высоких частотах так, что пришлось прикрыть уши.

– Избавься от него! – приказала Наташа.

Пух ошарашенно смотрел то на девушку, то на кота, у которого из второго глаза теперь торчала труба. Рыжая поняла, что толку от толстяка не будет, и сама дотянулась, чтобы выбросить трубу вместе с котом из салона.

Машина сразу тронулась – Наташа управлялась с ней не хуже, чем с пистолетом.

Тут же на нас нахлынула первая волна тварей. Ударила в бок – горизонт сместился почти на сорок пять градусов влево. Еще немного – и перевернемся.

Я навалился на поднимающуюся сторону, пытаясь вернуть центр тяжести автомобиля на место.

Пух тоже.

Вместе получилось – машина бухнулась обратно на поднятые ненадолго колеса и помчалась по улице, оставив монстров позади.

– Ку-куда м-мы? – спросил Пух.

– Куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда, – ответила Наташа.

Девушка вела машину практически вслепую, потому что видимость ограничивалась буквально пятью-десятью метрами асфальта впереди: туман, казалось, стал еще гуще.

Бах! Сшибли еще одну тварь. Даже не успел заметить, кого именно – собаку или кота.

– Так ем-му! – нервно улыбнулся Пух.

– Знак сзади? – спросил я.

– Что? – переспросила девушка.

– Знак «Припять – 1970», он остался сзади?

– Знаешь, тут сложно сказать, но, кажется, да… Точно да, он сзади, а что?

– Отлично! – ответил я, завалившись на сиденье. – Значит, едем в нужную сторону.

Нужно срочно привести мысли в порядок – гибель отца опустошила, выжав как эмоционально, так и физически. Плюс папа оставил после себя уйму загадок, главная из которых – где искать Катю?