Брайан Херберт - Охотники Дюны [litres]

– Мы дискутировали по этому поводу, высказывались разные мнения, но нам все же удалось прийти к единому решению – как к совместному решению сестер Бинэ Гессерит! Ты сама тиран, Гарими, если ставишь свои желания превыше воли большинства!

Недовольный ропот раздался из рядов даже самых закоренелых консерваторов. У Гарими побелели костяшки пальцев, так сильно она сжала кулаки.

Сидя в первом ряду вместе с Дунканом, Майлс Тег наблюдал за происходящим и анализировал. Сиденье из металлоплаза было жестким, но Майлс не ощущал его. В зал собраний принесли юного Лето II. Сверхъестественно спокойный ребенок ясными глазами смотрел на то, что творилось вокруг него.

Шиана между тем продолжала:

– Эти исторические гхола могут быть нашим шансом выжить, а ты пыталась убить того, кто мог принести нам наибольшую пользу!

Гарими злобно нахмурилась.

– Мое несогласие с этим записано в протоколах прошлых обсуждений.

– Несогласие – это одно, – заговорил с места Майлс Тег, в голосе его звучали командирские нотки. – Но покушение на убийство – это совсем другое.

Гарими гневно взглянула на перебившего ее баши. Заговорила Стука:

– Разве это убийство, если убивают не человека, а чудовище?

– Осторожнее, – сказал Дункан. – Баши и я – тоже гхола.

– Я называю его чудовищем не потому, что он гхола , – возразила Гарими и обернулась к младенцу. – Мы видели его, в нем сидит червь. Это невинное дитя превратилось в существо, которое напало на Стуку. Вы все видели ее рану.

– Да, видели и слышали весьма живописное объяснение. – Шиана не скрывала скепсиса.

Гарими и Стука были оскорблены до глубины души. Обе поднялись со скамьи и обратились к сестрам с задних рядов, ища поддержки.

– Мы пока еще сестры Бинэ Гессерит! Мы натренированы в наблюдении, мы умеем манипулировать верой и предрассудками. Мы – не испуганные дети. Эта мерзость превратилась в червя, чтобы защититься от Стуки! Заставьте нас повторить эту историю перед лицом узнающей правду.

– Я нисколько не сомневаюсь, что вы сами верите в то, что говорите, – сказала Шиана.

Сохраняя внешнее спокойствие, в разговор вмешался Дункан.

– Мы тестировали ребенка-гхола – как и всех новых гхола. Структура его клеток абсолютно нормальна, как мы и ожидали. Мы проверяли и перепроверяли клетки, предоставленные нам Скиталем и хранившиеся в нуль-энтропийной капсуле. Это Лето II, и никто больше.

– Никто больше? – Гарими саркастически рассмеялась. – Разве одного того, что он был тираном, недостаточно? Тлейлаксу могли что-то сделать с его наследственностью. В предоставленном нам материале мы находили клетки лицеделов. Вы же понимаете, что им нельзя доверять!

В зале не было Мастера-тлейлаксу, поэтому защититься от обвинения он не мог.

Глядя на Дункана, Шиана признала:

– Такие манипуляции с клетками действительно имели место и в прошлом. Гхола может получить неожиданные новые способности или в нем может оказаться заложенной неизвестная нам бомба замедленного действия.

Тег заметил, что все присутствующие обратили внимание на него. Сейчас он, конечно, был взрослым, но многие помнили о его происхождении из первого на Капитуле аксолотлевого чана. Ни у кого не возникало вопросов относительно его генной наследственности. Тег развивался под непосредственным контролем Бинэ Гессерит, в рост его гхола не вмешивался ни один тлейлаксу.

Но даже на Капитуле орден держал в тайне способность Тега развивать невероятную скорость, а также его способность различать защитные поля, которые не всегда улавливали самые чувствительные сканеры. Несмотря на проверенную лояльность баши, у ордена были относительно него большие подозрения. Ордену в каждом углу мерещился следующий Квизац Хадерач.

«Не один Орден Бинэ Гессерит умеет хранить тайны».

Он заговорил:

– Да, в каждом из нас кроется скрытый потенциал, и только глупцы отказываются им пользоваться.

Шиана суровым взглядом смерила непреклонную темноволосую Гарими, которая когда-то была ее ближайшей подругой и протеже. Гарими скрестила руки на груди, стараясь сдержать охватившее ее негодование.

– При других обстоятельствах я настаивала бы на исключении из ордена и на изгнании. Однако мы не можем позволить себе разбрасываться людьми. Куда мы можем тебя отправить? Казнить тебя? Думаю, что нет. Мы и так откололись от сестер Капитула, а за прошедшие тринадцать лет на корабле родилось очень мало детей. Должна ли я устранить тебя, Гарими, и твоих сторонниц? Деление на фракции – это то, чего всегда ждут от слабых культов, идеалом которых является насилие. Мы же Бинэ Гессерит и заслуживаем лучшей участи.

– И что ты предлагаешь, Шиана? – Гарими встала со скамьи подсудимых и прошла к помосту, на котором стояла Шиана.

– Я не могу просто взять и отказаться от своих убеждений, а вы не можете игнорировать наше так называемое преступление.

– Гхола – все, без исключения, – будут снова подвергнуты тестированию. Если ты окажешься права, то будем считать, что никакого преступления ты не совершала. На самом деле ты пыталась в этом случае спасти всех нас. Но если ты ошиблась, то будешь должна публично признать свою вину и отказаться от своих целей.

Она, так же, как и Гарими, скрестила руки на груди.

– Орден сестер принял решение, но ты отказалась его признать. Я готова вырастить другого гхола Лето II – или десять его гхола, – чтобы быть уверенной, что хотя бы один выживет. Были убиты одиннадцать гхола Дункана Айдахо, прежде чем мы приставили к нему баши для охраны. Ты хочешь, чтобы мы сделали это, Гарими? – Страх в глазах Гарими был тем ответом, какой хотела получить Шиана.

– Я назначаю тебя надзирать за ростом и развитием Лето II, ты будешь его опекуном. Фактически теперь ты будешь отвечать за всех гхола, так как я назначаю тебя главным проктором.

Гарими и ее сторонницы были ошеломлены. Шиана улыбнулась, видя, что они не верят своим ушам. Все присутствующие понимали, что ответственность за жизнь и благополучие годовалого ребенка теперь целиком и полностью ложится на плечи Гарими. Тег даже не смог сдержать улыбки. Шиана назначила наказание вполне в духе Бинэ Гессерит. Теперь Гарими ни за что не допустит, чтобы с головы ребенка упал хотя бы один волос.

Понимая, что попала в ловушку, Гарими коротко кивнула.

– Я буду следить за ростом ребенка и выявлю опасность, которую он представляет. Если я это сделаю, то надеюсь, что вы примете необходимые меры.

– Только необходимые меры.

Лето II невинно сидел в своей детской коляске, маленький и с виду беспомощный ребенок со спрятанной в его душе памятью о тридцатипятивековом тираническом правлении.

Глядя на «Хижины в Кордевилле», Шиана лежала в своей каюте, то ненадолго засыпая, то снова выныривая из дремы. Но мысли не давали ей покоя. Ни Серена Батлер, ни Одраде уже некоторое время ничего не нашептывали ей, но она чувствовала, что в Другой Памяти, где-то в ее глубине, царит беспокойство и смятение. Она утомилась. Мысли путались, она чувствовала, что попала в какую-то странную ловушку, перед внутренним взором неотступно стояло видение, тянувшее ее вниз, и это видение не было сном. Она старалась очнуться, чтобы увидеть тревожные перемены, но не могла.