Анни Кос - Нет места под звездами

Толпа шевельнулась, люди рассаживались по лавкам. Те, кому не хватило мест, застыли у колонн и под стенами.

- Позвольте мне поприветствовать всех, кто явился сюда по зову сегодня. Давно под этой крышей не собиралось столько достойных мужей и жен, - начал Адой. - Но, честно сказать, и повода такого не помнит ни королевство Хольда, ни Великая Степь. То, что вы, госпожа Йорунн вернулись к нам после долгих лет отсутствия - чудо. Не скрою, все мы считали вас погибшей и искренне горевали об этой потере. Падение Витахольма поставило под угрозу будущее целого народа, мы выживали как умели, позабыв о гордости и привычках прошлого. К счастью это или к худу, но королевство Хольда, лишившись законного правителя, так и не нашло ему замену. Возможно, мы просто были не готовы смириться с потерей, а может, не явился еще тот, кто был бы достоин высокой чести принять венец Хольда.

Адой сделал небольшую паузу, давая возможность слушателям проникнуться его словами. Затем продолжил:

- Как вы знаете, наше положение сейчас можно назвать шатким миром, хотя никто из присутствующих не сомневается в его недолговечности. Все вы, верные дети рода Хольда, неотлучно были со своим народом в самые печальные часы, пережили скорбное падение, но сумели подняться и протянули руку помощи тем, кто нуждался в ней. Сегодня я обращаюсь к вам, ибо кто, как не вы, имеете право решить будущее нашего королевства?

Градоправитель поднялся с места и вышел в центр зала. Йорунн не видела его лица, но ей этого и не требовалось, не понять, куда клонит Адой из рода Гасти, было крайне затруднительно.

- Тем печальнее то, что в этот день сердце мое полнят сомнения. Как подданный, давший клятву служения, я должен поприветствовать последнюю в роду Хольда и с общего одобрения вернуть ей наследие предков. Однако разум мой кричит об осторожности, смиряя порывы души, как бы глубоки и искренни они ни были. Уверен, вы, жители Гилона и Танасиса, коневоды и фермеры, мирный люд и прославленные воины подтвердите, что будущий правитель обязан быть воплощением всех достоинств своего народа. Ему должны быть присущи прямота, сила, мудрость и, - Адой сделал внушительную паузу, - верность и честность по отношению к подданным. Таков был Лид, таков был его отец Канит, таковы были все их предки до самого Хольда. И хотя радость моя от встречи с госпожой Йорунн безмерна, но я не могу не задать вопроса, - тут он повернулся прямо к ней и в глазах его на миг скользнуло что-то злое: - где вы были эти четыре года?

Тишина в зале стала звенящей. То, что сказал Адой, прозвучало, как худшее оскорбление из всех, что может нанести один хольдинг другому. Слушатели замерли, одни - в ожидании ответа, иные - в предвкушении бури. Йорунн и бровью не повела. «Что ж, ты своё слово сказал, - подумала она, - я и не надеялась на теплый прием. Однако теперь настал мой черёд”. Она нарочито медленно встала и вышла в центр пустого пространства.

- Благодарю за искренность, градоправитель. Ваши сомнения простительны, особенно учитывая груз ответственности, что лег на ваши плечи, - от ее прямого взгляда, полностью лишенного смятения или страха, Адою стало не по себе. - Вопрос задан, ответ я дам, но чуть позже. Пока же сядьте, этот разговор будет долгим.

Она внимательно всмотрелась в лица собравшихся. Кто-то смутился и опустил глаза, кто-то улыбнулся подбадривающе и открыто. Йорунн заговорила ровно и спокойно.

- Некоторых из вас я помню по времени жизни в столице, иных узнала недавно, с остальными не знакома вовсе. Однако все вы дороги моему сердцу, поскольку вместе вы сделали невероятное - спасли народ хольдингов и дали ему надежду на лучшее будущее, - кажется, упади сейчас на пол сухой осенний лист, шорох его прозвучал бы подобно грохоту обвала в горах. - Со дня падения Витахольма минуло не так много времени, чтобы мы смогли забыть об ошибках прошлого, а в памяти еще свежа боль потери близких людей, домов наших отцов, чести рода. Моя душа скорбит вместе с вами, поскольку я, как и многие тут, лишилась дорогого сердцу человека, своего брата, вашего законного конунга, Лида, сына Канита. Те, кто знал его лично, помнит, с какой заботой и преданностью он относился к своему народу. И все же, говорить нам пристало о будущем, а не о прошлом. Я могла бы начать уверять вас в своей верности нашему королевству, но не стану тратить слова там, где ценят действия. Могла бы сказать, что сделала крайне тяжелый выбор ради жизни своих подданных, но не хочу оскорблять вас жалкими оправданиями. Могла бы напомнить о клятвах и обязанностях, что связывают меня, как последнюю в роду Хольда, и вас, как мой народ, но ныне клятвы обращаются во прах. Вы можете видеть во мне правительницу, а можете - отступницу, - губы ее слегка дрогнули в горькой улыбке, - мне все равно. Но не видеть опасности, что нависла над всеми нами сейчас, вы права не имеете. Четыре года назад мы совершили роковую ошибку - ждали и не верили своим страхам, скрываясь за иллюзорными стенами сомнений и ложных надежд. Нынче же времени на сомнения и колебания у нас нет. Настал час разрушить союз между кочевниками и Золотой Империей.

Зал заволновался, люди пришли в движение, они переглядывались, шептались. Йорунн дала им минутную передышку и продолжила:

- Не думайте, что речь идет о мести. Я дорого заплатила за понимание того, что месть - это путь в бездну. Принеся кочевникам смерть и горе, мы лишь замкнем порочный круг, давая детям погибших в бою повод для новой ненависти. Раз за разом мы станем встречаться на полях битв, множить несчастья и боль, пока не обескровим сами себя, и тогда ветры времён сотрут даже воспоминания о нас. Я не хочу этого, - произнесла она веско. - Кто-то должен оказаться умнее и остановиться первым. Пусть это будем мы.

- Что вы предлагаете, госпожа? - вновь заговорил градоправитель Гилона. - Примириться с Талгатом, подарив ему наши земли?

- Талгат - подлец и преступник, - резко оборвала Адоя Йорунн. - Он совершил такое количество злодеяний, что смерть его принесет облегчение многим. Талгат - наш враг. На его руках - кровь наших близких. И все же он - человек, как и мы с вами. За ним бы не пошли сотни и тысячи, если бы в его словах не было правды. То, что совершили наши предки триста лет назад, поставило на грань выживания целые племена кочевников. Мы сами вытеснили их в безводные пустоши, закалили, взрастили в их сердцах ненависть и жестокость. В гордыне и ослеплении мы разделили их и себя, позабыв, что в жилах наших течёт родственная кровь. Удивляться ли теперь, что получив хотя бы крошечный шанс отомстить, они воспользовались им? Винить ли за то, что они приняли помощь, предложенную императором Сабиром? - ее голос зазвенел сталью, налился силой, заставил шептунов умолкнуть и затаить дыхание. - Мы должны дать кочевникам шанс найти свое место - без Великого Хана, без императора Золотых Земель, который дергает Талгата за ниточки, словно кукловод - послушную марионетку. Я хочу порвать эту опасную связь, очистить Великую Степь от тех, кто предал свой народ. И положить этим конец многовековой распре.