Анни Кос - Регент. Право сильного (СИ)

Зафир неторопливо потянулся к дымящемуся напитку и разлил ароматную темную жидкость по крохотным чашечкам.

— Императорский венец — соблазнительная награда. Власть, слава, блеск, но и ответственность, обязанности. Еще вчера я думал, что смерть верховного жреца восстановит пошатнувшийся баланс, вернет магию в прежнее русло, позволит всем нам вздохнуть спокойно и заняться собственными делами. И, как ни горько признавать, я ошибся.

Лорд Вафи прикоснулся губами к краю чашки и нахмурился:

— По-видимому, сегодня произошло что-то, о чем я пока не знаю?

— Не сегодня, точнее, не только сегодня, но да, вы правы. И я охотно поясню, но сперва ответьте мне на вопрос, дорогой друг: какая кара, на ваш взгляд, ожидает пса, предавшего своего хозяина? Что делают с животным, которое осмелилось укусить кормящую его руку?

— Его убивают на месте, — усмехнулся Вафи.

— А если речь идет о человеке? Скажем, рабе или слуге, поднявшем оружие на господина?

— Виновнику отрубят руку.

— А что, если предает не слуга, а союзник? Равный или почти равный. Тот, которому доверили сокровенное? Тот, кому выпала честь — одному из сотен! — подняться к самой вершине?

Хозяин дома вроде бы спрашивал у старшего из гостей, но вот взгляд устремил на младшего. В воздухе повисло напряжение, сгладить которое оказалось не под силу ни теплу, ни уютной обстановке кабинета. Вафи бен Зирьяб хотел было ответить, но осекся, потому что на прежде безмятежном лице Анвара медленно проступило жесткое, хищное и насмешливое выражение.

— Разнюхали, значит? — спокойно уточнил он. — Дайте угадать, это женоподобное ничтожество все же нашло в себе храбрость рассказать?

— А вы поразительно догадливы, мой драгоценный гость, — с лица Зафира медленно сползала маска дружелюбия, уступая место откровенному гневу. — Джалил оказался глух к вашим льстивым речам.

— За слепоту, глухоту и надменную глупость вам стоит обвинять только себя, — Анвар подался чуть вперед, переплетая пальцы рук, сложенных на коленях. — Вы считаете себя проницательным, разумным, дальновидным. Но правда в том, что вы — слабый старик, заигравшийся и окончательно потерявший хватку. Будь у вас побольше силенок, вам следовало бы самому попробовать захватить трон. Но вы слабы духом. Немощны телом. А теперь еще и разум теряет остроту.

— Заткнись, щенок, — голос старика налился мощью и громом отразился от стен кабинета. — У тебя нет права указывать мне! Ты никто! Никто, слышишь? Мелкий аристократишка из захудалого рода, мечтающий о славе. Осмелился поднять руку на источники Стихий. Хотел разрушить то, что хранит и эту страну, и весь мир? Надеялся, что сила твоя возрастет? Или решил, что когда магия покинет эти земли, путь к трону империи окажется таким же простым, как в захудалых королевствах запада и юга?

Зафир поднялся на ноги и, чеканя каждое слово, произнес:

— Ты предал нас, предал империю. Из-за ядовитых речей погиб Илияс, а груз ответственности за это решение нести мне и северянину. Но ты, ты! Я вижу, что и тени раскаяния нет в твоей душе. Решил избавиться от Адиля? На что ты рассчитывал, гнусный червь? Силой захватить трон? Так где твоя армия? Как ты собирался удержать власть, ничтожество? Мои люди проверяли десяток раз, магии в тебе — считанные искры, да любому рядовому жрецу подвластно больше! Венец никогда бы не возложили на твою голову! За тобой нет ни единого человека, достойного уважения или хотя бы страха.

— Человека? Тут соглашусь, не-человека, это уж точно, — прищурился Анвар. — Впрочем, вам-то откуда знать про моих союзников? Разум, терпение, расчет — вот лучшие друзья. Они не предадут, не обманут.

— Так это правда? — Вафи растерянно поднялся вслед за Зафиром. — Ты осмелился затевать игры у нас за спиной?

Анвар улыбнулся беспечно и весело.

— Чистейшая правда. Не ожидали такой прыти от мелкого лорда из захудалого рода? Но, если это вас утешит, вас бы я пощадил. Этого надменного старика, — он смерил Зафира презрительным взглядом, — нет. Но вас — да. Вы дали мне кров, помощь, на вас я зла не держу.

— Немыслимо, — Вафи схватился обеими руками за голову. — Замолчите немедленно!

— Как прикажете, досточтимый господин, — шутливо склонил голову Анвар.

— Хватит! — голос Зафира дрожал от гнева.

— Иначе что? — чуть прищурился молодой аристократ. — Снесете мне голову? Задушите? Отдадите страже?

— Хорошо бы умертвить тебя так, как ты заслуживаешь, — почти прошипел Зафир, склоняясь к самому лицу бывшего соратника: — на площади, под крики и брань толпы. Чтобы ты медленно истекал кровью, вопя от боли и страха под рукой палача. Но в память о прошлой дружбе с представителями рода Шадид я позволю тебе умереть от собственной руки.

Он развернулся, вынул из кармана небольшой флакон и высыпал его содержимое — сероватый мерцающий порошок — в чашку с гишаром.

— Пей, — коротко приказал он.

— Дорогой Вафи? — Анвар перевел вопросительный взгляд на побледневшего лорда. — Вы позволите ему вот так просто приговорить меня к смерти?

— Да, — твердо ответил он. — Пей.

— Вот, значит, как? А если я не стану?

— Гази, Диргам!

На зов Зафира в комнату тут же вошли двое его сыновей. Оба при оружии, у одного в руках веревка. Они приблизились, вынуждая Анвара отступить к окну.

— Пей сам, иначе мои сыновья будут держать тебя за руки, пока я вливаю питье в твою мерзкую глотку, — пообещал Зафир.

Анвар слегка побледнел, глубоко вздохнул — и резко расцепил переплетенные пальцы. В наступившей тишине отчетливо прозвучал негромкий треск, будто ткань порвалась. Вокруг ладоней аристократа тут же взвихрились разноцветные потоки искр, а по телу прокатились волны света: зеленые, алые, белые, лазурно-голубые. Собравшиеся в комнате попятились, не понимая, что происходит. Однако мятежный лорд всего лишь взял со стола чашку с ядом и поднял ее в пародии на тост.

– Вы дважды слепы, уважаемый Зафир. Говорите, ваши люди проверяли меня? Дурачье. Скрыть можно все, что угодно, даже магию. Если понимать как, разумеется. Мне повезло: в нашем мире это знание утеряно, но вот жители иных миров еще помнят. По моим венам уже струится мощь нескольких источников. А когда я доберусь до жил, питавших храм Всех Стихий, равных мне не останется, — он расправил плечи. — За вас, господа! Видит небо, не хотел доводить до этого, но вы не оставили мне выбора.

Он демонстративно перевернул чашку — и черная жидкость растеклась по ковру. В левой руке Анвара будто из ниоткуда появился небольшой золотистый шарик, рассыпающий огненные вспышки. В то же мгновение вокруг человека соткался плотный воздушный кокон — и комната взорвалась.

***

Столб пламени высотой едва ли не до неба разорвал темноту, осветив квартал знати желто-алыми бликами. Гудящее, неистовое пламя на мгновение поднялось выше крыш, а следом за огнем на город обрушился грохот разрушения.