Константин Назимов - Мятеж в империи [СИ]

— Иван Макарович, а не застрянем? — задумчиво осматривая наваленные впереди бревна, спросил капитан.

— Справимся, — отмахнулся я. — Да, в город не входим, обогнем его. Все, по машинам!

Анзор себе под нос что-то напевает и держит скорость бронемашины около десяти километров в час. Из смотровой щели вижу, как в нашу сторону демонстративно выставили винтовки, засуетились возле двух пулеметов. Неужели попытаются нас остановить? Подполковник из ума выжил? Не понимает, что удержать нас не сможет? У него же даже захудалой пушки и той нет!

Защитники города огонь не открывают, мы тоже. Со стороны зрелище, думаю, завораживает, а бойцов за бревнами и вовсе пугает до дрожи в коленях. Не видели тут еще таких монстров из железа и брони.

— Держись! — проорал Анзор, за пару секунд до столкновения с баррикадой.

Бронемашина качнулась, замедлила ход, но не остановилась, играючи потащила впереди себя бревна. Проехав метров сто, я велел Анзору остановиться. Нас не преследуют, никто не стреляет, странная ситуация, вроде и попытались препятствовать продвижению, но сделали это как-то вяло. Почему сразу не разрешили пройти? Затягивали время и ожидали подмоги? Хм, допускаю такой вариант, но это значит, что кое-что о наших танках им известно. Рассчитывали, что не сможем преодолеть заграждения, а расчистить путь нашими солдатами они бы не позволили.

— Как думаешь, что это было? — спросил у своего советника, махнув рукой назад.

— Вариантов несколько и все они играют не в нашу пользу, — хмуро ответил Анзор.

Он ничего не стал уточнять, не привык гадать на кофейной гуще. Впрочем, сейчас нет смысла разбираться от чего и как нас пытались задержать. Миновали препятствие без потерь и слава богу. Следующие несколько часов прошли без происшествий, если не считать, что еще пару шишек себе набил, когда бронемашина на ухабах подпрыгивала.

— Н-да, Василий Андреевич, поди икается тебе сейчас, — пробормотал я, когда наш легкий танк особенно тряхнуло и я приложился головой о смотровую щель.

Проехав порядка ста пятидесяти километров, когда до столицы осталось всего часа два пути, устроили очередной привал. Людям следует отдохнуть, баки в танках залить и избавиться от полупустых бочек с горючим.

— Ваше высокопревосходительство, — подошел ко мне капитан, — разрешите поделиться своими наблюдениями?

— Конечно, Сергей Юрьевич, внимательно вас слушаю, — посмотрел я на Жермеева.

— До Владимира, где мы столкнулись с баррикадой, время от времени мы наблюдали, что за нами верховые следят, — начал капитан.

— Да, — кивнул я, а потом продолжил: — После же того, как мы прорвались, то уже никто за нами не следил, в деревнях людей тоже не видели, что странно. Городки и поселки мы объезжали, но и там к нам никто интереса не проявил. Вы об этом?

— Совершенно, верно, — кивнул капитан. — Кто-то впереди нас информирует население и, скорее всего, людям рекомендуют где-то схорониться, пока мы не проедем.

— Для чего? — коротко поинтересовался я.

Данный вопрос с Анзором обсуждали, но так ни к какому выводу не пришли.

— Чтобы настроить против нас всех и вся, не дать продуктов питания и что-нибудь необходимое, — пожал плечами Жермеев. — Наблюдателей же нет только потому, что не хотят спугнуть. Так происходит, когда загоняют дичь в ловушку. Понимаете, Иван Макарович, о чем толкую?

— Соглашусь с вашими выводами, капитан, — кивнул я. — Скорее всего, на подступах к столице, нам дадут бой. Да и по улицам с ветерком прокатиться вряд ли удастся. Эсеры не глупы, понимают, что если допустят в резиденцию наши танки, то у них возникнут еще более серьезные проблемы со штурмом.

— Так мы не попытаемся избежать ловушки? — озадаченно спросил капитан.

— Сергей Юрьевич, — вздохнув, начал я, а потом задумался, подбирая слова: — От боестолкновений не уйти, драчка будет в любом случае. Отыскать место, где готовятся эсеры устроить нам «теплый прием» мы не можем. Так что, — развел руками, — будем прорываться.

— Примерно так и размышлял, хотел получить от вас, ваше высокопревосходительство, определенный приказ, — чуть кивнул Жермеев.

Ну, согласен с его укором, с людьми мало общаюсь, а незнание происходящего не повышает боевой дух.

— Соберите всех, перед последним броском, — попросил я капитана.

В нашем распоряжении всего-то три пушки, три пулемета, двадцать семь автоматов и столько же револьверов. Холодное оружие учету не поддается, у каждого по несколько ножей. Строй из солдат и офицеров получился не очень-то внушительный, все смотрят на меня и ждут, что я скажу.

— Гм, господа солдаты и офицеры, всем известно, что мы стремимся не только спасти императрицу, но и не дать врагам разрушить нашу империю и ввергнуть страну в хаос. К сожалению, внешние силы подкупом и обманом сумели найти предателей разных из сословий, занимающих высокие чины и трудящихся на заводах и фабриках. Есть те, кто выдвигает обещания, которые никогда не сбудутся, как бы они красиво не звучали. Наша задача предельно ясна и понятна. Вскоре мы вступим в боестолкновения и, у меня несколько просьб, — помолчал, прохаживаясь перед строем, — постарайтесь остаться живыми и не опускайтесь до наших врагов, но и не вздумайте их жалеть. Не факт, что все вернутся из боев, но их подвига не забудут. Одно скажу – если не мы, то никто кроме нас. Вопросы?

Ну, речь получилась скомканной, сказанные слова и так хорошо всем известны, но и не произнести их не мог.

— Ваше высокопревосходительство, дозвольте? — обратился не по уставу ко мне пожилой солдат.

На него шикнул стоящий рядом поручик, я же кивнул и сказал:

— Конечно, говори.

— Рядовой Смегов Петр Афанасьевич, — начал тот, пригладил усы и продолжил: — Считаю, что вы, Иван Макарович, показали делом, как правильно жить и в Сибири при вас всем стало лучше. Мы же идем оборонять императрицу, вам верим и, если говорите, что так нужно и правильно, значится так оно и есть. Не сомневайтесь, не подведем.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я. — Что ж, привал окончен, по машинам! А командиров танков попрошу задержаться.

Солдаты и офицеры разошлись, осталось двое офицеров, командующих своими бронемашинами.

— Техника исправна? — задал я первый вопрос.

— Так точно, — хором ответили те.

— Как только заметим противника, то рассредоточиваемся. Двигаться будем не друг за другом, рядом, на расстоянии метров десяти между бортами, — начал я давать вводную. — Если начнут работать пушки, то следует менять направление и скорость движения, сбивая прицел у пушкарей. Снаряды разрешаю не экономить, однако, стрелять с умом.

Да, на наших броневиках или как они пока получили название – бронемашины (танками я их время от времени называю) установлена модернизированная укороченная пушка, взятая за аналог от 76,2-миллиметрового полевого орудия. Василию Андреевичу пришлось изрядно потрудиться, чтобы разместить и усовершенствовать орудие. Увы, дальность стрельбы оставляет желать лучшего, на мой, разумеется, взгляд. А вот Гастев от результатов испытаний пришел в восторг гениальностью разработок нашего конструктора. Артиллерийская панорама или как ее еще называют – перископный прицельный механизм – имеется, с его помощью можно бить прямой наводкой.