Алексей Бессонов - Гавань притяжения

— Столовая, — пояснил хозяин. — Готовили на открытом огне. Прямо сюда же сваливали дрова, а уголь, как я понимаю, хранили внизу и поднимали наверх в мешках. Средневековье, скажете? Ну, так было у всех. Интересно другое. Идите-ка сюда, милорд...

Йорг подошел и взглянул в окно. Ольстен поднял раму — почти новую, из желтоватого пластика, — и ткнул пальцем в странный, словно бы заостренный каменный горбик на откосе. Поверх камня торчал железный уголок, намертво прибитый толстыми гвоздями. На ребре уголка Йорг разглядел порядком раздолбанное отверстие диаметром в два пальца.

— Сюда вставлялся стержень самодельного станка излучателя, — негромко сказал Ольстен. — И стреляли, как видите, не раз и не два.

— Мэм Торини, ваша милость, — растерянно доложил дежурный адъютант, и Монсальво поднялся из кресла, машинально подтягивая форменный галстук — Она уже здесь.

— Конечно, конечно!..

Визит ученой стал для генерала неожиданностью, они не договаривались о встрече: в Резидентуре представители разных отделов обычно строго придерживались церемониала. С чего бы это Ленора решилась вдруг заглянуть на чашечку кофе?..

Торини вошла сразу, порывисто, едва молодой лейтенант распахнул перед ней дверь. Монсальво коротко поклонился, молча указал на кресло в углу и повернулся к автоматической кухне, заряженной различными напитками. Адъютант пусть сидит у себя, сейчас лучше все делать самому.

— Какой-нибудь холодный сок, если можно, — попросила женщина. — Лето пришло, так что даже у нас тут жара ощущается.

— Бисквиты, пирожные?

— Кремовые трубочки. У вас они наверняка есть, не правда ли?

— Да, последние годы я стал сладкоежкой. Видимо, старею...

Новая прическа придавала Леноре кокетливый вид. Выставив на столик тарелку со сладостями, Монсальво невольно улыбнулся, и Торини чуть приподняла брови:

— Ваша милость...

— Э... Да?

— Мне хотелось бы, — она бросила на генерала изучающий взгляд, — чтобы вы пригласили сюда подполковника Фаржа. Он сейчас в здании, я справлялась у дежурной смены. Я думаю, ему тоже следует знать то, с чем я пришла к вам.

— Я и сам собирался вызвать его, — кивнул Монсальво, подходя к своему письменному столу, где находился пульт связи. — Наше э-ээ, общее на данный момент дело я поручил именно ему, так что скрывать от него, я так полагаю, нам нечего.

— Пока — да.

— Пока?!

— Генерал... — Ленора вздохнула, потом резко подняла голову, глядя прямо в глаза Монсальво. — Мы не знаем, куда нас может завести вся эта история. Это говорю вам я — не просто офицер, а ученый, исследователь. Может статься так, что вопрос выйдет за пределы нашей с вами компетенции и заниматься им будут совсем другие люди. Поэтому давайте договоримся: не будем обманываться, да?

— Если вы думали меня удивить, то у вас ничего не выйдет, — негромко засмеялся генерал. — Я не хуже вашего понимаю, в какие дебри мы можем забрести. Есть только один нюанс: видите ли, достаточной компетенцией — вы ведь использовали этот термин, не так ли? — обладают, насколько мне известно, только и исключительно флотские. Нет? А теперь скажите мне честно: как вы представляете себе передачу материалов этого дела от нас к ним?

— Я сразу предупредила вас, что рассуждаю с точки зрения ученого, а не офицера СБ.

— Вы умудряетесь разделять эти вещи? Но как, мэм?

— Да, это бывает нелегко, — с улыбкой парировала Торини. — И все же — долгая работа за пределами Империи Человечества научила меня многим вещам, трудно постижимым для обычного человека. Корварцы выделяют такое понятие, как «долг познания». Без него они вряд ли смогли бы изучить мир так глубоко, как им это удалось на сегодняшний день.

— Долг познания... — задумчиво повторил Монсальво. — Что ж, я слышал об этом, более того, я готов принять такую позицию. Но — только не в том случае, когда речь идет о нашей с вами внутрикорпоративной этике. То, что однажды попало к нам в руки, не достанется уже никому. Но ваши слова, дорогая Ленора, я приму к сведенью, и, клянусь вам, я о них не забуду. Долг познания, да!

Адъютант объявил о прибытии Фаржа, и генерал умолк, однако многозначительная улыбка так и осталась на его лице. Ленора Торини хмурилась, не совсем понимая смысл сказанного — Монсальво она знала не слишком хорошо, поэтому сейчас в ее голове крутились довольно неприятные мысли, — но спорить было уже некогда.

— Добрый день, мэм, — вежливо поклонился Фарж — Явился по вашему вызову, шеф...

— Садись, — указал на диван Монсальво. — Насколько я понимаю, у нас нынче важные новости.

— Да! — Торини откинулась на спинку кресла, достала из нагрудного кармана кителя служебный коммуникатор и стала что-то искать. — Для начала, джентльмены, я продемонстрирую вам кое-какие весьма старые снимки.

Коммуникатор заработал в режиме проектора. Перед Монсальво и Фаржем возникло изображение двух корварцев, точнее, корварок на фоне каких-то голубоватых гор. Одна из фемкорвари была молода и светлокожа, а вторая, пожилая, довольно коренастая, одетая в серый рабочий комбинезон, явно долго находилась под ярким солнцем: лицо ее и руки покрывал густой медный загар.

— Похожа, — вдруг произнес Фарж — Хотя черты лица на момент смерти оказались искажены настолько, что уверенности у меня нет.

— Вот еще один снимок, он ближе нам хронологически, — сказала Торини.

Теперь загадочная незнакомка была снята на прозрачной террасе какого-то увеселительного заведения. Она стояла у ажурного многоцветного парапета, держа в руке высокий тонкий стакан с красным напитком, и загадочно щурилась. Здесь возраст ощущался уже куда сильнее, так что длинное переливающееся платье с удивительными сетчатыми рукавами по локоть смотрелось на ее почти мужской фигуре до отвращения нелепо.

— Со вкусом у дамочки что-то не то, — закатил глаза Монсальво. — Ну и моды же у них тогда были, mamma mia... И я так понял, что вам удалось установить ее личность? — повернулся он к Леноре, которая выключила коммуникатор и вернула его в карман.

— С вероятностью порядка девяноста девяти. И знаете, милорд Густав, личность нам попалась очень необычная.

— Да я вижу. Красоткой ее не назвать, а уж в этом платье — так просто бульдозер с бантиками.

— Ну, замужем она была трижды, хотя детей не имела. Для нас, впрочем, это не очень важно. Нашу э-ээ, мумию, джентльмены, звали Руми, и принадлежала она к давно забытому клану Айт-Литт — «высокому» в иерархии Старого Корвара, но довольно бедному и малозаметному. Специализацией клана была фундаментальная физика и вопросы образования, из Айт-Литт вышли несколько видных педагогов той эпохи. Физиков конечно же. Их воспитанники умели добиваться успеха, так что Руми в молодости тоже училась у «своих». Долгое время у нее все было хорошо, она готовилась к карьере преподавателя в одной из небольших инженерных школ, но вдруг ей что-то стукнуло в голову. Руми бросает все и всех, включая мужа, и оказывается в компании одного известного тогда авантюриста, который занимался поиском редкоземельных элементов в дальнем космосе. С этого момента к делам клана она уже не возвращалась никогда. Редкоземельные принесли ей кое-какие деньги, но через двадцать лет Руми вдруг снова помешалась: вышла замуж за контрабандиста и чуть ли не пирата Ондла — очень богатого типа, построила на Туксе какую-то странноватую лабораторию и занялась спектральной разведкой, то есть той областью астрофизики, в которой до сих ни у кого из наших соседей нет больших прорывов. Природа излучения звезд, как мы знаем, все еще малопонятна. Но этому делу Руми посвятила остаток жизни. И мы точно знаем, что она пропала без вести вместе с экипажем маленького звездолета, который направлялся в сторону Тариссы.