Алексей Бессонов - Гавань притяжения

— Нет-нет, все не так трагично, поверьте. Что ж, начинайте, а я отвечу как смогу. Никаких клятв вы от меня, понятное дело, не ждете, да и зачем? Вас учат слышать ложь без всякой химии, так что я уж постараюсь не врать, раз дело идет о таком моем серьезном интересе.

— Нам в руки случайно попала одна довольно странная штука, мастер Джон...

Пибоди слушал Фаржа, не перебивая, лишь шевелил иногда тонкими губами, будто проговаривая внутри себя что-то. Его лицо, лицо стремительно стареющего подростка, к которому Макс, если честно, до сих пор не смог привыкнуть, постепенно оживало, теряя серый тон, в глазах появился блеск жизни.

Макс был профессионально обстоятелен. Свою карьеру он начинал когда-то помощником дежурного следователя, чудес навидался по уши, так что умел дать информацию с мелочным занудством: имперская адвокатура легко могла порвать любой протокол с пропущенной запятой. СБ не занималась «уголовкой», и в судах дела рассматривались особым порядком, но зато Фарж насмотрелся на рыдающих полицейских, которых отправляли в шахту за переломанные ребра задержанного, ибо тот, признавая кражу, всего-то требовал точно записать его показания. Для полицейских даже небольшой срок означал смерть: привыкшие жить в полной социальной изоляции, они просто погибали от ужаса, едва оказавшись на территории исправительного лагеря. Некоторые, наиболее проблемные по весу, умирали прямо в суде еще до приговора. Таких реанимировали, лечили, читали приговор, — зная, что инсульт неизбежен при первом же спуске в лагерную шахту. Один раз Максу самому пришлось оформлять полицейских, да еще и в чинах — речь шла о спекуляциях земельными участками в непосредственной близости от зоны отчуждения крупнейшей базы ВКС на Авроре, и параноидально-въедливая флотская контрразведка, схватив за уши двух криминаль-комиссаров из Портленда, категорически потребовала вмешательства СБ. Полиция Авроры славилась своими традициями на всю Империю. С ростом в чине следовало набирать вес: когда высокий, мускулистый майор в синей форме втолкнул в кабинет Фаржа двух едва дышащих, свиноподобных мужчин со скованными руками, Макс сглотнул от ужаса. Распрощавшись с флотским контрразведчиком, он немедленно вызвал дежурную бригаду медиков. Он просто не мог себе представить человека весом в сто пятьдесят килограммов! В процессе следствия его «подопечные», щедро подкармливаемые родней и коллегами, набрали еще по двадцать — и, понятное дело, почти сразу же умерли в лагере, не в силах вынести режим работы шахтера больших глубин.

— В сущности, меня сейчас интересует только одно: возможно ли как-то «оживить» нашу каменную бабушку, вернуть ее в исходное, м-мм, агрегатное состояние. После того, что я видел, мне нетрудно поверить во что угодно, знаете ли. Ну и, в конце-то концов — тот, кому ее должны были привезти, вряд ли собирался поставить себе очередную садовую скульптуру... Хотя кто знает?

— Да уж, действительно, история весьма неожиданная. И ее корабль, вы говорите, шел к Тариссе?

— Именно. А в итоге госпожа Руми оказалась почему-то на Кассандане.

— Весьма возможно, что в окрестностях Тариссы и она, и ее экипаж совершили переход — при определенных обстоятельствах это реально, да больше того, подавляющее большинство Призрачных стали таковыми отнюдь не по своей воле. Ну, это вы уже знаете... А вот зачем она оказалась на Кассандане? Хм! Кассандана — очень необычное место, Лупиньо называл ее «Миром Притяжения», но какой смысл он вкладывал в эти слова, никто из нас не знал.

— Необычное? — Фарж облизнул вдруг пересохшие губы и потянулся к стакану. — Есть версия, точнее, версии, что тут еще недавно резвились Призрачные. Похищения скота, иногда даже людей. Было много необъяснимых событий, о которых власти старались помалкивать. Но среди фермеров лет сто назад ходили слухи — один страшнее другого.

— Сами по себе похищения не имеют для них никакого смысла, — прищурился в задумчивости Пибоди. — Исключительно в контексте поиска энергий. Призрачные зависимы не только от некоторых звезд, иногда они опускаются на планеты. Что это за энергии, каковы их источники — нет, милорд, этого я вам сказать не могу...

Инженер умолк, словно вспоминая что-то. Макс терпеливо ждал. Он видел, что ему удалось заинтересовать Пибоди своим рассказом и тот действительно готов помочь.

— Восемь лет назад нам поручили доставить один очень опасный груз по так называемому «маршруту Элтей» — это древняя трасса, связывающая два торговых кластера, контролируемых глокхами и частично корварцами. Груз наш был опасен тем, что существовала вероятность перехвата... намного выше среднестатистической, я бы так сказал. Несмотря на то, что наш корабль имел некоторые интересные особенности, Лупиньо был настороже, и мы шли не то что зигзагом, а хуже того — петлями. В одной из таких петель у нас произошла небольшая, но довольно противная авария, так что пришлось глушить двигатели и ремонтироваться. Мы шли инерционным полетом, скорость постепенно падала, на третьи сутки нас стало тянуть к какому-то объекту, скрываемому водородным облаком. Там, на краю этого облака, мы увидели нечто такое, от чего волосы зашевелились даже у самых крепких... Нас пронесло почти «впритирку» к большому лидданскому транспортнику очень старой серии, у которого была вдребезги разворочена корма, броня висела клочьями метров на триста, и в отсеках... м-мм, как бы это поточнее выразиться... в общем, в отсеках видны были тела членов экипажа — не только лиддан, кстати, — «сросшиеся» с агрегатами, за которые они отвечали. Корабль был мертв, его энергосистема не работала уже очень давно... И меня потрясли слова Лупиньо, сказанные им, когда почти все наши столпились у экранов, рассматривая этот ужас, записанный головками обзорных систем. Знаете, что он сказал, милорд? Х-ха... «Для них это еще не конец», — вот что он сказал, милорд, а он тогда уже знал много такого, о чем лучше даже не думать, — Пибоди залпом допил свой коньяк и устало откинулся на спинку кресла. — Именно таковы были его слова, милорд, и всякий раз, когда я вспоминаю об этом, у меня мурашки по спине бегают

Мэтр Ансельм поднял Йорга и Нину ранним утром. Солнце, прячущееся на востоке, еще не донесло свои лучи до низины, и за окном стоял удивительный розовый сумрак, не похожий ни на что на свете.

— Рассвет здесь немного позже, чем вы привыкли, уж такое это место, — добродушно заметил Ансельм, — так что вставайте, Ольстены давно проснулись и готовят завтрак

Детеринг вспомнил закат вчерашнего дня, надолго погрузивший долину в оранжевое золото, так гармонирующее с изумрудом далеких склонов, и улыбнулся в ответ: