Антон Демченко - Опричник [СИ c издательской обложкой]

У нашего брата, как объяснял когда-то дед и повторил за ним недавно старик Ефимий, всё иначе. Статус эфирника — это свидетельство не силы, а умения. И в первую очередь, умения думать. Без него грандом не стать, и потому считается, что если уж одарённый добрался до высшего звания, значит, тараканы в его голове ходят исключительно строем, а давление гормонов на мозги приведено к допустимому. Следовательно, и отвечать за свои поступки такой вундеркинд должен в полной мере, не прикрываясь малым возрастом… правда, коньяк и табак в магазине ему всё равно не продадут, пока восемнадцать не стукнет. Как выразился бывший келарь: «мозги мозгами, статус статусом, а вред здоровью формирующегося организма ещё никто не отменял». Что, правда, не помешало Ефимию сразу же после этой фразы налить мне очередной кубок мёда из чудом уцелевших монастырских запасов.

Кроме того, в довесок к окончательной «эмансипации» я получил изрядно удивившее меня посмертное послание от деда. Так-то, по нашим с Бестужевым и Вербицким планам, я должен был заявить право на линию Скуратовых в соответствии с полученным статусом эфирника, что должно было привести к основанию мною отдельной ветви Николаевых-Скуратовых.

Но старик решил вопрос по своему и признал меня наследником «не по мечу и славе, но по прялке и крови». Если перевести эту древнюю формулу на нормальный русский язык, то Никита Силыч передал боярский титул отпрыску своей дочери, то есть «по прялке», поскольку внук в полной мере проявил линию рода, то есть, является подтверждённым потомком «по крови», и из-за отсутствия прямых наследников мужского пола «по мечу и славе», вправе продолжить его род… с образованием новой фамилии Николаевых-Скуратовых. Пошёл, так сказать, навстречу пожеланиям наследника, чтоб его! И ведь государь этот финт ушами подтвердил. Конфирмация завещания нашлась среди тех же документов, что передал мне отец Ефимий.

Одно плохо. Не нажил дедушка злата-серебра, да и каменьев драгоценных в сырых подвалах не накопил. Впрочем, и с самими подвалами, как и с палатами каменными тоже неладно вышло. Нет, кое-какие средства на родовом счету в Казначействе водились, но, честное слово, у «Гремлинов» месячный оборот средств больше. Не намного, но всё же. А вот с владениями совсем швах.

Да, Скуратовы-Бельские, как и любой более или менее древний боярский род имеет вотчины. Точнее, одну-единственную вотчину под Звенигородом, сохранившуюся в роду после смерти Малюты Скуратова. Тот, будучи в силе, прибрал к рукам все дарованные его старшим, но менее удачливым братьям владения… и лишился их, попав в опалу у своего «лучшего друга», Иоанна Васильевича Четвёртого. Так что, к моменту восшествия на престол сына царя-монаха, Скуратовы довольствовались лишь одним, хотя и изрядно разросшимся владением под Звенигородом.

А потом была новая опричнина и отказ государей от бездумной раздачи вотчин. Так и получилось, что Скуратовы вплоть до нынешних времён владеют лишь одной-единственной вотчиной. Нет, иные князья раздавали своим людям земли вплоть до середины девятнадцатого столетия, но в том-то и дело, что со времён Иоанна Пятого, Скуратовы служили только и исключительно государям, и в земли удельных князей шли только с мечом. Славу заслужили немалую, денег в лучшие времена имели столько, что однажды чуть пол-Литвы разом не купили, но вот новых вотчин так и не нажили. А в той единственной… Эх, если верить описи, там даже усадьба есть… должна быть, если уцелела, конечно. В чём есть немалые сомнения, поскольку в тех местах прошла одна из последних битв армии Василия Шестого с войсками мятежных князей, да такая, что Эфирный ветер [37] Эфирный ветер — эффект, возникающий в местах применения тяжелых площадных техник уровня не ниже среднего круга гридней (для создания которого необходимо присутствие как минимум пяти стихийников соответствующего статуса). Воздействие ЭВ на организм человека крайне негативно. В зависимости от мощности примененной техники может привести к самым разным, но всегда крайне трудноизлечимым последствиям — от так называемой «разбалансировки дара», приводящей к временной потере возможности полноценно оперировать стихиями, до нарушения нервной деятельности, вплоть до высшей, в самой тяжелой форме. Полевых средств защиты от ЭВ, построенных на основе стихийных техник, на данный момент не существует. , бушевавший на месте боёв, окончательно утих всего полтора десятилетия назад, как раз в то время, когда Никита Силыч «умер» в первый раз. То есть, проверять вотчину и сохранность тамошних владений ему уже было не с руки. А значит, и этим делом тоже придётся заниматься мне. Эх, где бы время на это найти?

Впрочем… стояли эти земли без пригляда восемьдесят лет — потерпят и ещё годик. А у меня пока других дел полно. «Охота» аркажцев, война с Корибут-Вишневецкими, представление школы на Встрече Середины Года, подготовка учениц к турниру… и свадьба. Да, раз уж я теперь совершеннолетний, то и тянуть с этим делом незачем. Ольга, вон, чуть ли не сразу после помолвки брата о смене моего статуса догадалась. И чую, если проторможу с предложением руки и сердца, «весёлая» жизнь мне будет обеспечена.

Нет, если бы речь шла об одной только Ольге, я бы только порадовался новой игре, но ведь она наверняка привлечёт на свою сторону остальных учениц, а следом за ними и двух спевшихся малявок. А это уже… напряжно. В общем, лучше не дразнить гусей и поскорее заказать обручальные кольца. Ни к чему усложнять себе жизнь, она и так мне расслабиться не даёт.

Именно поэтому, уже на следующий день после памятного приёма у Бестужевых, я отправился в поход по ювелирным лавкам Москвы. Нет, я не бегал наобум. Мой будущий тесть оказался так любезен, что предоставил адреса нескольких весьма уважаемых мастеров, но прежде чем отправиться к любому из них, я решил более широко ознакомиться с рынком побрякушек.

Честно говоря, я никогда не был любителем драгоценностей, но привычка добросовестно подходить к любому делу просто не позволила мне поступить иначе. Ну а кроме того… любитель или нет, но кое-что о драгоценностях я знаю. Вернее, о драгметаллах и камнях. Я, конечно, не ахти какой специалист, можно даже сказать, дилетант, но отличить серебро от платины, а бирманскую «голубиную кровь» от мозамбикского лала могу. Имеются кое-какие знания и опыт ещё с прошлого мира. Если быть точным, то с тех пор, когда на моих погонах только-только завелась четвёртая звёздочка, а о службе инструктором в приснопамятном Центре и речи ещё не было. Три года загранкомандировок по самым глухим и опасным уголкам планеты в компании настоящего профессора-геммолога и, по совместительству представителя Гохрана [38] Гохран (Третье главное управление Министерства финансов России) — в мире инструктора Росомахи так называлось учреждение по формированию государственного фонда драгоценных металлов и драгоценных камней, их хранению, отпуску и использованию. , чью гениальную, но совершенно бедовую голову моя группа должна была защищать от возможных неприятностей, не прошли даром. А учитывая говорливость нашего подопечного, замешанную на увлечённости любимым делом и готовности делиться своими знаниями с окружающими… в общем, чему тут удивляться? Да и о золоте-серебре-серебришке [39] Серебришко (исп. — platina) — полупрезрительное название металла, найденного на территории нынешней Колумбии, данное ему конкистадорами за внешнее сходство с серебром (исп. — plata). он знал не меньше и рассказывал с таким же удовольствием. Гохрановец, же… хоть и отбитый авантюрист.