Макс Нежин - Орк-Сити

После недолгих размышлений немного успокаиваюсь и решаю заняться Дарием. Получится или нет — узнаю совсем скоро.

* * *

Могилу нахожу сразу — по другому и не могло быть — земля еще свежая, ни одной травинки не успело прорасти. Я сначала удивляюсь этому, а потом вспоминаю что прошёл всего один день. Невероятно — кажется намного больше. За эти пару дней произошло так много всего…

Раскапывать мертвецов — занятие не из приятных. Тем более когда делаешь это первый раз в жизни. Огорчает другое — в случае если моя теория оживлении неверна придётся закапывать Димку обратно.

Лопата острая — отец всегда следит за этим — и дело идёт быстро. Фарго лежит неподалёку наблюдая за мной. Неужели я когда-нибудь привыкну к собственному дракону и не буду поглядывать на него каждую минуту?

Димка как живой… почти как живой. Только кожа… другая. Синеватая. И бледный.

Некоторое время раздумываю оставить его в могиле или вытащить… решаю оставить. Если не получится, то будет чуть меньше работы.

Нахожу в инвентаре свиток возврата и читаю. Он тут же, как и должно было быть, исчезает, а в списке доступных печатей появляется сигил возврата. Осталось только поместить его в свободную ячейку… и использовать. Использовать на Димке.

Кастую. Тут же над телом появляется тёмное облако. Это эхо смерти. Сейчас его должны услышать Чёрные Гонцы. Услышать и попытаться найти душу. Если найдут — попробуют вернуть.

Хорошая новость состоит в том, что раз появилось эхо смерти значит и здесь в реальном мире сигил возврата не пустышка. Он работает. Может ничего и не выйдет, но хотя бы надежда появилась.

Теперь нужно немного подождать…

Земля рядом с Дарием начинает дрожать. Это хорошо, Чёрные гонцы возвращаются. С пустыми руками или нет — сейчас увидим.

Я не очень люблю на такое смотреть. Даже в игре, а уж тем более здесь, в реале. От мысли что сейчас под моими ногами ползают Чёрные Гонцы становится не по себе.

Земля под телом начинает дрожать сильнее и я уже вижу как осыпается она, как будто бы становится мягче, как пытается втянуть в себя того, кто уже не имеет души.

Скорее бы уже.

Из тёмного облака висящего над телом появляется зелёный росток. Совсем крохотный и очень хрупкий. Трогать его нельзя — смерть. Сразу. Я видел как умирали те, кто не удерживался и касался его. Там, в игре умереть было не страшно.

Там, но не здесь.

Значит Гонцы принесли душу Дария — этот крохотный росток и есть она. Сейчас самое важное: что окажется сильнее — Жизнь или Смерть. Гонцы помогают, но они не всесильны.

Росток становится всё больше и больше и я перестаю дышать боясь спугнуть возвращающуюся жизнь. Облако вокруг него густеет и будто твердеет пытаясь сломать тончайший элемент… а потом…потом как будто сдаётся и отпускает. Облако рассеивается так, словно и не было его.

Димка открывает глаза.

Открывает глаза и просто смотрит в синее-синее небо над нашими головами. Он такой же бледный как и мертвец. Он и есть мертвец и никогда не будет другим. Сигил возврата не всесилен. Он не может вернуть жизнь, настоящую жизнь. Он возвращает мёртвого в мир живых.

И только.

В игре эта печать нужна была чтобы оживить товарища в сложном подземелье. Оживить чтобы ему не пришлось бежать через него заново.

Потом такого мертвеца убивали.

— Как ты? — спрашиваю я.

Он переводит взгляд с неба на меня.

— Холодно.

— Холодно?!

На солнце, думаю, все тридцать градусов жары. Даже Фарго покрылся потом… ну или мне так кажется.

— Очень холодно.

Он начинает оглядываться и только сейчас замечает землю нависающую над ним.

— Где я? — спрашивает.

— В могиле, — честно отвечаю я. Нет смысла врать. Никакого. И беречь Дария тоже смысла нет. Он же не девчонка.

— Ты хочешь убить меня?

Ну да, что еще может придти в голову человеку лежащему в могиле… если он не помнит как умер. Димка, похоже, не помнит.

— Ты уже мёртв.

Звучит жестоко, знаю.

Он молчит и смотрит на небо. Надеюсь, вспоминает. Он может вспомнить — если захочет.

— Я хотел спасти тебя, — говорит он.

Да. Вспомнил.

Отлично. Мне не так много придётся рассказывать. Только о том, что он пропустил пока был на том свете.

— Знаю.

— Он убил меня?

— Орк? Да.

— Я не понимаю.

Я сажусь на траву и свешиваю ноги в могилу. Лучше бы ему конечно вылезти, но если хочет немного полежать так — пусть лежит. Ему же надо привыкнуть

— Я тоже не понимаю. Никто не понимает. Они просто пришли. И убивают. Убивают всех. Или ловят и куда-то сгоняют.

— Это же сон? — вдруг спрашивает он — Я лежу в могиле, а ты сидишь рядом, болтаешь ногами и рассказываешь об орках которые захватили Москву. Как проснуться, Лёха?

Я бы и сам проснулся с удовольствием… знать бы как это сделать.

— Никак. Это не сон. Это мир сломался. Или кто-то его сломал. Вылезай.

Я протягиваю ему руку.

Он хватается за неё, потом замечает цвет свой кожи.

— Что со мной?

— Я же говорю — ты мёртвый. И теперь всегда будешь таким.

Он вылезает из могилы и усаживается рядом.

— Я нежить? — пробует улыбнуться.

Представляю как ему тяжело сейчас. Хотя нет, я не представляю. Я не умирал. И не оживал живым мертвецом.

— Что-то вроде.

— Офигеть.

Мы молчим.

— Я стану зомби?

— Разлагающимся тупым трупом пожирающим всё что движется? — уточняю я.

— Ага.

Он подносит свою руку к лицу и нюхает.

— Нет. Думаю — нет. Надеюсь, что нет. Не хотелось бы.

— И что мне теперь делать? — он смотрит мне прямо в глаза.

— Жить. Как это не безумно звучит — жить.

Он встаёт, потягивается…

— Быть мертвецом — это странно.

— Согласен.

— И холодно.

— Оденься потеплее.

— Вряд ли поможет.

Мы смотрим друг на друга, а потом вдруг начинаем смеяться. Как когда-то в детстве, когда вместе попадали в какую-нибудь передрягу.

— Дурдом, — говорит Димка.

— Точно, — соглашаюсь я.

— Что будем делать? Есть идеи?

— У меня куча идей. И работы много у нас. Будем делать клан. Большой, сильный. Надо собрать людей. Старых — из гильдии, если кто в Москве и жив — пусть пробираются к нам. Если не в Москве… пусть тоже пробираются. Если нужно встретить и сопроводить — встретим и сопроводим. И новых надо. Мы спасли пару десятков человек — Инга сейчас занимается ими. Будем строить оборону.

— Кто такая Инга? — спрашивает Димка.

Хм. Рассказывать слишком долго.

— Инга — это Инга. Увидишь сам. Нам пора, дома уже ждут.

— Дома? — у него на лице вопрос.

— Да. У нас теперь новый дом. Москва-Сити. Не вся пока, только Пик Веры — мы забрали его себе. Потом заберём весь район.

Я замолкаю. Нужно еще кое-что ему сказать.

— Всё сложно. Уже есть другие… кланы. Сильнее нас. И они… они готовы убивать. И не только орков. Отнимаешь?