Илья Саган - Смертельными тропами

Подойдя к окну, я увидел жидкий перелесок вокруг, немного дальше переходящий в отдельно стоящие группы деревьев. Между ними расстилалась степь, поросшая мелким кустарником и выжженной на солнце травой. Вдали, у самого горизонта, высились заснеженные вершины гор, а вдоль дороги вилась речушка, уходившая вглубь леса. На берегу стояли мои тимейты, что–то оживленно обсуждая и тыкая пальцами в сторону.

Там, за дымкой утреннего тумана, серел обнесенный крепостной стеной каменный замок. Нежно–голубой цвет его многочисленных башенок и куполов практически сливался с лазурью небосвода. Монастырь Небесной Гармонии? Действительно, неплохо гармонирует.

На всякий случай я сверился с картой и убедился, что мы добрались до места назначения. Бросил взгляд на Марусю и прямо с порога спрыгнул на землю.

— Чего не разбудили?

— Зачем? — улыбнулась Катюша. — Когда еще удастся выспаться?

— Некогда дрыхнуть, Марусе все хуже, — возразил я. — И почему здесь остановились? Надо было сразу к монастырю подрулить.

— Да погоди ты, — махнул рукой Верлим. — Вплотную подходить нельзя, надо поосмотреться. Только осторожно, говорят, в этих местах орудуют разбойничьи банды. Да и Василиса уперлась, сказала, останется здесь, на поляне. Ноги у нее, видите ли, устали.

— Разбойники? — обрадовался Серега. — Так это же прекрасно, мне как раз по квесту шайку хлопнуть надо. В награду обещали пятый левел маскировки.

— Вот ты эгоист, Серый. Сейчас об общем деле думать надо, — хмыкнул Морпех, но все же любопытство перебороло, и он поинтересовался: — И нафига это?

— Смогу не только сам обращаться, но и другого ненадолго превратить в кого угодно.

— Круто!

— А сможешь Верлима перед свиданием сделать богатырем, чтобы на голову выше всех девчонок был? — улыбаясь, вклинился Леха.

— Меня не нужно. Умение, конечно, хорошее, но я своего роста не стесняюсь. Других плюсов хватает, — гном насупился и поменял тему: — Чем лясы точить, лучше давайте с планом закончим.

— Предлагаю Катюшу оставить в избе, — сказал Володька, — за Марусей присмотреть. А сами двинем к монастырю. Если с нами что–то случится, Диоген предупредит девчонок, пусть линяют.

— Как скажете, — Катюша пожала плечами. Мне показалось, она обрадовалась предложению. — Могу и тут побыть.

Возвышающийся над крепкой стеной монастырь вблизи больше походил на древнеримский пантеон. Серое здание с колоннами у входа имело два крыла, голубую крышу в виде купола и чем–то напоминало обсерваторию.

Едва подойдя к монастырю, я понял — дело неладно. Одна из створок ворот еле держалась на петлях и, поскрипывая от ветра, мерно покачивалась. На ней красовались подпалины, явно оставленные шарами магов огня. Вторая валялась на земле.

Настороженно оглядываясь, мы ступили во двор.

— Твою ж налево! — тихо выругался Морпех.

Вокруг лежало не меньше десятка трупов монахов. Лужи подсохшей крови окрасили темно–багровыми пятнами гладкие булыжники мостовой, на шершавой штукатурке серых стен — следы от боевых заклинаний, а выгоревшие до основания деревянные пристройки до сих пор дымились. От вони кострища, перемешанной с запахом пряных трав, першило в горле и слегка подташнивало.

Мой взгляд остановился на ближайшей клумбе, где среди пионов и георгинов лежал седобородый старик в темно–синей мантии, на лице его застыло удивление. Верлим нагнулся к нему, потрогал шею и с досадой отвернулся.

— Мертв.

— Аптекарский цветник на этой площади раньше считался самым красивым на Синеусе. Мой отец был травником и частенько привозил меня сюда в детстве, — вдруг произнесла Раная. Она с болью смотрела на старого монаха, и синяя кожа на ее лице, казалось, сделалась фиолетовой. — Его я тоже помню, магистр Цельс, если не ошибаюсь.

Серега, суетившийся у покореженной центральной двери, крикнул:

— Изнутри заперто! Видимо, тут забаррикадировалась часть монахов. Нужно найти другой вход, вдруг кто–то еще жив!

— А чего его искать? — Диоген спикировал мне на плечо и важно нахохлился. — Сбоку дыра пробита.

— Значит, идем туда, — скомандовал Верховой. — Держимся вместе на случай засады.

Мы обошли левое крыло. В его торце зиял небольшой пролом с такими же, как на воротах, подпалинами по краям. Получается, маги огня могут и камень прожечь? Или это следы магического взрыва?

Вслед за остальными я пролез внутрь и оказался в небольшой комнате, больше похожей на келью. Кровать, стол со стулом, книжная полка да умывальник в углу. Скромно; походу, монахи здесь живут не роскошнее, чем мы в своих избах.

Перешагнув через выбитую дубовую дверь, я вышел в коридор и тут же наткнулся на труп. Он лежал на животе, рядом — широкополая остроконечная шляпа, бледно–голубая рука откинута в сторону. Цветом кожи он походил на Ранаю. В нескольких метрах от него застыло еще одно тело.

— Здесь они и прорвались, — прошептал Лешка.

Я огляделся. Коридор узкий, длинный. Стены отделаны светло–синей штукатуркой, потолок с массивными деревянными балками настолько низкий, что, кажется, готов раздавить в любую минуту. По выбоинам, следам копоти и подпалинам можно понять, как продвигались нападавшие.

— Среди павших только здешние монахи, — прошептала Раная, обводя взглядом трупы. — Но кто–то же на них напал?

— И этот кто–то может до сих пор быть здесь, — тихо сказал Володька.

— Нет, я бы почувствовала. У меня есть скилл «Распознавание магии».

— Прекрасно. Но все равно ушами не хлопаем. Гоу.

Мы осторожно двинулись вдоль коридора, заглядывая во все двери. За ними были такие же кельи, все пустые. Завернув за угол, наш небольшой отряд уперся в занавешенную синими бархатными портьерами арку. Я раздвинул их, шагнул вперед и в замешательстве остановился.

После неказистого коридора контраст был разительным. Мы оказались в большом круглом зале. Высоко над нами на куполе перемигивались магическим сиянием нарисованные звезды. Сквозь цветные стекла витражей лился солнечный свет, обволакивая все вокруг волшебством. Массивные деревянные лестницы вели к круглым галереям, этажами нависавшим одна над другой. На них громоздились стеллажи состаринными свитками и фолиантами — тысячи и тысячи книг.

— Библиотека Мудрости Древних, — произнесла за моей спиной Раная. — Сердце монастыря.

Здесь тоже были видны следы яростной битвы. Несколько дубовых столов и скамеек расколоты в щепу. Один из монахов пришпилен копьем прямо к книжной полке на высоте пары метров. На мозаике каменного пола разбросаны подсвечники, разбитые чернильницы, груды книг. Среди них распластались еще несколько тел. Я подошел к ближайшему — зубы стиснуты, ладонь железным хватом сжимает посох. Наклонившись, пощупал пульс — синяя рука холодна, как лед.