Илья Саган - Пробудить бога

От таких аппетитных названий рот наполнился слюной. Ладно, фиг с ним, с антуражем, лишь бы накормили быстро и вкусно.

— Где этого трактирщика носит? — недовольно пробурчал Егор и громко крикнул, ударив ладонью по столешнице: — Эй, хозяин, неси сюда самое лучшее!

Из–за хлипкой двери позади стойки показалась сонная небритая морда:

— Че горланишь? Нету ничего, пуст…

Морда, проглотив незаконченную фразу, вдруг вытянулась и замерла с открытым ртом. Я с недоумением обернулся. Понятно, чего еще ожидать: Фрося просочилась сквозь уличную стену и пристроилась рядом со мной на скамье.

— С нечистью нельзя, — выдавил пришедший в себя трактирщик.

— А ты попробуй, выгони, — игриво ответила девочка. — Пока их не накормишь, не уйду.

Он поморщился, скрипнув зубами, и поменял цвет лица с бледного на красный.

— Говорю же, нету ничего. Как началась осада, так запасники и опустели. Вы готовы прорваться через нежить в лес и принести дичи? А может, сходите к плантациям у Северного холма за овощами и фруктами? А? То–то же.

Сказав это, он исчез за дверью, и Фрося тут же метнулась следом.

— Куда это она? — удивился Егор.

— На разведку, наверное.

И в самом деле, через минуту девчонка материализовалась возле нас и гордо сообщила:

— Врет он, и кладовка, и погреб битком набиты.

— Вот ведь хапуга, — прошипел Егор. — Специально придерживает, ждет, пока цены подскочат, спекулянт проклятый. Ну ничего, сейчас я ему устрою спектакль. — И заорал дурным голосом: — Эй, хозяин!

В зал тут же вкатился трактирщик. Реально вкатился! Когда он выглядывал из–за двери, его габаритов не было видно, а сейчас он предстал во всей красе. Голова оказалась непропорционально маленькой по сравнению с необъятным телом. Даже через одежду читались свисающие складки жира, которые колыхались при каждом шаге, словно наполненный водой надувной шарик. Это был не просто толстяк, а три толстяка в одной шкуре. И как только под такой тушей не подламываются короткие ножки?

— Что еще?

Гор бросил на стол кошель, несколько монет высыпалось на столешницу. В глазах толстяка сверкнула неприкрытая алчность. А Егор взял из кучки один золотой и принялся подкидывать его в воздух. Трактирщик, словно загипнотизированный, смотрел на сверкающую монету, следя за ней взглядом. Вверх–вниз, вверх–вниз.

— Я слышал, в вашем заведении отменные угощения, — нарушил гипнотическую паузу мой новый знакомый и, кивнув на меня, добавил: — Сегодня мой друг вступает в клан, и мы хотели бы устроить маленький праздник по этому поводу. Готов заплатить тройную цену.

Толстяк моргнул, не отрывая взгляда от монеты, и провел языком по пересохшим губам. Затем поднял дрожащую руку и прошептал:

— Милостивые господа, что же вы сразу не сказали, что вы… что вы… Я‑то подумал, очередные бродяги. Сейчас, сейчас… — С резвостью, совсем не свойственной для такой комплекции, он поскакал в подсобку.

— Наши деньги встанут ему поперек горла, — ухмыльнулся Гор. — А насчет клана я сказал не просто так, это и есть мое предложение. Я замглавы «Серых ястребов», отвечаю за финансы и кадры. Согласишься — не пожалеешь, будешь набирать уровни как на дрожжах. В одиночку все гораздо сложнее. Во–первых, когда кто–то вырастает из оружия или шмота, он сбрасывает ненужное на клановый склад. Там все можно брать по дешевке, без наценки посредника, а то и вовсе бесплатно. Во–вторых, у кланов есть доступ к специальному аукциону, где продаются рарные артефакты. Ну, и еще целый вагон плюшек, не считая взаимовыручки и поддержки товарищей. К тому же, наш клан один из самых сильных в Треглаве, и мы приглашаем к себе далеко не каждого.

То, что здесь были кланы, меня нисколько не удивило, они во всех играх есть. И то, что в одиночку бегать менее выгодно, я тоже понимал. Но идти вот так, в первый попавшийся, ни в чем не разобравшись…

— Подумаю. Дай осмотреться.

— Подумай, подумай. Хорошие подъемные и должность гарантирую. И друзей своих зови, всех возьмем. Нам такие люди ох как нужны. Никогда не забуду ваш прорыв в город. Я вчера как раз на стене дежурил.

И тут у меня возникла шальная мысль: а вдруг Марсель каким–то чудом проник в город вместе с нами? Бред, конечно, но мало ли. Поэтому я спросил:

— Не помнишь, среди нас не было парня в черных доспехах?

— Это как те, что вечно снуют верхом вдоль кольца антимагии? Не-а, не было.

— А вообще в город как–то пробраться можно? Ну, чтобы незаметно.

— Шутишь? — засмеялся Егор. — Тогда бы вся нежить уже здесь обитала. Нет, попасть сюда можно только вашим способом. Но вы орлы, конечно. Я думал, все, конец вам, столько нежити вокруг. Мы хотели ринуться на помощь, да мэр запретил, сказал, типа очень сожалеет, но город из–за вас терять не готов, — Гор говорил отрывисто, глаза горели, видно, битва его здорово зацепила. — И тут эти огромные обезьяны…

— Горные Великаны, — поправил я.

— Пусть так. Шикарная операция! Когда вы вошли в ворота, а их оставили, я решил, что эти волосатые переростки — так, расходный материал. И что нежить не даст им уйти. Но вы, оказывается, и это продумали. У меня чуть глаза не вылезли, когда из земли стали выкапываться змеи, и у каждой в пасти по свитку телепорта. Минута — и все, нет Великанов. Просто блеск!

Фрося слушала рассказ, глядя на меня с восхищением.

— Так ты герой? — с детской непосредственностью воскликнула она.

— Даже больше! — хмыкнул Егор.

Он еще что–то восторженно говорил, но я не слушал, погрузившись в мысли об этом безрассудном прорыве. Вспомнилось сосредоточенное лицо Маруси, целящейся в черного всадника, окровавленный Серега, прикрывающий меня, улыбающийся Гаррах… Как я мог поступить столь опрометчиво? Подставил под удар кучу народу, а Светку и вовсе угробил.

От мысли о ней защемило сердце. Как ни старались лекари ее откачать, ничего не получилось. Она погибла, приняв удар, предназначенный мне. Ее смерть на моей совести, от этого уже не отмотаться. Хорошо хоть Великаны остались живы. Спасибо, Вуивра, королева змей!

— Как надумаешь, свяжись со мной через Наруч Отражения, — прервал мои размышления Гор.

Ответить я не успел — в обеденном зале появился трактирщик со здоровенным подносом, заставленным дымящимися тарелками. На лице заискивающая улыбка, вместо засаленной рубахи — белоснежный фартук, голову украшает высокий накрахмаленный колпак. Но самое потрясающее — за ним вылетела стайка маленьких птичек. Пичужки рядком уселись на полке и разом затянули:

Отбросив меч и щит блестящий,

Где зверский голод утолить?

Где пива аромат пьянящий

Заставит горести забыть?